Войска 2-го Белорусского фронта , развивая наступление, 30 апреля овладели важными узлами дорог в северо-западной части Померании и в Мекленбурге. В боях за 30 апреля войска фронта взяли в плен 8.500 немецких солдат и офицеров и захватили 66 самолётов и 100 полевых орудий.
Моравско-Остравская наступательная операция
38-я армия 4-го Украинского фронта прорвала последнюю полосу обороны противника и во взаимодействии с 1-й гвардейской армией, форсировавшей реку Одра севернее города, овладела Моравской Остравой.

Старший лейтенант Михаил Михайлович Мартынов у истребителя Ла-5.
В период Великой Отечественной Войны летал на самолётах ЛаГГ-3, ЛА-5, ЛА-7. Выполнил 267 боевых вылетов, провёл 49 воздушных боёв, в которых уничтожил 16 самолётов противника. Участвовал в боевых действиях на Калининском, Сталинградском, Южном, Юго-Западном, Северо-Кавказском, Воронежском, Первом Украинском, Четвёртом Украинском, фронтах. В конце войны участвовал в Моравско – Остравской операции (в Чехословакии). Закончил войну в звании старшего лейтенанта, командира звена.
Берлинская наступательная операция
Советское командование отклонило попытки немецкого командования начать переговоры о временном прекращении огня. Требование одно – капитуляция!
30 апреля 61-я армия 1-го Белорусского фронта форсировала реку Хафель и к исходу дня вышла на рубеж Линдов - Валь.
1-я польская армия вела бои на фронте Валь, Занцке.
3-я ударная армия в течение дня штурмовала Рейхстаг. Начался штурм самого здания Рейхстага, который обороняло более 1000 немцев и эсэсовцев из разных стран. В разных местах Рейхстага были закреплены несколько красных знамен – от полковых и дивизионных до самодельных.
В 21.30 30 апреля на куполе Рейхстага было поднято Знамя Победы.

Фотография советского солдата, водружающего над взятым Рейхстагом красное знамя, которое позже стали называть Знамя Победы - один из символов Великой Отечественной войны. Это один из серии снимков, сделанных Евгением Халдеем на крыше Рейхстага.

На фото: Егоров (справа) и Кантария на фотографии 1945 года со Знаменем Победы
5-я ударная армия продвинулась за сутки на 850 метров. 2-я гвардейская танковая армия развивала наступление с северо-запада навстречу 8-й гвардейской армии. К исходу дня 30 апреля она подошла к парку Тиргартен. Полностью замкнуть кольцо окружения вокруг группировки противника в парке Тиргартен не удалось. Оставался узкий коридор шириной 400 метров. 8-я гвардейская армия вышла на расстояние в 800 метров от имперской канцелярии. В 23.30 30 апреля на передний край 8-й гвардейской армии прибыл парламентер подполковник Зейферд с пакетом на имя командующего советских войск. 33-я армия очищала район Вендиш-Бухгольц и Хальбе от остатков войск немецкой 9-й армии. В боях за 30 апреля войска фронта взяли в плен более 14.000 немецких солдат и офицеров.

Группа немецких пленных под конвоем советских солдат на улице Берлина.
3-я гвардейская танковая армия 1-го Украинского фронта продолжала сжимать группировку противника в районе Шенеберга и Вильменсдорфа.
30 апреля в своем бункере застрелился Адольф Гитлер. Его жена Ева Браун приняла яд. Несколько немецких офицеров вынесли трупы в сад, облили бензином и подожгли. В это время советские подразделения вели бои в квартале от бункера.
За 30 апреля на всех фронтах подбито и уничтожено 98 немецких танков и самоходных орудий. В воздушных боях и огнём зенитной артиллерии сбито 26 самолётов противника.
До нашей Победы оставалось 9 дней.

Красное полотнище Военного совета №5, которое стало известно как Знамя Победы, взметнулось над Рейхстагом перед самой полночью 30 апреля 1945 года. Командир 756-го стрелкового полка 150-й стрелковой дивизии полковник Федор Зинченко, назначенный комендантом Рейхстага, назначил знаменосцами разведчиков — сержанта Михаила Егорова и младшего сержанта Мелитона Кантарию. Их привели в логово фашистов через несколько часов, как в здание ворвались штурмовавшие его подразделения. Самостоятельно задачу знаменосцы выполнить не смогли. Вывел их на крышу Рейхстага и прикрыл огнем замполит лейтенант Алексей Берест. Втроем они салютовали с вершины купола Родине о победе над фашизмом. Под ними, тремя, лежал поверженный Берлин…

И если разведчики вскоре стали Героями Советского Союза, то Алексею Бересту достался только орден Красного Знамени. Его имя оказалось забыто из-за самолюбия сильных мужчин, борьбы за славу, намеренных и случайных исторических ошибок.

Правду об Алеше Бересте и его трагической судьбе накануне 65-летия Победы решил рассказать его земляк, полковник в отставке Юрий Галкин, долгие годы проработавший в Главном организационно-мобилизационном управлении Генерального штаба и в Центральном архиве Министерства обороны РФ.

—Приехав однажды на родину в село Синявское, расположенное между Ростовом-на-Дону и Таганрогом, я заинтересовался судьбой своего земляка — Алексея Береста, на могиле которого было лаконично выведено: “Участник штурма Рейхстага”.

Известно было, что Алеша в 12 лет остался круглым сиротой, долго беспризорничал, жил в детдоме. Закончив семь классов средней школы, работал трактористом. После службы в армии попал прямиком на войну с финнами. В самый разгар Великой Отечественной рослого, смышленого паренька направили в Ленинградское краснознаменное военно-политическое училище. По окончании ускоренного курса Алексей попал в самое пекло боев: был назначен заместителем командира по политчасти 3-го стрелкового батальона 756-го стрелкового полка 3-й ударной армии Первого белорусского фронта.

Природа Алексея не обидела: он вымахал ростом под 2 метра, был плечистым, подтянутым, невозмутимым. При этом силой обладал богатырской, легко поднимал двух фрицев и сталкивал их лбами. В бою неизменно оказывался в первом эшелоне, действовал как заправский командир.

…Берлинская операция началась 16 апреля 1945 года и по плану должна была закончиться 25 апреля, но растянулась на две недели.

— 150-я стрелковая дивизия, где воевал Берест, вела тяжелейшие уличные бои в Берлине, продвигаясь по два-три километра в сутки к центру города. Здания и улицы были приспособлены немцами для обороны. В верхних этажах домов располагались снайперы и автоматчики.

— Директивой Военного совета 3-й ударной армии предписывалось ускорить взятие Рейхстага. Специально оговаривалось, что командир части, подразделения, которые первыми водрузят знамя над Рейхстагом, будут представлены к присвоению звания Героя Советского Союза. Указывалось также, чтобы эту информацию довели до каждого воина.

Первое упоминание о Знамени Победы датируется 6 ноября 1944 года. Именно в этот день Сталин на торжественном заседании Моссовета призвал советских воинов: “Добить фашистского зверя в его собственном логове и водрузить над Берлином Знамя Победы”.

16 апреля 1945 года состоялось совещание начальников политотделов всех армий 1-го Белорусского фронта по вопросу, как выполнить указание Сталина. Где и на каком объекте водружать Знамя Победы? Жуков, рассудив, что это вопрос политический, обратился в Главное политическое управление. Был получен ответ — над Рейхстагом!

Предпочтительнее шансы первыми подойти к Рейхстагу были у 3-й ударной армии. Изготовили девять знамен — по числу соединений в армии. Знамя по размеру и форме напоминало Государственный флаг СССР.

В ночь на 22 апреля от имени Военного совета армии знамена распределили между соединениями. Знамя №5 получил командир 150-й стрелковой дивизии генерал-майор Шатилов.

Штурмующие подразделения не подозревали, что учитываться будут только стяги Военного совета. Все это впоследствии обернулось великой путаницей, лавиной фальсификаций, обманутыми надеждами.

О взятии Рейхстага доложили заблаговременно

Рейхстаг был подготовлен к круговой обороне. Окна заложены кирпичом, оставлены небольшие по размеру амбразуры и бойницы.

30 апреля перед рассветом Рейхстаг штурмовали выдвинутые в первый эшелон три спешно доукомплектованных батальона. В центре по направлению от “дома Гиммлера” действовали батальоны 150-й стрелковой дивизии Неустроева и Давыдова. На стыке между ними находилась группа Макова. Левее, со стороны швейцарского посольства, — батальон из 171-й стрелковой дивизии полковника Негоды, которым командовал старший лейтенант Самсонов. Здесь же находилась и вторая штурмовая группа майора Бондаря.

Две атаки из-за шквального огня были отбиты. Но в середине дня 30 апреля 1945 года в штаб 1-го Белорусского фронта поступило сообщение, что Рейхстаг взят, и красное знамя на нем. Доклад о взятии Рейхстага быстро дошел до Москвы. Из нее поступило поздравление Сталина.

Военный совет 1-го Белорусского фронта издал приказ №06 — поздравление. В нем говорилось: “Войска 3-й ударной армии генерал-полковника Кузнецова заняли здание Рейхстага и сегодня, 30 апреля 1945 года, в 14 часов 25 минут подняли на нем советский флаг”.

— В это время ни одного советского солдата в Рейхстаге не было. Штурмующие батальоны, прижатые к земле плотной огневой завесой противника, находились на Королевской площади, в двухстах метрах от здания. Желаемое за действительное выдал командир 150-й стрелковой дивизии генерал-майор Шатилов.

Когда командование 150-й дивизии разобралось в обстановке и уяснило, что Рейхстаг не взят и победного флага на нем нет, изменить что-либо было сложно.
В своей документальной повести Неустроев вспоминает: “На мой командный пункт позвонил генерал Шатилов и приказал передать трубку командиру полка. Потребовал от Зинченко: “Прими меры к тому, чтобы любой ценой водрузить флаг или хотя бы флажок на колонне парадного подъезда”.

Реальный шанс у штурмующих подойти и ворваться в Рейхстаг появился только с наступлением темноты. Тридцатиминутная артподготовка началась в 21.30 по местному времени, а в 22.00 штурм Рейхстага возобновился.

Маковцы в числе первых подбежали к парадному входу. Массивная дверь была заперта. Возле нее скопилось около взвода солдат. Бойцы бревном протаранили парадную дверь. Штурмующая группа сразу же бросилась захватывать помещения первого этажа и баррикадировать выходы из бункера. В очень сложной обстановке ночного боя и в перемешанном составе командовать взялись те командиры, которые были в авангардной группе. Это были офицеры из неустроевского батальона — начальник штаба Гусев, замполит Берест, агитатор политотдела 150-й стрелковой дивизии капитан Матвеев, а также офицер корпуса капитан Маков. По их команде бойцы стали забрасывать гранатами коридоры и выходы из подземелья.

Маков отдал команду старшему офицеру связи Владимиру Минину прикрепить знамя 79-го стрелкового корпуса на крыше Рейхстага и в помощь им дал семь пехотинцев. Достигли чердака. Через слуховое окно выбрались на крышу и к башне прикрепили знамя. Затем знамя перенесли на скульптурную группу. Это были бойцы-добровольцы из 136-й артбригады: Загитов, Бобров, Лисименко, Минин. Время было 22.30—22.40 по местному времени. Маков поднялся к знамени и тут же доложил по рации в штаб 79-го стрелкового корпуса о водружении знамени на Рейхстаге. Свидетелем доклада был Неустроев, а принимал сообщение начальник политотдела армии Лисицын.

Засвидетельствовать факт водружения первого знамени на крыше Рейхстага старший офицер связи Владимир Минин пригласил офицера штаба корпуса майора Бондаря. Поднявшись на крышу, бойцы штурмовой группы Михаила Бондаря закрепили у задней ноги скульптуры свой собственный флаг.

А в 23 часа 30 минут красное полотнище на западном фасаде установили бойцы взвода разведки 674-го стрелкового полка во главе с лейтенантом Сорокиным.

“Водрузить флаг любой ценой!”

Полковые разведчики сержант Егоров и младший сержант Кантария в это время должны были бы находиться в боевых порядках. Но на самом деле оставались на наблюдательном пункте штаба 756-го стрелкового полка, при знамени Военного совета.

Далеко за полночь, во время очередного затишья, прибыл командир 756-го стрелкового полка полковник Зинченко. Он приказал Неустроеву доложить обстановку. Полковника интересовало знамя. Неустроев доложил, что знамен много: флажки взводные, ротные, бригадные, корпусные установлены на рейхстаге в расположении их позиций.

“Я спрашиваю, где знамя Военного совета армии под №5? Я же приказал начальнику разведки полка капитану Кондрашову, чтобы знамя шло в атаку с первой ротой!” — возмущенно сказал Зинченко.

Оказалось, что знамя осталось в штабе полка, в “доме Гиммлера”. Зинченко позвонил начальнику штаба полка Казакову и приказал ему немедленно организовать доставку знамени в Рейхстаг. Его доставили между тремя-четырьмя часами ночи разведчики Егоров и Кантария.

— Командир полка Федор Зинченко поставил перед ними задачу: “Немедленно на крышу Рейхстага и установить на ней знамя №5”. Минут через двадцать Егоров и Кантария возвращаются со знаменем. “В чем дело?” — гневно спросил полковник Зинченко. “Там темно, у нас нет фонарика, мы не нашли выход на крышу”, — ответил Егоров.

Зинченко гневно заговорил: “Верховное Главнокомандование Вооруженных сил СССР от имени Коммунистической партии и всего советского народа приказало нам водрузить Знамя Победы над Берлином. Этот исторический момент наступил, а вы не нашли выход на крышу!..”

Командир 756-го стрелкового полка Зинченко приказал комбату Неустроеву обеспечить водружение Знамени Победы над рейхстагом. Неустроев передал это приказание своему замполиту лейтенанту Алексею Бересту, так как был абсолютно уверен, что он его выполнит успешно.“

“Я разведчиков на крышу за шиворот затащил”

— Алексей Берест с отделением автоматчиков Щербины, Егоровым и Кантарией начали пробираться на купол Рейхстага. Тут же на втором этаже раздались автоматные очереди и разрывы гранат. Завязался бой. Позже Алексей Берест вспоминал: “Из-за артиллерийских обстрелов лестница в отдельных местах была разрушена — мы образовывали живую лестницу”. Нижним был могучий Берест, ему на плечи становился один солдат. А на него — другой. На крышу рейхстага Егорова и Кантарию Алексей Берест буквально вынес на своих плечах. Как руководитель операции он и на крышу Рейхстага вышел первым, чтобы выяснить обстановку и обезопасить установку знамени. Только после этого он разрешил разведчикам подняться на купол. После установки Знамени Победы они с крыши Рейхстага трижды салютовали о выполнении почетного задания.

— Когда Берест вернулся и доложил, что Знамя Победы установлено на самом видном месте — на бронзовой конной скульптуре на фронтоне главного подъезда, Неустроев спросил: “Не оторвется?” — “Сто лет простоит, мы знамя к лошади ремнями привязали”. — “А солдаты как?” Смеется: “Ничего. Я их на крышу за шиворот затащил”.

Как и все находящиеся в Рейхстаге, лейтенант Берест не очень разбирался в расположении помещений, да еще в темноте. Он вывел Егорова и Кантарию на крышу Рейхстага, но не на западную сторону, видимую начальству со стороны Королевской площади, где уже развевался флаг, водруженный маковцами. Знамя Победы было водружено на противоположной — восточной стороне. Там тоже над подъездом возвышался фронтон, а над ним находилась скульптура конного рыцаря — кайзера Вильгельма. К исходу следующих суток, когда огонь вражеских снарядов смел с западной стороны многие доставленные сюда флаги, в том числе и тот, что водрузили маковцы, знамя Военного совета 3-й ударной армии осталось невредимым.

Рейхстаг горел. Немцы ринулись в контратаку, применили фаустпатроны. На людях тлела одежда, обгорали волосы, от дыма нечем было дышать…

Полковник Зинченко приказал покинуть здание и после того, как оно выгорит изнутри, атаковать заново. Но сделать это тогда уже было невозможно. Часть рот огнем была отсечена. Приказ не передашь. Парадный подъезд также находился под жесточайшим обстрелом.

В горящих залах, на лестницах и переходах вновь завязался кровопролитный встречный бой. На исходе ночи 1 мая разведчики Неустроева, осматривая здание, обнаружили в стене дверь на первом этаже. Лестница уходила вниз. Спустившись по ней в подвальное помещение, бойцы оказались в большом бетонном зале. И тут же попали под пулеметный огонь. Пятеро солдат были убиты сразу, троим чудом удалось спастись. Неустроев послал новую группу разведчиков в бункер. Они захватили пленных.

Из их рассказа стало ясно, что под Рейхстагом размещаются обширные помещения, связанные между собой многочисленными тоннелями и переходами. В них укрывалось более 1000 человек во главе с генерал-лейтенантом, комендантом Рейхстага.

Из 450 солдат батальона Неустроева 180 было ранено или убито. Остальные валились с ног от усталости.

— Вдруг противник прекратил огонь. Вскоре из-за угла лестницы, ведущей в подземелье, показался белый флаг. Немцы вызывали на переговоры, но выдвинули условие. Поскольку среди них переговоры будет вести генерал, то и от советской стороны должен быть генерал или в крайнем случае полковник. Причем полномочия он должен был иметь командующего фронтом или армией.

Связываться с Зинченко или тем более с Шатиловым — командиром 150-й стрелковой дивизии, просить их прибыть в Рейхстаг на переговоры, когда каждый метр Королевской площади простреливается, было нереально, а самый старший по званию — капитан Неустроев. Комбат предложил представительному и статному лейтенанту Бересту пойти на переговоры “полковником”.

Воды, чтобы отмыть с лица копоть, не было. Но в одной из комнат солдаты нашли несколько бутылок белого сухого вина. Ополоснув им лицо и шею, Алексей наскоро “насухо” побрился, надел трофейную кожаную куртку, закрывающую лейтенантские погоны. Офицерскую фуражку заняли у капитана, политотдельца Матвеева. Так Алексей Берест стал временно полковником, представителем командующего 3-й ударной армии генерал-полковника Кузнецова на переговорах о капитуляции гарнизона Рейхстага. Сам Неустроев решил идти “адъютантом”. Он сбросил ватник, чтобы была видна гимнастерка с орденами. “Переводчику”, солдату Ивану Прыгунову, прикрепили погоны старшего лейтенанта.

Парламентеры, спустившись в подвал к гитлеровцам, сильно рисковали. Немцы могли пристрелить в любой момент.

— На брустверах стояли пулеметы, кругом автоматчики в полной боевой готовности. Встретивший их полковник на ломаном русском языке заявил, что немецкое командование готово идти на капитуляцию, но при условии, что русские солдаты будут отведены с огневых позиций. Берест на это ответил, что если они хотят остаться в живых, то должны сложить оружие и подняться наверх, пройти через наши боевые порядки, как положено всем военнопленным, и под дулами автоматов. Гитлеровец пытался выторговать свободный проход к Бранденбургским воротам, но, не выдержав сурового взгляда Береста, сказал, что эти требования он доложит генералу-коменданту гарнизона Рейхстага.

В конце беседы немецкий генерал заявил, что они не сдаются, и один из парламентариев должен остаться с ними в качестве заложника. “Товарищ полковник! — козырнул Прыгунов. — Разрешите обратиться: я остаюсь здесь…” Берест глянул в худенькое, бледное лицо паренька, которого знал немногим больше месяца. Его, пятнадцатилетнего пацана, немцы угнали на работы в Германию, около трех лет он просидел в концлагере, был освобожден, прошел проверку СМЕРШа, был призван в армию. И вот теперь, может, в последний день войны, добровольно вызвался остаться в лапах фашистов.

Берест предупредил немецкого генерала, что он отвечает головой за жизнь старшего лейтенанта Прыгунова.

Парламентеры отправились в обратный путь. Автоматы и пулеметы смотрели им в спины. Дорога оказалась длинной.

Уже когда они выбрались в вестибюль, немецкий офицер, сопровождавший их, выстрелил Бересту в спину, но промахнулся. Алексей рывком повернулся и разрядил в него свой пистолет.

— К этому времени к Рейхстагу прорвались и другие подразделения. Гитлеровцы вторично выбросили белый флаг и на этот раз стали группами выбираться наверх и сдаваться. Немецкий полковник, первым встретивший Береста в подземелье, узнал его, подошел к нему и положил свой пистолет к его ногам, хотя в этот момент у него на плечах были погоны лейтенанта. Генерала в черном мундире видно не было. Не появился и Ваня Прыгунов. Алексей расспрашивал, выходивших из подземелья немцев о нем, грозил им. Но никто не знал о судьбе русского переводчика. Берест послал в бункер солдат. Они обшарили все закоулки, но Ваню Прыгунова нигде не нашли.

2 мая немецкий гарнизон Берлина во главе с его комендантом генералом Вейдлингом капитулировал.

“Принимай, теща, зять пришел!”

После войны лейтенант Алексей Берест был назначен на должность парторга 303-й корпусной артиллерийской бригады.

— С середины апреля 1946 года наступила пора отбора кандидатов и представления их к присвоению званий Героя Советского Союза за штурм Рейхстага и водружение на нем Знамени Победы.

Таковых набралось около 100 человек. Был в их числе и Алексей Берест. Причем из-за небрежности или незнания составители наградного листа в разделе “воинское звание” понизили Береста до младшего лейтенанта. Представление подписали: 3 августа 1946 г. — командир 756-го стрелкового полка полковник Зинченко, 5 августа 1946 г. — командир 150-й стрелковой дивизии генерал-майор Шатилов, 7 августа 1946 г. — командир 79-го стрелкового корпуса генерал-полковник Черевиченко, 7 августа 1946 г. — начальник политического отдела 79-го стрелкового корпуса полковник Абашин.

Однако из списка Алексей Берест был вычеркнут. По одной из версий, рукой самого маршала Жукова, который не любил политработников.

По другой версии, в “доме Гиммлера” Берест схлестнулся то ли со смершевцами, то ли с офицерами из трофейных команд, шедшими буквально по пятам за атакующими порядками. И прямолинейного лейтенанта, как говорится, “взяли на карандаш”.

— Под Береста начали копать. Чтобы он “не выступал и не имел защитников”, приказом его решили объявить больным венерической болезнью и на время празднования первой годовщины Победы упрятать в “специальный” госпиталь.

В приказе войскам 3-й ударной армии №209 от 23 апреля 1946 года значится: “Ниже поименованные политработники освобождаются от занимаемых должностей в связи с выбытием на длительное лечение в специальный госпиталь в результате венерического заболевания сифилисом: “…2. Берест Алексей Прокопьевич — лейтенант, парторг 652 отдельного разведывательного дивизиона 7 стрелкового корпуса”.

— Начальник политотдела 303-й кабр подполковник Рыбин на эту телеграмму-приказ 24 апреля 1946 года ответил начальнику политотдела 7-го стрелкового корпуса полковнику Бордовскому: “Доношу, что парторг 652 орад 303 корпусной артбригады лейтенант Берест Алексей Прокопьевич за период службы в бригаде никакими венерическими болезнями не болел. Находясь в отпуске, в январе 1946 года, Берест заболел тифом, по поводу чего и находился в военном госпитале на излечении в городе Ростове-на-Дону. В этом же госпитале лейтенант Берест женился на медсестре, с которой прибыл в часть и живет в настоящее время. При возвращении из госпиталя лейтенант Берест представил справку из военного госпиталя о том, что он находился на излечении по поводу тифа”.

“Мои родители, — вспоминала дочь Береста — Ирина Алексеевна, — познакомились в госпитале, куда мой отец попал в инфекционное отделение. Вероятно, он ехал с Украины, из Харькова, а в Ростове его без сознания сняли с поезда с диагнозом “брюшной тиф”. В госпитале посчитали, что этот офицер уже не жилец, и поместили его в мертвецкую. Ночью от холода он пришел в сознание и обнаружил себя лежащим среди мертвых. Это было в ноябре 1945 года. В госпитале он влюбился в медицинскую сестру, которая ухаживала за отцом, Евсееву Людмилу Федоровну, мою маму. В январе 1946 года они расписались. Когда отец пришел в дом бабушки, маминой мамы, она воскликнула: “Люся, там какой-то военный ходит!” — и вышла к нему. “Вам кого надо?” — “Принимай, теща, зять пришел!” — “Много вас тут таких ходит!” — “Может, и много, а теперь я один!” Отец трепетно любил свою тещу, как маму. Ведь он был сиротой”.

“Уволить в запас за двоеженство”

В июне 46-го Алексея Береста перевели служить в 31-й отдельный гвардейский батальон связи, потом он отбыл в распоряжение политуправления Черноморского флота, работал заместителем начальника по политической части передающего радиоцентра узла связи. Моряки сухопутных офицеров не очень-то жалуют, но Береста приняли.

— Жена Береста Людмила Федоровна вспоминала: “Это были голодные и необустроенные годы. Снимали комнатушку вначале, стирать приходилось в ледяной воде. Наконец я взмолилась и попросила вырыть лучше землянку рядом с частью! И Алексей взял на помощь матросов, соорудил блиндаж с двумя комнатами и печкой посередине. Провел туда свет, а стены обшил досками, воровать которые вместе с матросами ходил в соседнюю часть торпедных катеров. Когда мне пришла пора рожать, он повез меня в роддом на машине. Я пожаловалась на тряску, и Алексей, отправив машину назад в часть, несколько километров нес меня на руках до роддома!

В части, где служил Берест, поменялся командир, и они не сошлись характерами. Началось все из-за матросика, который постоянно спал на посту. Командир решил его отдать под суд трибунала. Берест ответил, что “посадить человека проще всего, а спать я его отучу”. Разок подкрался, когда матрос кемарил на КПП, приложил часового так, что он улетел вместе с будкой. Больше на посту он не спал. Да, у Береста были тяжелые кулаки”.

Около полутора лет прослужил Алексей Берест в этом центре и был подведен к увольнению “за двоеженство”, как гласят официальные документы. В дознании, проведенном 11 августа 1948 года, говорилось, что лейтенант Берест, находясь в зарегистрированном браке с гражданкой Котенко Еленой Акимовной с 16.09.1939, не расторгнув этого брака, вступил во второй брак с гражданкой Евсеевой Людмилой Федоровной 08.01.1946.

Береста решено было предать суду чести младшего офицерского состава при Отделе связи Черноморского флота. Командир написал служебную характеристику на Береста: “…выпивка с подчиненными, заем денег у подчиненных старшин, отказ посещать Университет марксизма-ленинизма, были случаи, когда тов. Берест проявлял недовольство на экономические трудности».

Несмотря на то что моряки любили Алексея Береста, в семейном архиве сохранилось много фотографий с подписями: “Нашему отцу”, лейтенант был уволен из рядов ВМФ в запас.

Сослуживцы проводили семью Береста до железнодорожного вокзала в Симферополе. Они уезжали на родину Людмилы, к ее матери в город Ростов-на-Дону.

На гражданке Алексей Прокопьевич работал заместителем директора машинно-тракторной станции, в 52-м году был назначен начальником Неклиновского управления кинофикации, в районном центре, селе Покровском, в которое и переехала семья Берест.

Бывший старшина милиции Петр Цуканов вспоминал: “У нас умер сосед. Бересты в эту хатку и поселились, с детьми — четверо. Пол земляной, стены саманные, крыша камышовая, оконца у земли. Приехали — чемоданчик и узел с бельем.

Я был начальником КПЗ. Однажды входит следователь прокуратуры: “Вот вам человек, а вот — постановление на арест”. Я глянул — сосед мой! “Алексей Прокопьевич, что такое?” — “Да вот…” Обыскали его, и в камеру… Оказалось: из Ростова нагрянул ревизор. Тайно. В Синявке во время киносеанса выявил: народу в зале больше, чем проданных билетов. Заявился к Бересту. “Вы что же за моей спиной? — возмутился Берест. — Да я бы сам вам помог разобраться с кассиршей”. Ревизор держался нагло, ответил резкостью. Берест, вспылив, приподнял его за грудки и вышвырнул со второго этажа. Вместе с креслом. Сам же явился к начальнику милиции: “Я сейчас ревизора выбросил”.

— Береста подставили. Кассирша Синявского клуба культуры Пилипенко еще до Береста дважды проворовывалась, ее выручал помощник районного прокурора Тресков, с которым они вместе пьянствовали. С работы пришлось ее уволить. Теперь пришел новый начальник киносети, и ее вновь восстановили. Итог работы Пилипенко: растрата — 5665 рублей. Уголовное дело возбудили против Береста, Пилипенко и бухгалтера Мартынова.

Семнадцать человек свидетелей подтвердили непричастность Береста к недостаче. Но 14 апреля 1953 года районный суд приговорил Береста “за хищение” к десяти годам заключения. На основании амнистии от 27 марта 1953 года срок сократили вдвое. Он не стал просить помилования. Жене писал в письме из Пермских лагерей: “Проси от себя. Мне нельзя: я себя виновным не признаю… Значит, мне судьбой было предназначено просидеть в этом аду и побывать в этом уголовном мире… Я ни перед кем на коленях не стоял и не стану”.

Жену “врага народа” в Ростове-на-Дону не хотели прописывать, а без этого нигде не брали на работу. Дойдя до отчаяния, Людмила Федоровна с двумя голодными плачущими детьми пришла в паспортный стол УВД, села в холле и объявила дежурному, что не уйдет, пока ее не примет начальник. Она добилась своего: уже на следующий день стоял штамп ростовской прописки.

Людмила Федоровна устроилась сразу на две работы. В первую смену работала медицинской сестрой в больнице, а во вторую — учетчицей на кирпичном заводе. Надо было и детей поднимать, и что-то отправлять в посылках Алексею.

Алексея освободили досрочно — нашлись влиятельные силы из числа бывших сослуживцев. Его полностью реабилитировали, сняли судимость и даже восстановили в партии!

“Говорил, что думал, поступал, как считал нужным”

Жизнь не обломала Береста. По-прежнему он говорил, что думал, поступал, как считал нужным. Он работал грузчиком на мельзаводе, вальцовщиком в литейном цехе на заводе “Главпродмаш”, на заводе “Ростсельмаш” в должности пескоструйщика в сталелитейном цехе.

“Мы жили в поселке Фрунзе, в черте Ростова, в хижине на две семьи. Дом был построен горьковским, или, как тогда говорили, “кровавым методом”, — вспоминала Ирина Берест. — После смены отец работал на стройке дома, отпахал сотни часов. Квартира была ужасная — на первом этаже двухэтажного дома. Под квартирой была котельная — шум от моторов, а главное — угарный газ поднимался к нам.

В шестидесятых годах несколько раз к нам приезжал Неустроев: “Что ж ты в коммуналке живешь, в таких скотских условиях. У тебя что же, даже телефона нет?” А как выпьют, Неустроев снимал свою Золотую Звезду и протягивал отцу: “Леша — на, она твоя”. Отец отвечает: “Ну, хватит…” Отцу было неприятно и больно. Он до конца жизни страдал из-за жуткой несправедливости оценки его подвига советскими властями на фоне “сфабрикованных Героев”: Егорова и Кантарии. Когда по телевизору показывали военные праздники или парады, он его выключал”.

...3 ноября 1970 года Алексей возвращался с работы с кондитерской фабрики. Забрал пятилетнего внука Алешу из детского садика. Бересты жили тогда на улице Российской в поселке Орджоникидзе. Чтобы сесть на автобус, надо было перейти железнодорожные пути на станции Сельмаш. Был конец смены. Из проходной завода повалили люди. К станции подходила электричка, и огромная толпа людей кинулась к платформе. Кто-то в толпе толкнул маленькую девочку, и она упала на рельсы. А по параллельному пути с яркими фарами мчался скорый поезд Москва—Баку.

— Первым отреагировал находящийся рядом Берест. Он оттолкнул внука в сторону, а сам бросился через рельсы и выхватил девочку, чуть ли не из-под колес поезда. Ребенок был спасен. Алексею не хватило доли секунды, чтобы выскочить самому. Людмила Федоровна вспоминала, что мужа подвели широкие флотские клеши с жесткими вставками, которые Алексей вставлял для фасона. Его могло просто отбросить в сторону передним щитком локомотива, но вставка в клешах зацепилась за какую-то деталь. Алексея сильно ударило о локомотив и протащило вперед, прежде чем он отлетел на насыпь. Он попытался сесть, сказал: “Алеша!” Это последнее, что он произнес.

Алеша плакал, кричал рядом: “Дедушка!..” — потом один, сам, нашел автобусную остановку и приехал домой. “Мы сидели, открылась дверь, Алеша: “Мама, а дедушку поезд переехал”, — вспоминала Ирина Алексеевна. — Мы с мамой кинулись в больницу, “неотложку”, на Кировском. Отец был еще жив, лежал распятый под двумя капельницами, сжав кулаки, весь белый. Даже пытался подняться. Если бы “скорая” приехала не через три часа, а раньше, его бы могли спасти. На наших глазах вынесли громадный таз крови. Он умер в четыре часа утра 4 ноября 1970 года. Валил снег. Он умер, а часы на руке громко тикали в тишине, отсчитывая чужое время. Отцу было 49 лет.

— Береста отказались похоронить на братском кладбище в Ростове-на-Дону. Причем это решение принималось на самом высоком уровне. Его предали земле на окраине Ростова-на-Дону, в Александровке, на запущенном кладбище, где уже тогда почти никого не хоронили. Именем Алексея Береста была названа улица в Первомайском районе Ростова, на здании заводоуправления “Ростсельмаша”, где он работал, установлена мемориальная доска. А перед входом в сталелитейный цех завода руками рабочих был создан скромный памятник Бересту.

Позже об Алексее Бересте сняли документальный фильм. Его дочь Ирина Алексеевна вспоминала, как она привезла в Москву картину Лаврентьева об отце. В кинотеатре 4000 человек фильм смотрели стоя, но вторую часть картины показывать не разрешили. В ней о советском лейтенанте Бересте рассказывал немец. В Германии, когда шел бой в Рейхстаге, Алексей с группой автоматчиков прорывался на крышу здания. На одном из лестничных пролетов он увидел трех мальчишек и старика. Они стояли возле группы фаустников. Солдат за спиной Береста хотел их расстрелять, но Алексей остановил его. Старый немец стал объяснять советским солдатам, что они не сделали ни одного выстрела. Он упал на колени и стал просить пощады. Берест отдал команду “не стрелять”. В Германии нашли этих выросших мальчишек. Теплыми словами они вспоминали советского лейтенанта, подарившего им жизнь.

Через 60 лет после Победы, в 2005 году, президент Украины присвоил Алексею Бересту посмертно звание Героя Украины как украинцу по национальности и родившемуся на Луганщине, в Ахтырском районе.

Полковник в отставке Юрий Галкин надеется, что правда о его земляке дойдет до Президента Российской Федерации Дмитрия Медведева и им будет принято исторически справедливое решение о посмертном присвоении лейтенанту Алексею Бересту высокого звания Героя Российской Федерации.

70 лет назад силы Красной Армии фактически взяли Рейхстаг - над его куполом водрузили знамя Победы. Бои тогда шли на улицах Берлина, эсесовцы отчаянно сопротивлялись, но шаг за шагом советские войска подходили все ближе к Рейхстагу.

Сегодня много спорят о том, кто и когда на самом деле закрепил флаг на куполе. Но ни у кого не возникает сомнений в значимости этого события.

Ветеран Великой Отечественной войны, участник штурма Рейхстага Николай Беляев смотрит, как из здания, за которое в Берлине сражались, как ни за какое другое, сегодня буднично выходят туристы. Ровно 70 лет назад отсюда по штурмующим Рейхстаг красноармейцам велся шквальный огонь.

"Рейхстаг был превращен в крепость. Все было заложено. Такая была кирпичная кладка на бетоне", - рассказывает он.

Первый батальон 756-го полка 150-й стрелковой дивизии трижды атаковал Рейхстаг в лоб. Николая Беляева, комсорга полка, определили во второй батальон, задача которого - не позволить прорваться немецкому подкреплению.

"Я не успел прийти в батальон, как пришлось снимать ППШ, ложиться рядом со стрелками и вести бой по немцам, которые старались сорвать атаку штурма по главному входу", - вспоминает ветеран.

Враг шел со стороны Бранденбургских ворот. Сам Рейхстаг защищали несколько тысяч эсэсовцев. Их сопротивление было, впрочем, бессмысленным.

Этот снимок сделан в день, когда пал Рейхстаг. Крайний слева – лейтенант Николай Беляев, справа сверху - разведчики Михаил Егоров и Мелитон Кантария, это они водрузили на крышу Рейхстага утвержденное военным советом знамя Победы. Но оно было не первым красным стягом над Рейхстагом. Эти широко известные кинокадры – постановочные. Но запечатлены на них разведчики Булатов и Кошкарбаев, а это они самыми первыми водрузили знамя на крыше Рейхстага. Это подтверждает и наградной лист Булатова. Примеры невероятного героизма и мужества. Николай Беляев хорошо помнит пулеметчика Петра Пятницкого, он с самодельным красным флагом поднял людей в атаку.

"Пятницкий пошел с этим флагом, как только началась третья атака. Он дошел до третьей ступеньки примерно. Упал, сраженный пулей", - рассказывает Николай Беляев.

Бои шли за каждый метр, за каждую комнату. Лишь поздно вечером 30 апреля Егоров и Кантария с помощью автоматчиков лейтенанта Алексея Береста проникли в Рейхстаг и смогли закрепить на крыше уже официальное знамя Победы. Затем оно было перенесено на купол. Разведчики карабкались по железному остову, который был весь в осколках стекла.

"Когда Михаил Егоров и Кантария, я их увидел, когда пришел в Рейхстаг, у их даже через забинтованные руки выступала кровь", - рассказывает Николай Беляев.

Рейхстаг был окончательно взят 2 мая. В тот же день капитулировал и гарнизон Берлина. Несмотря на ветер и весеннюю сырость, Николай Беляев, а ему 93 года, снимает куртку. К мемориалу советским воинам в Тиргартене, в двух шагах от Рейхстага, он подходит в парадной форме. Среди покоящихся здесь - и его друг капитан Назюта. Он брал Рейхстаг. Погиб, как и тысячи других, не дожив до Победы лишь несколько дней.

© Анатолий Егоров

30 Апреля 1945

Войска 2-го БЕЛОРУССКОГО фронта, развивая наступление, 30 апреля овладели городами ГРАЙФСВАЛЬД, ТРЕПТОВ, НОЙШТРЕЛИТЦ, ФЮРСТЕНБЕРГ, ГРАНЗЕЕ — важными узлами дорог в северо-западной части Померании и в Мекленбурге, а также заняли города ЛАССАН, ВОЛЬГАСТ, РАЙНСБЕРГ и крупные населённые пункты ХАНСХАГЕН, ЦЮССОВ, ГЮТЦКОВ, ЯРМЕН, БАРТОВ, БУРОВ, ЗАРОВ, ВОЛЬДЕ, ПЕНЦЛИН, ШТРЕЛИТЦ, МЕНЦ, ГРОСС ВОЛЬТЕРСДОРФ, ДОЛГОВ. В боях за 29 апреля войска фронта взяли в плен более 1.500 немецких солдат и офицеров и захватили 27 самолётов и 55 полевых орудий.

Севернее БЕРЛИНА войска 1-го БЕЛОРУССКОГО фронта с боями заняли город ЦЕДЕНИК и крупные населённые пункты КЛАЙНМУТЦ, БЕРГСДОРФ, ФАЛЬКЕНТАЛЬ, ГУТЕН ГЕРМЕНДОРФ, ЛЕВЕНБЕРГ, ГРЮНЕБЕРГ, ТЕШЕНДОРФ, НАССЕНХАЙДЕ. В БЕРЛИНЕ войска фронта, продолжая вести уличные бои в центре города, овладели зданием германского рейхстага, на котором водрузили знамя победы. Нашими войсками также заняты главный почтамт, министерство внутренних дел и до 200 кварталов в центральной части города. В боях за 29 апреля в БЕРЛИНЕ войска фронта взяли в плен более 9.000 немецких солдат и офицеров.

Войска 1-го УКРАИНСКОГО фронта продолжали вести уличные бои в юго-западной части БЕРЛИНА и заняли ряд кварталов в городском районе ВИЛЬМЕРСДОРФ и железнодорожную станцию ВЕСТКРОЙЦ.

Юго-восточнее БЕРЛИНА наши войска уничтожали остатки окружённой группы немецких войск в лесах западнее населённого пункта ВЕНДИШ-БУХГОЛЬЦ.

Войска 4-го УКРАИНСКОГО фронта 30 апреля штурмом овладели городом МОРАВСКА ОСТРАВА — крупным промышленным центром и мощным опорным пунктом обороны немцев в Чехословакии.

Одновременно войска фронта овладели городом ЖИЛИНА — важным узлом дорог в полосе Западных Карпат.

Восточнее города БРНО войска 2-го УКРАИНСКОГО фронта, продолжая наступление, с боями заняли крупные населённые пункты БУХЛОВИЦЕ, СТУПАВА, КОРИЧАНЫ, НЕМОТИЦЕ, МИЛОНЫЦЕ, ШВАБЕРИЦЕ, ИВАНОВИЦЕ, ДЕДИЦЕ.

На других участках фронта — бои местного значения и поиски разведчиков.

За 29 апреля на всех фронтах подбито и уничтожено 110 немецких танков и самоходных орудий. В воздушных боях и огнём зенитной артиллерии сбито 79 самолётов противника.

Войска 2-го Белорусского фронта продолжали наступление. Советская пехота, поддержанная танками и самоходными орудиями, переправилась в районе порода Анклам через реку Пеене. Всю ночь шли бои по преодолению вражеского рубежа обороны. Рано утром наши войска сломили сопротивление немцев. Развивая стремительное наступление, советские части продвинулись вперёд на 30 километров и заняли город и порт Грайфсвальд — опорный пункт обороны немцев и важный узел путей сообщения. Другие наши части вели бои на подступах к городу Нойштрелитц. Противник перебросил в этот район танки и мотопехоту и сильными контратаками пытался задержать наши войска в лесах восточнее города. Немцы устроили на всех дорогах завалы и минировали их. Советские автоматчики, миномётчики и артиллеристы выбили гитлеровцев из лесного массива и ворвались с юга и юго-востока в город Нойштрелитц. Тем временем наши сапёры расчистили дорогу танкам. Совместным ударом пехоты и танков противник был выбит из города Нойштрелиц. В боях в этом районе уничтожено до 2 тысяч немецких солдат и офицеров. Наши лётчики в воздушных боях за день сбили 22 самолёта и один аэростат противника. Кроме того, на одном из аэродромов сожжено семь немецких самолётов.

Войска 1-го Белорусского фронта продолжали веста бои на улицах Берлина. Противник, зажатый в центральных кварталах города, упорно сопротивляется. Гитлеровцы ведут сильный огонь по перекрёсткам улиц и домам, уничтожая при этом мирное население города. Наши части, овладевшие вчера городским районом Моабит, переправились через реку Шпрее в восточной части парка Тиргартен и заняли здание министерства внутренних дел. Немцы предприняли отчаянную попытку восстановить положение. Наши пехотинцы в ближнем бою разгромили противника, достигли Цельтен аллее, а затем предприняли штурм здания германского рейхстага с запада. Одновременно наши части, вышедшие на набережную Рейхстагс-Уфер, ворвались в рейхстаг с севера. Бои продолжались, не стихая, всю ночь. Сегодня в четырнадцать часов советские бойцы овладели зданием немецкого рейхстага и водрузили на нём знамя победы.

Юго-восточнее Берлина окружённая группа немецких войск предприняла ещё одну попытку прорвать железное кольцо советских войск. Пехота противника шла в атаку колоннами. Советские артиллеристы и пулеметчики обрушили на немцев шквал огня. Стреляя по сплошным колоннам гитлеровцев, наши пулемётчики нанесли противнику очень большие потери. Только одно наше соединение уничтожило более 5 тысяч немецких солдат и офицеров. Захвачено огромное количество орудий, миномётов, пулеметов, автомашин и другое военное имущество.

Войска 4-го Украинского фронта штурмом овладели городом Моравска Острава. Противник упорно оборонял подступы к городу — важному узлу обороны и крупнейшей промышленной базе, снабжавшей немецкую армию водружением, боеприпасами и военным снаряжением. На подступах к Моравской Остраве немцы создали полосу обороны глубиной до 30 километров. Три оборонительных рубежа, состоящих из траншей, дотов, бронеплощадок для артиллерии и пулемётов, противотанковых рвов и широких минных полей, прикрывали город с трёх сторон. Советские части, взламывая вражескую оборону, настойчиво продвигались вперёд и перерезали дороги, идущие от Моравской Остравы на запад и юго-запад. Развивая успех, наши войска переправились через реку Одра и в результате умело проведённого штурма сегодня овладели городом. Захвачено много пленных и трофеев.

Корабли Краснознамённого Балтийского флота потопили в южной части Балтийского моря транспорт противника водоизмещением в 6 тысяч тонн. Авиацией флота потоплена немецкая подводная лодка.

Читал разные истории с водружением знамени Победы (и с часами, и с выбором солдат...) -- всё это нисколько не умаляет подвига наших героев .
Не знаю, нужны ли все эти детали?
Наверное, нужны -- но в основном тем, у кого уже сформирована картина нашего непростого мира.
Вот одно из исследований.

**************************************** ************

Материал этот не простой, и, к сожалению, в нем слишком много героической ретуши, которая одних героев войны возвысила, а других... Одному из них - Григорию Булатову она сломала его дальнейшую, послевоенную жизнь. Спустя годы, он был вынужден доказывать свое место в череде знаменосцев, водружавших знамена над Рейхстагом. Ему не верили и называли "Гришка-рейхстаг". Обидно и горько...

Сегодня Вы увидите известные на весь мир фотографии тех, кого принято считать водружавшими Знамя Победы. Приходится констатировать - все эти фото были сняты постфактум. Так, 2 мая родились вошедшие в фотолетопись войны победные снимки И. Шагина, Я. Рюмкина, кинохроника Р. Кармена... Не обошлось и без ретуши. Подлинных фотографий штурма Рейхстага нет, и это понятно, с учетом того, какие там шли бои 30 апреля 1945 года.

Что же остается в "сухом остатке"?

Во-первых, документы, например, вот этот:

"Итоговое боевое донесение 674сп 150СИД, 29.4.45-02.5.45г.

Ведя ожесточенные бои, подразделения полка к 5:00 30.4.45г. заняли министерство внутренних дел - канцелярию Гиммлера и к 9:00 заняли исходный рубеж перед штурмом рейхстага. ...После артподготовки, начавшейся в 14:00, начался штурм рейхстага. В 14:25 30.4.45г. ворвались в здание рейхстага с северной части западного фасада 1 стр. рота и взвод 2-й стр. роты 1 стр. батальона 674сп, с которыми было 6 человек разведчиков для установления флага над рейхстагом.

Командиром взвода разведки 1 стр. батальона мл. лейтенантом Кошкарбаевым и бойцом разведвзвода полка Булатовым было водружено знамя над зданием рейхстага .

Героизм и храбрость при водружении знамени проявили бойцы разведвзвода полка: ст. сержант Лысенко, Правоторов, Орешко, красноармейцы Габидуллин, Пачковский, Брюховецкий во главе с командиром разведвзвода лейтенантом Сорокиным...

02.5.45г. [ЦАМО, ф.1380(150СИД), оп.1, д.56, лл.123-124]

Во-вторых, еще раз документы, например, вот этот:

"Наградной лист-представление к званию Героя Советского Союза

Егоров Михаил Алексеевич - сержант разведвзвода 756сп. 1923 г. рожд., русский, чл. ВЛКСМ, в действ. армии с 06.12.44г.

Краткое описание подвига: ... В 21:30 знамя сержантом Егоровым и Кантария было установлено на втором этаже рейхстага. Когда наша пехота из батальонов Неустроева и Давыдова загнала немцев в подвал рейхстага, Красное Знамя 30 апреля 1945г. в 22:00 было установлено на куполе рейхстага...

Ком. 756сп майор Казаков 31.5.45г.
Ком. 150СИД генерал-майор Шатилов 31.5.45г.
Ком. 79ск генерал-майор Переверткин 31.5.45г.
Ком. войсками 3УА генерал-полковник Кузнецов 31.5.45г.
Член ВС 3УА генерал-майор Литвинов 31.5.45г.

Указ През. Верх. Совета СССР о присвоении звания ГСС от 08.5.46 г.

31.5.45г. [ЦАМО, ф.33, оп.793756, д.15, л.67]"

Я думал, как написать про все это, чтобы не оскорбить память о Егорове и Кантарии... Они не виноваты, что их назначили Знаменосцами Победы и они вошли в историю. И, по-моему, я нашел ответ на этот вопрос, точнее, это сделал Максим Иванович Сбойчаков в книге "Они брали рейхстаг". Книга эта вышла еще в советское время, в далеком 1973-м году. В посте будут использованы фрагменты из нее...

Советская штурмовая группа со знаменем движется к рейхстагу. 05.1945г. Фото Ивана Шагина

"Разведчики проскочили мостик вслед за взводом Литвака. Литвак сразу повел людей вправо, на позиции вражеских пулеметчиков. Разведчики побежали прямо, но вскоре фаусты и нули стали прижимать их к земле.

Правоторов бежал за Санкиным, когда впереди разорвался фауст.

Отброшенный волной, он разглядел, что Санкин упал. Подбежал, увидел, что тот тяжело ранен.

Витя, не теряй времени! - со стоном произнес Санкин, видя, что парторг раздумывает, что делать с ним.

Глубоко тронули Виктора слова солдата, готового забыть о себе ради выполнения боевого задания. Он оттащил его в воронку, уложил поудобнее и заколебался - начать перевязку или двигаться дальше? Судя по состоянию друга, он не сможет помочь ему, а только потеряет время. Подберут санитары.

Жди санитаров, Коля! - только и мог сказать он в утешение и бросился вперед. Догнал Булатова. Тот улыбнулся, обрадовавшись встрече на этой кипящей огнем площади. Как по команде, упали в неглубокую воронку, сделанную авиабомбой малого калибра. Только теперь парторг заметил, что Булатов держал в руке древко.

Давай сооружай знамя, Гриша!

Булатов вытащил из-за пазухи полотнище, а из кармана шпагат, и они стали привязывать ткань к древку. Через несколько минут флаг был готов. Гриша начал было навертывать полотнище на древко, но Виктор остановил его и показал на рейхстаг, который медленно освобождался от дыма и пыли. Побитый и ободранный снарядами, он был совсем рядом.

Рванем без остановки и с развернутым флагом!

Что вы, Виктор Николаевич! Они ж весь огонь на нас повернут. Лучше донести его свернутым!

Правоторов отрицательно покачал головой:

Товарищи наши залегли, и в шквале огня тяжело им оторваться от земли. Нужен толчок, и, когда они увидят флаг впереди, у стен рейхстага, они подымутся. Вперед с развернутым, Гриша!

Бросились вместе. Булатов пригнулся чуть ли не до самой земли, но флаг старался держать как можно выше. Ни пуль, ни осколков не слышал, думал лишь об одном - люди должны увидеть флаг.

Сами не заметили, как под ногами застучали каменные ступеньки. А вот массивная, плотно прикрытая дверь, левее окно, заложенное кирпичами. Но снаряд в нем сделал пролом, в который можно пройти свободно. Подбегая, Виктор бросил в него гранату. На мгновение прижались к стене, прислушиваясь, как грохнула первая граната в рейхстаге.

Булатов оглянулся, и лицо его расплылось в улыбке. В вихрях дыма и пыли показывались фигурки бойцов.

Что есть мочи он закричал, махая флагом. Виктор сделал шаг к окну, и как раз в этот момент оглушительно ударил фаустпатрон. По щеке потекла кровь.

Витя, ты ранен! - испуганно закричал Булатов.

Успокоился, когда увидел, что парторг небрежно провел рукой по щеке, размазав кровь. Значит, рана не серьезна.

……………….

Едва Правоторов спрыгнул с подоконника, что-то хлестнуло его в живот. Он упал в то же мгновение - такова уж реакция, выработанная годами разведки. Рядом упал Булатов, решивший, что возникла какая-то опасность.

Приглядываясь, заметил, что парторг недоуменно ощупывает широкую пряжку своего офицерского ремня. Потом улыбнулся и показал другу пряжку. Пуля сделала глубокую вмятину, но не пробила ее.

В общем, легкими ушибами встретил меня рейхстаг, - засмеялся парторг и потрогал щеку - кровь на ней уже запеклась.

В темноте отыскали лестницу и бросились по ней наверх, стараясь не стучать каблуками. Пусть кругом враги, но они выставят флаг на видном месте, чтобы он призывал товарищей. Вот и окно второго этажа. Гриша высунулся из окна и, держась за конец древка, стал размахивать полотнищем, крича: «Сюда, товарищи, мы здесь!» Но кто мог его услышать в адском грохоте?

Привязали древко к раме окна и не успели решить, что делать дальше, как внизу затрещали автоматы, грохнули гранаты. Разведчики попадали на пол и изготовились к стрельбе - они будут оборонять флаг, пока живы. Но услышали голос Сорокина и вскочили на ноги. Внизу увидели своих: Семена Сорокина, Ивана Лысенко, Степана Орешко, Михаила Пачковского, Павла Брюховецкого.
Полюбовавшись флагом в окне, Сорокин решил:

Не увидят его там. Надо на крышу. Лезьте, мы вас прикроем.

Пятерка разведчиков проводила Правоторова и Булатова до чердака.

Ну, теперь дуйте на крышу, - сказал Сорокин.

Через слуховое окно знаменосцы выбрались на крышу, осторожно, чтобы не провалиться в дыры, пробитые снарядами, подошли к скульптурной группе, что на фронтоне. Подходящее место! Надо только влезть на статую.

Поднявшись на ее фундамент, Виктор пригнулся и оперся руками о скульптуру:

Взбирайся ко мне на плечи!

Гриша встал на плечи парторга, подтянулся и вмиг оказался верхом на коне.

Похлопал рукой медную шею огромного коня.

Хорош, буду привязывать.

Вынув из кармана приготовленный шнур, привязал флаг к шее коня и завязал двойным узлом.

Ну как? - сказал он, соскользнув вниз.

Взнузданный конь, изогнув шею, рвался вперед, словно ему не терпелось пронестись с развевавшимся над головой красным флагом по площади. Это не то, что в окне. Теперь флаг на виду.

Гляди, гляди, Гриша, увидали! - воскликнул Виктор, указывая рукой на площадь.

Из облаков дыма выскакивали пехотинцы и с криком «ура» устремлялись к рейхстагу. Их воодушевлял красный флаг. Часть их была уже совсем близко от здания. Пройдет минута - и они ворвутся в рейхстаг… А когда соберутся здесь все роты, не устоять фашистам. Именно об этом и думал он, когда прорывался сквозь огненный шквал. Виктор схватил руку Гриши, крепко пожал ее.

С наступающим праздником победы тебя, Гриша!

Дорога в рейхстаг, пусть пока еще узкая, проложена, и по ней одиночки и мелкие группы то и дело прорывались через огненный смерч. Так ручеек, едва пробившись из-под земли, уверенно прокладывает себе путь... "

Бойцы батальона Героя Советского Союза С.Неустроева на подступах к Рейхстагу c Красным Знаменем

М.А. Егоров и М.В. Кантария выходят со знаменем на крышу Рейхстага

"Кондратов молча шагал по комнате: его волновала задержка Егорова и Кантария. Хоть с ними и пошел замполит, все могло случиться. Уж что-то долго не возвращаются.

Вспомнил, как назначал знаменосцев, когда получил приказ Зинченко. В подвале выстроились разведчики. Все - молодец к молодцу. В поисках каждый не раз отличался. На ком остановиться? Он видел, как недоуменно смотрят на него бойцы. Дескать, чего это начальник так долго разглядывает, словно при первом знакомстве?

Остановился на Егорове и Кантария. Учел, что они всегда отважно действовали в паре. Зинченко хорошо знал обоих и был доволен выбором. Это Кондрашов заметил сразу, как только привел разведчиков. Полковник, взглянув на них, произнес:

На таких орлов положиться можно.

Разведчики еще не знали, какое задание им хотят дать, но, когда полковник развернул знамя, догадались.

Вы что радуетесь? - сказал Зинченко. - С ним ведь не на парад идти.

Пронесем, и будет оно на рейхстаге, товарищ полковник.

Ишь какой догадливый народ, - засмеялся Зинченко. - Мне, значит, и объяснять нечего. Знайте только, что вам вручено Знамя Третьей ударной армии, которое станет символом нашей победы над фашизмом. Станет, если вы проявите все свое умение и отвагу. С этой минуты вы не разведчики, а знаменосцы. Желаю вам удачи!

Командир полка опустился на колено и, поцеловав Знамя, передал его разведчикам. Принимая Знамя, те последовали примеру полковника.
У Михаила и Мелитона праздник на душе. Выйдя от полковника, они долго разглядывали Знамя. Столько судили-рядили о нем, гадали, каким оно, Знамя Победы, будет. Оказывается, самое простое. Полотнище красного цвета - символ борьбы трудящихся. В левом углу - серп и молот, сверху - звездочка.
Каждый воин Советской Армии мечтал о таком задании, а счастье выпало им.

…В рейхстаге всего два с половиной этажа да чердак. Пробежать их нетрудно, если бы все было очищено от врага. А тут получалось так, что забраться на крышу - все равно что проникнуть в тыл врага.

По коридорам и лестницам пробирались медленно, боясь засады. И напоролись на нее на втором этаже.

В гитлеровцев полетели гранаты. Под прикрытием огня группы Береста преодолели второй этаж и полуэтаж. Забравшись на чердак, увидели продырявленную снарядами крышу. Это к лучшему: не надо искать слуховое окно. Полезли в первую попавшуюся дыру. Берест и его бойцы остались на чердаке.

На крыше огляделись. Передвигались осторожно, на ощупь: чего доброго, можно провалиться. Вот уже совсем рядом купол. Днем его разглядывали из «дома Гиммлера». Одна закавыка: купол-то стеклянный, как на него влезешь? Все же решили попробовать.

Оказалось, артиллеристы его обработали как по заказу: все стекла выбиты, одна решетка осталась. Лезь по ней, как по лестнице. Высоко, правда, но именно там, и только там, место знамени!

На ощупь, потихоньку карабкались вверх, остерегаясь наступить на поврежденный прут - может не выдержать. Об остатки стекол порезали руки - ладони сделались липкими от крови.

Даже в темноте ощущалась большая высота. Вспышки выстрелов виднелись где-то далеко внизу - тогда они не знали, что находятся на семидесятиметровой высоте… Споро принялись за дело. Кантария держал древко, а Егоров противогазной лямкой привязывал его к железной штанге. Когда полотнище заколыхалось от ветерка, само собой вырвалось из груди «ура». Красное знамя реет над Берлином!

Внизу гремели бои. Вспышки орудий, огненные змейки трассирующих пуль. Как гигантские сполохи, озаряли небо залпы «катюш». Раскатисто несся их грохот над дымящимися развалинами фашистской столицы. Со всех сторон к центру рвутся советские войска. Бьет последний час гитлеровского рейха!
Отблеск выстрелов осветил знамя откуда-то снизу, прямо из-под ног. Нагнувшись, глянули сквозь решетку. Как в глубоком колодце, там вспыхивали автоматные очереди. Догадались - купол находится над каким-то большим залом без окон.

Спустившись с купола, оглянулись на знамя. Оно было на месте, на самой высокой точке рейхстага. Жаль, что его сейчас не видят штурмующие.

Поздним вечером бой затих, но люди оставались на боевых постах, за пулеметами, не спускали глаз с подвалов. И вдруг голоса:

Знаменосцы, знаменосцы идут!

Вместе с Егоровым и Кантария вернулся и Берест. Егоров начал было докладывать, но куда там! Чувство радости било через край. Комбат обнял и расцеловал знаменосцев, затем их стали поздравлять другие офицеры.
Мелитон широко раскинул руки, как бы желая обнять всех.

Почему только нас, генацвале? Всех надо, всех!

Знамя Военного совета 3-й ударной армии развевалось на куполе рейхстага. Этому знамени придавалось не только военное, но и политическое значение: оно должно было стать символом нашей великой победы над фашистской Германией - Знаменем Победы.

В Журнале боевых действий 79-го стрелкового корпуса появилась запись: «В 18 часов 30.4.45 г. был повторный штурм рейхстага. Был дан уничтожающий огонь по центру… Рота 1 сб 756 сп первой ворвалась в северную часть рейхстага и водрузила над ним врученное красное знамя № 5 ». "

М.В. Кантария и М.А. Егоров с одним из штурмовых флагов, водружённых над Рейхстагом. Сфотографировано 2 мая 1945г. Фотокор Анатолий Павлович Морозов

Знамя на Рейхстаге 1 мая 1945г. (снято около полудня с борта самолета). Автор - фотокор газеты «Правда» Виктор Темин. Фоторетушь (знамя дорисовано).

К фото выше

Берлин. Советское знамя над Рейхстагом. Фото Марка Редькина, снимавшего на крыше Рейхстага 2 мая 1945г.

Этот снимок (и аналогичные ниже) сделан Евгением Халдеем 2 мая 1945г. Евгений Халдей: «Нас там [на крыше Рейхстага] было четверо, но я хорошо запомнил вашего земляка киевлянина Алексея Ковалева, который привязывал флаг. Я его долго фотографировал. В разных позах. Помню, что мы все очень тогда продрогли… Ему и мне помогали старшина разведроты Гвардейской Краснознаменной ордена Богдана Хмельницкого Запорожской стрелковой дивизии Абдулхаким Исмаилов из Дагестана и минчанин Леонид Горычев»

На фотографиях советского фотокорреспондента Е. А. Халдея, получивших известность под названием «Знамя Победы над Рейхстагом» (используется также название «Красное знамя над Рейхстагом»), широко используемых в публицистике, а также в исторической и учебной литературе о Знамени Победы, в действительности запечатлено не Знамя Победы. Позировавшие корреспонденту сержанты Абдулхаким Исмаилов, Леонид Горичев (стоят) и Алексей Ковалёв (держит древко) на одну из башен Рейхстага устанавливали красное знамя, специально привезённое Халдеем по заданию ТАСС. Снимки были сделаны 2 мая 1945 года, когда Рейхстаг уже был взят. Когда Халдей добрался до Рейхстага, флагов там уже было установлено множество, и в их числе — Знамя Победы. Использование художественных фотографий Халдея как символа Победы не отвечает исторической правде и потому, что войска 8-й гвардейской армии, в которой числились запечатлённые на фотографии военнослужащие, не принимали участия в штурме и взятии Рейхстага, дойдя с боями только до Бранденбургских ворот. Таким образом, постановочные фотографии Халдея с красным знаменем на крыше Рейхстага, ошибочно принимаются за водружение Знамени Победы.

На этом фото фоторетушью с правой руки бойца в фуражке (Абдулхакима Исмаилова) исчезли часы

Знамя Победы над Рейхстагом. Менее известное фото водружения красного знамени над Рейхстагом

Благодаря снимку Халдея, старшина Абдулхаким Исмаилов - один из участников исторического события, организованного фотокорреспондентом ТАСС, стал в 1996 году Героем России

Салют в честь Победы на крыше Рейхстага. Солдаты батальона под командованием С. Неустроева. Фото с фоторетушью

Подлинное фото, без фоторетуши

Рядовой Григорий Булатов. Кадр кинохроники Романа Кармена, снятой 2 мая 1945 года

Взвод разведки 674 стрелкового полка 150-й стрелковой Идрицкой дивизии. На переднем плане — Григорий Булатов

Бойцы 150-й советской стрелковой дивизии у Рейхстага

Знамя над Рейхстагом. Фотокор газеты «Правда» В. Темин. Очевидная фоторетушь (размер знамени просто немыслимо огромный)

В Берлине на фоне Бранденбургских ворот

Красное знамя на квадриге Бранденбургских ворот

Красное знамя у набережной Шпрее в Берлине. 05.1945г.

"Проводы Знамени Победы в Москву". На самом деле это знамя на Рейхстаге не водружалось

Церемония передачи Знамени Победы военному комменданту Берлина генерал-полковнику Берзарину для отправки в Москву. 20.05.1945г.

Церемония прощания со Знаменем Победы перед его отправкой в Москву. 20.05.1945г.

Знамя Победы на Центральном московском аэродроме в день прибытия его в Москву из Берлина. Во главе колонны — капитан Варенников

Знамя Победы, водруженное над Рейхстагом в Берлине

"Проводив гостя, Неустроев с Берестом пошли в красный уголок, для которого выбрали просторную, светлую комнату. На столах лежали газеты и журналы. Берест подшивал их, чтоб не растерять: ведь не все бойцы могут прочесть в тот же день - кто в карауле, кто дневалит, А интерес большой. Печать описывает последние дни войны, много статей помещает о штурме рейхстага. Первой об этом рассказала дивизионная газета «Воин Родины» печатающаяся в центральном квартале города. В ее номере корреспонденции о ротах Греченкова и Сьянова, о взводе разведки Сорокина, о том, как они штурмовали рейхстаг. Одна из заметок набрана крупным шрифтом:

«Советские богатыри, лучшие сыновья народа. Об их выдающемся подвиге напишут книги, сложат песни. Над цитаделью гитлеризма они водрузили Знамя Победы.
Запомни имена храбрецов:
Лейтенант Рахимжан Кошкарбаев, красноармеец Григорий Булатов . Плечом к плечу вместе с ними сражались другие славные воины - Правоторов, Лысенко, Пачковский, Брюховецкий, Сорокин.
Родина никогда не забудет их подвига.
Слава героям!»

Вслед за дивизионной пришел «Фронтовик» - газета 3-й ударной армии. В статье «Как было водружено Знамя Победы» сообщалось:

«В середине дня 30 апреля воины батальона капитана Давыдова ринулись на штурм рейхстага. Стремительно преодолев расстояние от «дома Гиммлера» до рейхстага, наши бойцы ворвались в здание. Группа наших разведчиков во главе с лейтенантом Семеном Сорокиным первой прикрепила красный флаг на стене рейхстага ».

Статья заканчивалась такими словами:

«Весь день напряжение не спадало. К вечеру в здание вошли новые подразделения… Пока наши воины дрались в здании, группа в составе лейтенанта коммуниста Береста, красноармейца комсомольца Егорова и беспартийного мл. сержанта Кантария пробралась на разбитую крышу рейхстага и водрузила над Берлином Знамя Победы. Историческое событие совершилось». "

Разверчики 756-го полка 150-й стредковой дивизии Егоров и Кантария со Знаменем Победы. Берлин. 05.1945г.

vbulahtin в