Департамент культуры Москвы принял решение расформировать библиотеку Данте Алигьери, открытую в 1955 году. Все книги оттуда должны вывезти до конца апреля, а та часть здания, в которой находилась библиотека, будет передана Следственному комитету.

Приказ департамента культуры Москвы "Об организации перемещения библиотеки №183" был выпущен 14 апреля. 15 апреля, в пятницу, работники Центральной библиотечной системы по ЮЗАО уже начали вывозить технику. Для местных работников и читателей это стало шоком.

Уж коли зло пресечь, Забрать все книги бы да сжечь

– Все, никакой "библионочи" (Фестиваль чтения, который проходит в библиотеках и книжных магазинах. – РС ) у нас не будет. Поминальная ночь будет, – сетует одна из библиотекарш. Библионочь, кстати, должна была пройти в понедельник, 18 апреля. А 16 апреля здесь хотели провести тотальный диктант – его тоже отменили, как и все концерты, которые были расписаны на несколько месяцев вперед.

Ирина Евстигнеева, местный библиограф, говорит цитатами из Грибоедова:

"Уж коли зло пресечь,
Забрать все книги бы да сжечь".

Мы готовы пройти семь кругов ада, лишь бы отстоять нашу библиотеку

Сжигать книги никто, конечно, не планирует, но вот списывать их библиотеке, скорее всего, придется – чиновники уверяют, что книги разместят в двух других библиотеках. Местные работники в ответ говорят, что в новых помещениях все фонды библиотеки Данте Алигьери просто не поместятся – примерно 20% придется куда-то деть.

Приказ "Об организации перемещения библиотеки №183"

– Мы готовы пройти семь кругов ада, лишь бы отстоять нашу библиотеку. Вот сейчас я с ключом хожу, чтобы никого не пускать в помещения, в залы. Они же уничтожают всю культуру! Библиотеки не нужны городу, не нужны России!

В холле учреждения собирают подписи против "разгрома библиотеки" – за день набралось уже семь полных листов. Сами сотрудники написали уже три письма – Путину, Собянину и итальянскому послу.

– Мы вчера об этом узнали, и наши сотрудницы начали на прямую линию звонить, Путину. Но не получилось – там три миллиона таких же. Это странно – вот я думаю, что чем больше библиотек, тем меньше преступлений совершаться будет и тем меньше нужно будет следователей. А они наоборот делают, – разводит руками работница библиотеки Наталья Озорнова .

Следственный комитет появился в здании на улице Строителей примерно полтора года назад.

– Слухи о выселении у нас давно ходили. Сюда даже приходили какие-то непонятные люди, планировку смотрели. Соседи наши занимаются, вроде, преступлениями в области культуры, и им помещение, наверное, понравилось, – сетует Виктория Борисова , завотделом культурных программ.

По словам Виктории, каждый будний день в библиотеке проходили культурные мероприятия – то концерты, то чтения. Здесь же работал кружок компьютерной грамотности для пожилых людей. Всего в библиотеке числятся около тридцати тысяч читателей. Сейчас всю технику постепенно вывозят сотрудники Централизованного библиотечного управления по ЮЗАО. За несколько часов вывезли и любительские комиксы, нарисованные по мотивам "Божественной комедии".

– Вот они – наши захватчики, – в сердцах говорит Ирина Евстигнеева , кивая на двух парней, выносящих технику.

– Да ладно, захватчики – это ваши соседи, – парирует один из них.

Сейчас год литературы закончился, можно книги выкидывать и библиотеки закрывать

Общества, носившие имя Данте Алигьери, существовали в России еще до революции. В середине девяностых в библиотеке №183, которой к тому моменту было уже сорок лет, решили нарабатывать контакты с итальянскими культурными центрами: обменивались книгами, проводили перекрестные мероприятия, устраивали дни итальянской культуры и т.д. Так в 2007 году библиотека и получила имя Данте Алигьери.

У нас в помещении ни камер, ни пыточных не будет

– Ну а сейчас год литературы (постановлением правительства 2015 год был объявлен Годом литературы. – РС ) закончился, можно книги выкидывать и библиотеки закрывать, – разводит руками Ирина Евстигнеева. – У нас в библиотеке был самый большой объем книг на иностранных языках, если смотреть по районным библиотекам. В "Иностранке" больше, конечно, но все же.

– У нас тут уникальные книги – мы 60 лет их собирали. Она организовывалась, когда этот район только-только заселяли. У нас ведь научный район – вузы, много школ с иностранным языком. И эти школы брали книги и готовили по ним своих учеников. У нас тут курсы иностранных языков бесплатные были для пожилых... А соседи наши – ну, Следственный комитет, это же не только камеры, – улыбаясь, говорит библиотекарь Наталья Косолапова . – У нас в помещении ни камер, ни пыточных не будет, будут люди работать. Но район без библиотеки останется.

СОБРАТЬ ВСЕ КНИГИЮ, ДА И СЖЕЧЬ ПЛАГИАТ-2

С к а л о з у б
Я вас обрадую: всеобщая молва,
Что есть проект насчет лицеев, школ, гимназий;
Там будут лишь учить по-нашему: раз, два;
А книги сохранят так, для больших оказий.

Ф а м у с о в
Сергей Сергеич, нет. Уж коли зло пресечь:
Забрать все книги бы да сжечь.

Горе от ума А.С.Грибоедов

Помните, кому принадлежит знаменитая фраза « Забрать все книги, да и сжечь», и еще одна «Ей сна нет от французских книг, А мне от русских больно спится» - да, да все это говорит прекрасный (без всякой иронии) Павел Афанасьевич Фамусов - московский барин, герой самой знаменитой комедии золотого века.

И кто сегодня будет утверждать, что он был не прав, тем более, говорил-то он о французских романах в первую очередь, которые натворили много бед в его собственном семействе, а уж про день сегодняшний и говорить не стоит. Вспомните последние события в том самом Париже, это еще хуже романов, которыми зачитывались девицы, будет.

Не надо обращаться за предсказаниями к В. Мессингу, чтобы увидеть, что натворила вся эта европейская и в частности французская зараза. Разве не прав был Фамусов, хотя мы на уроках все-таки упивались обличительными речами Чацкого, которого даже в то время критики называли лишним человеком, именно потому, что нигде – ни на службе, ни в семейной жизни не мог он себя найти, так и остался перекати –полем, способным только критиковать и путешествовать…
И если бы я осмелилась продолжить повествование за Грибоедова, то угадайте, кем бы стал у меня Чацкий?

Правильно, писателем, человек, который и способен только путешествовать, обличать, яриться, а ничего делать не умеет и не хочет – должен стать писателем. Плохим писателем, потому что от русских книг барину Фамусову, который прекрасен во всех отношениях, остроумен и все понимает, хорошо спится. Кстати, он-то никуда не убегает и остается в Москве, и хотя бы этим заслуживает уважения. А то, что Софья с ее французскими романами и бездельник- Чацкий натворили, в этом не так много его вины, как кажется. Хотя семья разваливается на глазах, но он хотя бы понимает, почему это происходит.

Еще одно пророчество по поводу нашей литературы? Она годится только для того, чтобы забыться и заснуть. Не напоминайте мне о Герцене, который разбудил декабристов, а они там еще кому-то спать не дали, потому что тот самый Герцен, как известно, в Европах жил. А от тех книг, от той заразы нам как раз не было житья. Это его «Колокола» столько бед натворили.

Прочитайте еще один монолог про французика, который был никем у себя там, а у нас сразу стал всем. Когда появился в московском обществе, то с умилением понял, что тут и одеваются так же, и говорят все на его родном языке, и все исключительно по-французски. И если кого - то это и возмущало тогда, только мудрого Фамусова, ну может быть и Чацкого тоже, только тот, когда обломался и с женитьбой, туда же в Европу и сбежал, может быть, навсегда. Так у него получается, не нравится Московский свет, но жениться решил на дочери Фамусова, французик не нравится, но туда и умчался. А потому грош цена всем его обличительным речам.

Останется наш Чацкий в той самой Европе, и как Гоголь или Тургенев станет русским писателем, понятия о России не имеющем, вот вам и еще один вариант поэмы о мертвых душах. И если окажется подобная поэма в России у Фамусова, любого другого помещика, то тут только два варианта, либо заснуть на первой странице, либо ее сжечь к чертовой бабушке, и разве не прав будет дорогой наш мудрый герой?

Помнится, на уроке, дети кричат: Фамусов книжки сжечь хочет, какой он темный и не просвещённый. И на самом деле, книжки, причем любые, особенно в пору дефицита были для нас чем-то святым. Это потом, когда наиздавали всякой дряни, они таковыми быть перестали.

Но я все думаю, в какой момент вспомнила знаменитую цитату, когда захотелось именно сжечь не все конечно, но некоторые книги.

Не в 1990 году, когда книжные полки ломились от возвращенной литературы, это были самые счастливые дни в жизни, мы воссоединились с серебряным веком. Мой профессор с гордостью говорил о том, что вместо батона колбасы он купил зеленый том Гумилева из «Библиотеки поэта»- настоящее чудо в те времена, скажу я вам. Те книги нам хотелось спасти во время пожара в первую очередь, потому что допустить, чтобы они снова исчезли было невозможно.

Нет, это случилось позднее, когда незаметно, но очень быстро книжные полки заполнились макулатурой, еще издаваемой издательствами за свой, а не за наш счет. Когда появились горы книг О.Робски и К.Собчак, на хорошей бумаге, вроде бы похожие на настоящие брильянты, эти побрякушки заполнили магазины, их было горы по углам расставлены. И они были изготовлены именно по европейским лекалам, но хуже, потому что оригинал от списка легко отличить, как говорил тот же самый Фамусов.

Мы обходили их стороной, пробираясь к настоящим книгам, а они еще были, и почему-то верилось, что здравый смысл победит, что мы самая читающая страна, и читать будем лучшее, а не худшее. Наивность торжествовала, а в реальности все было с точностью до наоборот.

Вот тогда мне лично захотелось собрать всю эту гадость под видом книг и сжечь…Но вот что странно, стало вдруг понятно, что если это все это сжечь, то в огромном книжном магазине почти ничего не останется..
А мы и не заметили, как это случилось, не обратили внимания, наверное, потому, что дома - то были приличные книги, ничего не требовалось покупать в тех книжных магазинах…

Когда вчера снова заговорили о плагиате, и один из авторов, обнаружив свой датский стишок, возмутился тому, что его напечатали без его имени, хоть плохонькое да свое, да издано огромным тиражом, а он за это никакой награды не получит, за свой адский труд. Я сразу вспомнила о книгах Робски и Собчак, которые вытеснила мгновенно почти Дарья Донцова, тоже играя, веселясь. Те помалкивали, а она легко объясняла, почему она этим так называемым творчеством занимается, почему именно ее книжки необходимы всем в этом мире, а остальные не так и нужны (в этом она, кстати, права совершенно), то захотелось именно собрать все это и сжечь…

Кто там из них у кого и что украл? Какая разница, все это такая гадость, такая дурь, что даже разбираться не стоит, и ведь ничего оставлять не надо, все в один костер, собрать и сжечь. Кстати, моя родственница примерно так и делает, прочитала книжку, которая от мамы досталась, и в печку, газет-то нет, растапливать нечем. Журналы толстые давно не выписываем, только эти книжки и остались.

Снова слушаю аргументы в пользу «криминального чтива», я не оговорилась, не бульварного, а именно криминального, потому что то, что сотворили с литературой нашей – это преступление. Почему аферистов, снова изобретающих финансовые пирамиды, судят и объявляют мошенниками, а тут у нас все нормально… Скажите, а эта не та самая пирамида, куда, конечно, наши бабушки и мамы несут деньги добровольно, и наверное, даже получают какое –то необъяснимое удовольствие от чтива, но даже им порой кажется, что их в очередной раз обманули, это ли не концерты под фанеру, ведь они гордо заявляют, что читают, не уточняя, что они читают.

Кстати, моя подруга в Германии тоже гордо заявляет, что она работает в библиотеке, не уточняя при этом, что работает уборщицей…Я не против труда уборщицы, но тогда и говори сразу, кем ты там работаешь, не вводи в заблуждение. А почему не говорит? Стыдно, наверное, красный диплом филолога покоя там не дает. Так вот, тем, кто Донцову читает, им уже не стыдно, потому что издатели успели убедить их в том, что это и есть литература самая лучшая, настоящий бриллиант одним словом. Потому Робски была только цветочками, ягодки у нас появились позднее.

И когда автор, у которого украли поздравительный стишок, хочет судиться с издательством, я лично понимаю, что с ними действительно надо судиться. Но не из-за того шедевра, уровень которого ниже не придумаешь,(кто же покусился на такое, -написала в рецензии остроумная поэтесса) а из-за того, что это они у нас украли литературу, украли драгоценности и заменили их фальшивками, которые не выдерживают никакой критики.

Вот если бы прошел хоть один такой суд, показательный, настоящий, тогда бы возможно хоть что-то изменилось, не в издательском мире, конечно, нет, но в головах некоторых из тех, для кого выше Донцовой сегодня не прыгнуть. И я в данном случае не о бабушках, а об учителях литературы, говорю. Продавцы в книжном, когда начинаешь возмущаться, заявляют:

Ладно бабушки, думаешь, твои литераторы другое покупают?

И ответить нечего, знаю, что исключительно Донцову с Устиновой.
И по приговору этого суда собрать и сжечь все книги с украденными шедеврами, об одном из которых мы говорили.

Помнится, учителя, еще не совсем отравленные Донцовой, возмущались, когда появились первые книги «Золотые сочинения», массовым тиражом, их кто-то услышал? Потом появились все эти собрания датских стихов. Сама видела объявление о том, что требуются поэты, которые будут писать вот этот рифмованный бред, и один сумасшедший стихоплет рассказывал, сколько он заработал на этих нескладушках, не выдерживающих никакой критики. Признаться, тогда я ему не поверила. Потом все эти книжонки появились на прилавках, вторая волна золотых сочинений, уже не для школьников, для тех, кто любит, чтобы было складно. И вот теперь, если и судиться с издателями, то не из-за того, что они там воруют эти убогие тексты, а из-за того, что такое издают, и имеют наглость заполнять этим наши магазины, и наши души соответственно…

Может быть, мы вместе с Фамусовым и останемся в одиночестве, ведь стихоплеты себе этим на жизнь зарабатывают, но я лично готова быть прокурором на таком суде.

Фразы защиты о том, что каждый читает, что хочет, имеет, что имеет, и нечего, мол, их переделывать, возможно, и имеют место быть. Но это про читателей, а вот издатели имеют ли право загнать нас в такое непроходимое болото, лишить настоящей литературы в угоду этой?

Если имеют, значит остается собрать все книги, да и сжечь, потому что эта зараза уже достигла масштабов эпидемии и с этим надо что-то делать.

Рецензии

Дорогая Марина!!!
Да и я так же, но у меня в 1995 году в первом выпуске были два уникальных парня Саша Агафонкин и Олег Висков, у них была тайная цель- довести любого учителя до белого каления, но именно своими познаниями. Вот на одном из уроков они и пристали: - А чем вам не нравится Фамусов? А вот вышли бы вы замуж за Молчалина и в двух словах ваша семейная жизнь с ним. Потом был Базаров, естественно, и на Мастера с Маргаритой покушались мои парни. Но на уроке было два мнения по меньшей мере. И уже не могла однозначно подходить к героям романов. Потом до самого 2006 года ждала вот такого плана учеников, но они были какими-то послушными. Только я уже перевоспиталась, в гимназии о них легенды ходили, они потом взрослые уже в гости приходили и удивились, потому что считали, что я их ненавидела, но на самом деле я их любила самозабвенно и сейчас люблю. Для них, технарей, литература никогда не была чем-то формальным.
Люба

Так здорово! Это я про ваших учеников. Мои, к сожалению, слишком послушные, вяленькие, со всем соглашаются. Но я работаю в сельской малокомплектной школе, как говорится 3 отличника и 30 хорошистов на всю школу;) Мне бы таких учеников, а то варюсь в собственном соку.

От меня:
Да, право "не переживать" - законное.
Но нет никаких гарантий, что всё ограничится метками типа "18+", "постный продукт", "не содержит ГМО" и т.д.
Когда окно Овертона начинается открываться, оно выглядит вполне невинно. В 1960-ых борьба за "право на разнообразие" смотрелась смело-прогрессивно. Полвека спустя это уже организованный террор против нормы.
Вы боялись инквизиторов от РПЦ, которые лишат вас всего любимого?
Вы не того боялись.
Кастрацией культуры займутся толерантные либера-няшки.
Что предпочитаете - "Эквилибриум" с карателями Тетраграмматона, или "451 градус по Фаренгейту" с пожарными, которые сожгут вас вместе с вашими неклеймёными неправильными книжками?
А может, книжек вообще не нужно? Зачем они, их сложно контролировать, возможен всякий самиздат... Можно нафиг запретить бумажные носители. Остальное фильтровать.
И - "Долой драму, пусть в театре останется одна клоунада, а в комнатах сделайте стеклянные стены, и пусть на них взлетают цветные фейерверки, пусть переливаются краски, как рой конфетти, или как кровь, или херес, или сотерн. Вы, конечно, любите бейсбол, Монтэг? " ... "Да, Белый клоун! Сегодня в вечерней программе! "

Чтение книг может вызвать депрессию, заявляют студенты западных вузов. И поэтому книги должны быть снабжены комментариями, предупреждающими читателя об опасности. Социолог Фрэнк Фурди (Frank Furedi) отмечает, что с требованием снабдить учебную литературу предупреждениями о возможном вреде выступают студенты из разных стран и университетов.

При этом речь идет не о том, чтобы признать опасными какие-нибудь странные произведения малоизвестных авторов. Нет, студенты заявляют о том, что снабжать предупреждения нужно классические произведения вроде романа Фрэнсиса Скотта Фицджеральда «Великий Гэтсби». Почему?

Потому что чтение может спровоцировать болезненные переживания. Фрэнк Фурди - английский социолог, заслуженный профессор социологии в Кентском университете, автор многих научных работ. По его словам, поведение студентов, которые требуют защитить их от книг, является прецедентом.

В статье «Книги опасны» («Books are dangerous») он анализирует ситуацию, как ученый - проводит экскурс в историю, как в разные исторические эпохи разные исторические деятели и группы выступали за введение книжной цензуры. «Мои университетские коллеги сообщают, что впервые в своей карьере сталкиваются с ситуацией, когда некоторые из студентов просят о праве отказаться от чтения текстов, которые они считают оскорбительными или травмирующими», - пишет Фурди.

По его словам, уникальность ситуации в том, что раньше появлению новых направлений в книжной отрасли противились патерналисты, представители разных религиозных групп. Это были люди, которые считали, что новые веяния разрушают нравственные устои общества. Сейчас за ограничения выступают сами читатели, и не по отношению к новым жанрам, а по отношению к классической литературе.

Обосновываются эти ограничения не нормами общества, а собственными субъективными переживаниями и состояниями. Английский социолог называет поведение молодых читателей инфантильным. Но что стоит за инфантилизацией молодежи, и к каким последствиям она может привести?

Студенты считают себя вправе отказаться от знакомства с классической литературой, если чтение вызывает дискомфорт. Очевидно, что если следовать этой логике, то «фильтровать» необходимо не только тексты, но и картины, фильмы, скульптуру, музыку - всю тысячелетнюю человеческую культуру.

Получается, что заявка от молодежи (вернее, какой-то части западной молодежи) в том, чтобы обучение было комфортным, чтобы знакомство с произведениями культуры не причиняло душевных страданий. Но что тогда останется от культуры?

Виктор Франкл - знаменитый австрийский психолог и психиатр, многие работы которого посвящены изучению психологических состояний людей, находящихся в поисках смысла жизни. Франкл указывает на то, что распространенный в западном обществе культ поклонения успеху связан со стремлением избегать негативных переживаний.

При этом человек склонен переоценивать значимость собственных негативных и позитивных эмоций (студент, который отказывается читать книгу, столкнувшись с неприятным эпизодом - прекрасный пример подобной неадекватно раздутой оценки).

Франкл утверждает, что негативные эмоции имеют огромное значение, потому что страдание способно вызывать преобразующее духовное напряжение. «Мы мужаем и растем в страданиях, они делают нас богаче и сильнее», - пишет австрийский психолог.

Как указывает Франкл, попытка огородить себя от негативных переживаний наносит огромный ущерб внутреннему развитию человека: «Духовная анестезия может привести к смерти духовной. Постоянно подавляя действительно значимые эмоциональные импульсы из-за того, что они могут вызвать отрицательные переживания, человек в итоге убивает свою внутреннюю жизнь».

Справедливо ли сказанное по отношению к культуре? Еще как! Освободить культуру от всего, что может вызывать сложные переживания, значит оскопить ее - оставить от нее форму без содержания. Оскопленная культура потеряет свою главную ценность, как источника духовного развития человека.

Особенно катастрофичными будут последствия для самой молодежи, которую попросту отсекают от возможности взрослеть и формировать мировоззрение.

Сергей Трубников, РВС

Любопытный коммент с дайриков (http://bushunchak.diary.ru/p215045452.htm) -

Тут, на мой взгляд, должно быть как с физкультурой. Справка от врача, что у тебя сломан позвоночник и ты не можешь кувыркаться, а если нет - пшел на фиг, если не сдал зачет. Душу надо тренировать, как и тело, и сострадание необходимо, как мышечная боль, иначе вырастешь убогим придурком.

Если слишком нежный, чтобы прочесть Лолиту или Ромео и Джульетту - значит, профнепригоден, как хирург с гемофобией. Иди в Макдональдс чизбургеры продавать, только не думай про нищасных цыплят. Как-то так.

А историки? Тут ваще нервы железобетонные нужны. Или проще всю историю переписать, пустить цветочки по каемочке, рассказать лавстори с Евой Браун (без финала) и Жозефиной (до развода) - и будет с них, сердечки, блестки, чмоки.

То, что эти фиялки настаивают на своем праве жить в стране розовых пони и не знать, о том что в мире происходят ужасные вещи, - опасная штука. Правда обычно неприглядна. Прекрасный повод для власти скрывать всю неприятную информацию. Вышел кто-то с плакатиком: "Сауды забрасывают камнями женщин и казнят геев", а его в кутузку - он травмировал кучу проходящих мимо фиялок, у них депрессия, они теперь кушать не могут. Под это дело можно кучу фиялок безнаказанно зачморить, а когда они жаловаться придут: "Замолчите, вы нас травмируете своими ужасными историями".

В поселке Затон разгорается настоящая революция по поводу местной библиотеки. До буквального воплощения в жизнь фразы из комедии Грибоедова дело не дошло, но противостояние между чиновниками и жителями поселка нарастает все больше.

Если вы бывали в Затоне, то согласитесь, что этот населенный пункт не самое привлекательное место для жизни. Деревянные бараки и малочисленные панельные трехэтажки, построенные на болоте. Единственное сообщение с городом — муниципальный автобусный маршрут № 16, курсирующий порой с интервалом в полтора часа. Местные жители, горько усмехаясь, называют свой поселок «гетто». Население из поселка убывает, сейчас там насчитывается 5000 человек. И хотя в последнее время в поселке построили два современных многоквартирных дома, оптимизма у затонцев прибавилось мало. Библиотека им. Фадеева, которой, кстати, в феврале 2007 года исполнится 55 лет, является в поселке единственным местом досуга детей и культурного отдыха взрослых.

В создание уютного интерьера библиотеки внесли вклад многие жители поселка. Кто посостоятельнее, помог купить мебель и детский уголок. Малышам отведено специальное место для игр, ведь приходят сюда и мамы с маленькими детишками. Есть у библиотеки своя картинная галерея. Местные пенсионеры к 60-летию Победы создали музей боевой славы. Ко Дню матери в прошлом году открылся уголок трудовой доблести затонцев, прошедших через войну. «Создавали музей всем миром, нам помогали двадцать предприятий. Мы архивы поднимали, запросы делали, сотни километров исхожено, — делится переживаниями Лариса Федорова , заведующая библиотекой им. Фадеева. — Музей для детей создается, чтобы гордились и знали: герои среди нас, они живые».

В Затоне живет около пятисот ребятишек. Четыреста из них ходят в местную школу № 69, около ста учатся в девяти других школах города. Для всех них поселковая библиотека — это единственная возможность подготовить доклад или написать реферат, познакомиться с богатым наследием русских и зарубежных классиков. По инициативе библиотекарей Ларисы Федоровой и Галины Сергеичевой здесь проходят конкурсы детского творчества, работы ребят попадают на городские выставки. Сотрудники библиотеки вместе с ребятами проводят Дни славянской письменности и отмечают народные праздники. Лариса Николаевна душой болеет за местных ребят: «Идут сюда прежде всего те, у кого дома ничего нет. Для детей — это отдушина, они могут здесь часами бродить, читать, рисовать, общаться. Библиотека — это еще и семейная комната, тут можно уроки сделать. В поселке в основном деревянные бараки, живут в них большими семьями, у детей порой даже нет места, чтобы позаниматься».

Посещают библиотеку и студенты, и пожилые люди. Приезжают и читатели с Лесоперевалки. Для пенсионеров уже семь лет работает досуговый центр. Нашлось немало талантливых людей. Они собираются вместе за чашкой чая, читают стихи и поют песни. Для людей преклонного возраста ребята ставят спектакли. Все библиотечные праздники проходят в тесном союзе со школой № 69 и местным ТОС.

Не разгорелась бы революция местного масштаба в поселке Затон, если бы волею судеб библиотека им. Фадеева не разместилась в здании детского сада. Семь лет назад прежнее здание библиотеки, старый деревянный барак, сгорело, пострадала часть книжного фонда. Единственную в поселке библиотеку власти переселили на второй этаж детского сада № 169, тоже единственного в поселке. Библиотека там прижилась. И вот теперь «просят» освободить помещение. Мол, у нас «бум» рождаемости ожидается, детскому садику снова требуются его площади. И распоряжение мэра № 7330 от 27.12.2004 на этот случай имеется: всем непрофильным структурам помещения детских садов освобождать! Причем освободить надо до 1 января 2007, то есть через полтора месяца.

Приказ к выселению поступил от администрации Ленинского района. «Детский сад № 169 предусмотрен на 12 групп, — комментирует начальник отдела образования Ленинского района Андрей Орлов . — На момент заселения библиотеки в помещение детского сада, там было занято пять групп. Сейчас в этом саду заполнены девять групп, и еще сто ребятишек стоят на очереди. Может быть, в свое время мы проворонили места в детских садах, сейчас нужно исправлять ситуацию».

Сотрудники библиотеки и представители местной общественности обращались в мэрию, к депутату горсовета Сергею Моисееву и к депутату облсовета Валерию Червову с просьбой приостановить столь скорое «исправление ситуации». Детский сад нужен поселку не меньше, чем библиотека, но сейчас уйти из здания библиотеке просто некуда.

Однако Андрей Орлов так не считает. На его взгляд, в школе № 69 достаточно помещений. Но школьная администрация официально уведомила, что готова предоставить лишь 60 кв. м, а библиотеке с ее фондами нужно не менее 200! «Нам предлагают вариант школьного класса. А ведь дети из детского сада пойдут в школу. И через год нас и оттуда попросят», — справедливо замечает Лариса Федорова.

В районной администрации полагают, что все от них зависящее уже сделано. «Пусть библиотека сама подыскивает себе помещение. Мы предлагали им здание бывшего магазина по улице Второй Портовой, дом 7. Я бы на месте заведующей пошел и заселился в магазин. Место там более бойкое», — заключает Орлов.

«Здание магазина старое, не приспособлено для библиотеки, — объясняет библиотекарь Галина Сергеичева. — Нам предоставляют помещения склада. Там много маленьких комнат, нужны будут большие деньги, чтобы все это перестроить, а откуда деньги у культуры?»

Сомнения вызывает и сам повод выселения библиотеки: откуда в запустевшем поселке набралась такая очередь в детсад? «Пусть проверят очередность в детсад, — заявляет Эмилия Добарская , помощник депутата областного Совета Валерия Червова. — К нам обращаются молодые семьи поставить на очередь в детсад ребенка, но за полгода по всему округу поступило лишь пять таких заявок». Заведующая детским садом № 169 Надежда Мигорская очередность в 100 человек подтвердила, но переезд библиотеки обосновала по-своему. «По нормам СНиП, если библиотеку посещают более 250 человек, то она должна находится на первом этаже. А в нашу библиотеку приходит 2000 человек. Под ней на первом этаже находится детсадовская группа. Зданию сорок лет и ни разу в нем не производился капитальный ремонт. Стоит садик на берегу реки, на песчаной почве. И не дай Бог, что случится».

Сейчас вопрос о выселении библиотеки находится на рассмотрении в мэрии. Городской комитет культуры и искусств в лице главы комитета Татьяны Ушаковой встал на защиту библиотеки, ходатайствует перед мэром не трогать библиотеку, пока для нее не найдется подходящего здания. Управление образования мэрии борется за свои помещения, поторапливает библиотеку с переездом. Отдел образования Ленинского района направил письмо в департамент земельных и имущественных отношений с предложением подыскать для переселения библиотеки подходящее место. Но департамент этот вопрос еще не рассмотрел. Хотя сроки поджимают, никаких конкретных решений не принято. Похоже, не ожидали власти, что вопрос окажется настолько больным, по поводу переселения библиотеки будет собираться многосторонняя комиссия. Хотелось бы, чтобы последующее решение властей оказалось более дальновидным.

Фото Андрея ДАНИЛЬСОНА.

Уж коли зло пресечь, / Забрать все книги бы да сжечь
Из комедии «Горе от ума» (1824) А. С. Грибоедова (1795-1829). Слова Фамусова (действ. 3, явл. 21).
Иронически: фраза-символ мракобесия, нападок на прогресс и просвещение.

Энциклопедический словарь крылатых слов и выражений. - М.: «Локид-Пресс» . Вадим Серов . 2003 .

Смотреть что такое "Уж коли зло пресечь, / Забрать все книги бы да сжечь" в других словарях:

Цитата из комедии А.С. Грибоедова Горе от ума (1824), д. 3, явл. 21, слова Фамусова. Цитируется по адресу реакционеров, представителей мракобесия. Словарь крылатых слов. Plutex. 2004 … Словарь крылатых слов и выражений

Ужъ коли зло пресѣчь, Забрать всѣ книги бы, да сжечь. Грибоѣдовъ. Горе отъ ума. 3, 21. Фамусовъ Скалозубу. (Девизъ представителей мракобѣсія.) См. Что смотрит правительство!. См. Ретроград …

Уж коли зло пресечь, Забрать все книги бы да сжечь - крыл. сл. Цитата из комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума» (1824), д. 3, явл. 21, слова Фамусова. Цитируется по адресу реакционеров, представителей мракобесия … Универсальный дополнительный практический толковый словарь И. Мостицкого

Забрать все книги бы да сжечь. Грибоедов. Горе от ума. 3, 21. Фамусов Скалозубу. (Девиз представителей мракобесия.) См. что смотрит правительство. См. ретроград … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона

- (иноск.) средство къ просвѣщенію ученость. Книжный человѣкъ начитанный, образованный. Ср. «Онъ говоритъ какъ книга». Ср. Чтеніевъ для насъ не полагается. Главная причина... коли ежели безъ пользы читать, такъ отъ чтеніевъ даже для разсудка не… … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона (оригинальная орфография)

Секу, сечёшь, секут; прош. пресек, секла и секла, секло и секло; прич. страд. прош. пресечённый, чён, чена, чено; сов., перех. (несов. пресекать). 1. Положить конец чему л., прекратить что л. путем применения энергичных, действенных мер. [Фамусов … Малый академический словарь

Упреждать, поспевать ранее; предварять, предуведомлять, предостерегать; отклонить, пресечь. Уж коли зло пресечь, забрать все книги бы да сжечь. Гриб. Не хочу предварять событий.. Ср. . См … Словарь синонимов

Сергей Сергеевич Скалозуб … Википедия

Что смотритъ правительство! возгласъ недовольныхъ порядками, вполнѣ целесообразными, но имъ лично не нравящимися и желающихъ вмѣшательства правительства. (Девизъ ретреградовъ.) Ср. Неспособные люди, вызывающіе всеобщее неудовольствіе и нелестные… … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона (оригинальная орфография)

МРАКОБЕСИЕ, МРАКОБЕС Проф. И. А. Бодуэн де Куртенэ выдвигал такой методологический принцип в области языкознания: «Специальные исследования, основанные на обособленных, отдельных фактах, могут только тогда принести какую нибудь пользу, когда они… … История слов