Биография

Французский поэт, прозаик, мыслитель, критик. Поль Валери родился 30 октября 1871 во французском городе Сэт на побережье Лангедока. По семейным истокам - полуитальянец с примесью корсиканской крови, выходец из чиновничьей буржуазной среды. Окончил юридический факультет в Монпелье. В 20 лет Поль Валери переезжает в Париж, где сближается с кругом С. Малларме, жившим уединенно и общавшимся только с кругом "избранных", что повлияло на творчество самого Валери. Первые стихи появились в начале 1890-х (в 1920 вошли в сборник "Альбом старых стихов"). Известность к Валери пришла в 1917, после выхода поэмы "Юная парка". В 1900, женившись, Поль Валери вошел в семью родных и наследников известной художницы Берты Моризо, принадлежавшей к более раннему кругу соратников главы школы - Эдуарда Мане. Валери и сам рисовал и гравировал. Он встречался с Дега, знал Ренуара. Валери поступает на службу, сначала в одну из канцелярий военного министерства, затем в информационное агентство Гавас, где на протяжении двадцати двух лет выполняет обязанности личного помощника одного из директоров-администраторов агентства. В 1922, после смерти своего патрона, он потерял работу в агентстве и вновь занялся поэзией. В 1925 Поль Валери был избран членом Французской академии, а в 1927 году занял в Академии освободившееся кресло Анатоля Франса. С середины 1920-х годов Поль Валери - президент французского Пен-клуба, председатель и оратор многих комитетов и конференций, позднее - профессор Коллеж де Франс, где специально для него была учреждена кафедра "поэтики". В 1940, в Париже, оккупированном нацистами, на заседании Французской Академии Поль Валери первым предложил отклонить похвальную резолюцию Петэну. С начала 1942 Валери входил в Национальный комитет писателей - один из центров антифашистского сопротивления французской интеллигенции. Вскоре после освобождения Парижа, Валери был официальным оратором в Сорбонне на академическом акте в честь 250-летия со дня рождения Вольтера. Умер Поль Валери 20 июля 1945 в Париже. По настоянию генерала де Голля в Париже были устроены торжественные национальные похороны с ночной церемонией прощания и траурным шествием, в котором участвовали тысячи французов. Прах Поля Валери покоится на "морском кладбище" его родного города Сэт.

Среди произведений Поля Валери - стихотворения, поэмы, эссе, диалоги, речи, статьи, комментарии: "Введение в систему Леонардо да Винчи" (1894; трактат), "Вечер с господином Тестом" (1896;), "Юная Парка" (1917; поэма, включающая более 500 александрийских стихов), "Кризис духа" (1919; писем-отклик на события первой мировой войны), "Морское кладбище" (1920; поэма), "Альбом старых стихов" (1920; сборник первых стихов 1891-1893), "Эвпалинос, или Архитектор" (1921; диалог в "сократическом" стиле), "Душа и танец" (1921; диалог в "сократическом" стиле), "Очарования" (Charmes; "Чары"; 1922; сборник стихов и поэм), "Взгляд на современный мир" (сборник публицистики; опубликован в 1930-х годах), "Мой Фауст" (поэма не окончена; опубликована в 1941); эссе о С. Малларме, Леонардо да Винчи, Стендале, Шарле Бодлере, Верлене, Эдгаре По, Коро, Мане, Дега, введения к произведениям Декарта, Расина, Лафонтена и других классиков, "Тетради" в 29 томах (в форме дневниковых записей, 1894 - 1945). Работу над "Тетрадями" Поль Валери считал главным трудом своей жизни. Он приступил к ней в 1894 и до самой смерти (1945) ежедневно посвящал ей три-четыре часа утренних размышлений. Всего осталась 261 тетрадь. С 1957 по 1961 Национальный центр научных исследований в Париже осуществил публикацию всех тетрадей фототипическим способом, которая составила 29 увесистых томов. Самим Валери в разное время публиковались отдельные фрагменты из "Тетрадей": "Тетрадь в 1910" (1924), "Румбы" (1926), "Литература" (1929), "Моралистика" (1930), "Умолчания" (1930), "Сюита" (1930), "Другие румбы" (1934), "Аналекта" (1935). Позднее, все эти сборники Поль Валери объединил в двухтомнике "Tel Quel" (в переводе - "Наброски", "Так, как есть" или "Вчерне"; 1941 и 1943). К ним прибавился затем сборник "Дурные мысли и прочее" (1941).

Источники информации:

• "Поль Валери. Об искусстве." Автор-составитель - В.М. Козовой. "О Поле Валери" А. Вишневский. Изд. "Искусство", М., 1976.
• Энциклопедический ресурс rubricon.com (Большая советская энциклопедия, Иллюстрированный энциклопедический словарь)
• Проект "Россия поздравляет!"

Зеленая лампа.

Как могло быть, что я не знал о нем столько лет.
Райнер Мария Рильке

Издательство «Текст » почти никогда не рискует. Часто ли эта политика оборачивается во благо издательству, сказать, наверное, может лишь оно само. Зато отменный вкус «Текста» сомнений не вызывает. В этой связи нет ничего удивительного, что «Текст» во второй раз «рискнул» издать Поля Валери , выдающегося французского поэта, прозаика и мыслителя, одного из «бессмертных» — так называют членов Французской академии, согласно девизу, высеченному на печати академии: «Ради бессмертия» (A l’immortalite). (Членов Французской академии всегда ровно сорок, звание это пожизненное и, занимая место умершего члена академии, литератор по традиции должен произнести речь памяти своего предшественника).

Поль Валери: Стихотворения. Переводчик и составитель, автор послесловия Алексей Кокотов.
«Текст», серия «Билингва», 2017.

С одной стороны, Валери знают несколько поколений наших взыскательных любителей поэзии, с другой — судят о нем у нас преимущественно по книге «Об искусстве», которую подготовил знаток французской поэзии Вадим Козовой в эпоху брежневского застоя и которая, выдержав два издания, прописалась на книжных полках двухтысячных. Сами же стихи Поля Валери не переиздавались у нас с 1930-х годов, и вернулись к читателю только в начале 1990-х.
В первый раз «Текст» взялся за Валери в 1994 году. Сборник «Юная Парка» открывала статья Абрама Эфроса, взятая из первого советского издания Валери 1936 года. В сборник вошли и стихотворные переводы А. Эфроса (из того же издания), и переводы Б. Лившица и С. Шервинского . Поэма «Юная Парка», давшая название всему сборнику, публиковалась как в современном переводе М. Яснова , так и фрагментами в переводе Б.Лившица. Замечательно, что впервые были переведены на русский язык и опубликованы два эссе Поля Валери — «Навязчивая идея, или Двое у моря» и «Господин Тест». Издатели, безусловно, заслуживают признательности за этот сборник, спустя шесть десятилетий вернувший читателям Валери-поэта.
Вторую попытку обессмерть «бессмертного» «Текст» предпринял в этом году.
Новая книга, представившая поэзию Валери в билингвической версии, названа просто — «Поль Валери. Стихотворения ». Ядро книги составила знаменитая поэма Валери «Чары» («Charmes»).
Переводчик, составитель и автор послесловия поэт Алексей Кокотов , понимая, что любой двуязычный сборник рассчитан на «активного читателя», который тут же начнет сравнивать перевод с оригиналом, дает свое объяснение простоте названия: «Сразу скажем, что русский перевод названия книги («Charmes» - А.М.) - «Очарования» (иногда «Чары») — условен и не передает подразумевавшейся автором французско-латинской игры слов charmes - carmina. Не сложись уже русская (скорее, советская) традиция, следовало бы переводить проще: «Стихотворения». Жеманная претенциозность и поэзия Валери обитают в разных вселенных». (А. Кокотов).
Следует заметить, что в некоторых прижизненных французских изданиях поэмы сборник так и назывался «Чары, или Поэмы» и был снабжен эпиграфом «deducere carmen» — латинский оборот, обозначающим «писать в стихах».

Первое издание сборника «Чары, или Поэмы», 1922 г.

В новое текстовское издание вошел полный русский перевод книги «Charmes» (1922) (с такими шедеврами французской поэзии, как «Кладбище над морем», «Пифия», «Шаги» и «Пальма»), небольшое собрание «Несколько стихотворений разных эпох», посмертный цикл «Двенадцать стихотворений», а также стихотворения из сенсационной посмертной книги Валери «Корона. Коронийя. Стихи Жану Вуалье» (2008) — уникальный свод любовной лирики, созданный великим французским поэтом в последние восемь лет жизни.
Книга, в которой, по словам переводчика «нет ничего, кроме чистой поэзии в единственно возможном смысле этого слова», издана более чем достойно — в особенности, если учесть, что на Валери у нас почему-то всегда не хватало денег — и, несомненно, явится украшением книжных полок на долгие годы. Именно на годы, потому что с Валери по-другому нельзя, тем паче — когда издание двуязычное. Алексей Кокотов переводит преимущественно с французского (Леконт де Лиль , Шарль Бодлер , Поль Валери). Последние годы он живет в Монреале, это обстоятельство, как и то, что по образованию и роду деятельности он математик, можно записать в плюс, когда речь идет о литературном наследии Валери - ведь и сам автор «Чар» когда-то думал посвятить себя математике и физике.

Алексей Кокотов — прекрасный переводчик, продолжающий традиции Бенедикта Лившица и Сергея Петрова. Тем не менее, новоиспеченный обладатель новой книги, возможно, не сразу окажется «наповал сраженным» шедеврами Валери. Просто, чтобы оценить его поэзию вполне, надо быть знакомым не только с кодами «системы Валери», но и хотя бы немного разбираться во французской поэзии ХIХ-ХХ веков и уж точно — почитать французских символистов: Бодлера, Верлена, Рембо, Малларме, стихами которых будущий член Французский академии зачитывался в юности. А еще Теофиля Готье, о котором почему-то никто не вспоминает, когда речь заходит о Валери. Тогда постепенно, шаг за шагом вам откроется и поэзия Валери, сияющая ярким чуть холодноватым светом античной звезды.

Шаги, родясь во тьме бездонной,
Прошествовали в тишине,
И, набожно и непреклонно,
Неспешно близятся ко мне.

Ваш дар я, боги, прозреваю!
Украдкой сладостной, тайком,
Тень дивная и суть живая,
Ко мне подходит босиком!

И если поцелуй-питатель
Готов сорваться с уст твоих,
Чтобы голодный обитатель
Бессонных мыслей поутих,

Все ж сладкий миг не торопи ты,
Грань хрупкую побереги.
Я здесь затем, чтоб стали слиты
Стук сердца и твои шаги.
(Пер. Алексея Кокотова)

Поль Валери (Амбруаз Поль Туссен Жюль Валери) (1871 - 1945)

Поль Валери родился на побережье Средиземного моря, в городе Сете, который называют «Венецией Лангедока» и где издавна умели не только разводить моллюсков и устриц, но и славить высокие чувства. Отец его — Бартоломей Валери, корсиканец, работал таможенником, мать — Фанни Грасси, итальянская дворянка родом из Генуи.
Первичное образование он получил в сетском колледже, после чего продолжил обучение в Монпелье, где, изучая юриспруденцию, одновременно увлекся поэзией и архитектурой. Будущий поэт находился тогда под сильным влиянием символистов, главным образом, Шарля Бодлера , Поля Верлена , позднее — Артюра Рембо и Стефана Малларме .
Особой экстравертностью юный Валери в ту пору не отличался. Друзей у него водилось немного, но среди них были такие, как поэт, последователь парнасцев Пьер Луи и будущий Нобелевский лауреат, автор знаменитых «Фальшивомонетчиков» Андре Жид . Они и ввели Валери в литературные круги, его «Тетради Андре Вальтера» произвели на Андре Жида сильное впечатление, и он всячески способствовал продвижению друга.
В 1890 году в журнале «Раковина» были опубликованы несколько стихотворений Валери, которые в целом критика встретила одобрительно. Но, как отмечает Андре Моруа в своих знаменитых литературных портретах, «стать “профессиональным” литератором казалось ему одновременно и ниже и выше его возможностей».
Отслужив год в армии, не имея никаких особых планов на жизнь, Валери решается переехать во французскую столицу. «Мне было двадцать лет, — напишет он о том времени, — и я верил в могущество мысли. Странным образом страдал я от бытия и небытия. Временами я чувствовал в себе необъятные силы, перед лицом каких-то проблем они сникали, и ограниченность возможностей отчаивала меня».
В Париже он живет на улице Гей-Люссака, в той самой комнате, где прошли первые годы жизни знаменитого философа Огюста Конта, и некоторое время вращается в кругах, близких к Стефану Малларме.
В 1900 году женится — на талантливой пианистке Жанни Гобийяр, подруге дочери Малларме и племяннице знаменитой французской художницы Берты Моризо, доводившейся внучатой племянницей Жану Оноре Фрагонару. (О «тетушке Берте» Поль Валери напомнит своим знаменитым эссе «Берта Моризо», которое было написано в 1926 году в качестве предисловия к Каталогу выставки акварелей и графических работ художницы).
Валери и сам был неплохим графиком и многие свои произведения, включая такие знаковые, как «Вечер с господином Тэстом», сопровождал авторскими рисунками. Приятельствовал с Дега, был знаком с Ренуаром и другими мастерами тогдашней парижской школы.
В это время он много общается с Жорисом Карлом Гюисмансом и Марселем Швобом и размышляет о природе символизма: «Я вылавливаю неясное и произвольное, так же как префект вылавливает бродяг». В период 1891—1893 годов он уже прославился в узком кругу французских литераторов целым рядом стихов, которые, однако, были изданы отдельным сборником только в 1920 году («Альбом старых стихов»).
И вдруг, за несколько лет до начала ХХ века Валери понимает, что тех изобразительно-выразительных средств, которые он перенял у символистов, оказывается недостаточно. На целых двадцать лет он расстается с писательством и занимается разработкой собственной художественной системы. Может показаться, что, отказавшись от поэзии, занявшись изучением математики и физики, Валери ведет жизнь обычного мещанина. Чтобы заработать на жизнь, он устроился работать сначала в пресс-бюро, потом — в Военное министерство, где продолжительное время числился в ведомстве артиллерийского снабжения, а со временем стал исполнять обязанности личного секретаря руководителя телеграфного агентства «Гавас» (Французское информационное рекламное агентство) Эдуарда Лебея.
«Уединение. Работа для себя. Записи, собираемые в папках. Женитьба. Жизнь. Дети…» пишет он в своих тетрадях.
Только настойчивые просьбы друзей, прежде всего, Андре Жида (он тогда вместе с несколькими друзьями основал «Нувель ревю франсез») мало-помалу возвращают Валери к поэзии.

Четыре года Валери работает над новой поэмой, продолжая писать ее даже в тяжелые годы Первой мировой войны. Так родилась «Юная Парка», которую он посвятил Андре Жиду: «На долгие годы оставил я искусство поэзии; пытаясь снова подчиниться ему, я сочинил это упражнение, которое и посвящаю тебе». Признавая трудность прочтения поэмы, — «Юная Парка» до сих пор считается образцом поэтического «герметизма» в творчестве писателя — Валери шутил: «Ее темнота вывела меня на свет». Валери можно назвать поэтом двух веков. Ему было уже за пятьдесят, когда начали издаваться его лучшие стихотворения. Тут-то и выяснилось, что «дежурные по национальной литературе» — всезнающие, уже успевшие закрепить за каждым пишущим свое место критики — мало что знают об этом седовласом «дебютанте». Справедливости ради следует отметить, положение это было ими же и выправлено, — поэтическое творчество Валери приобрело огромное признание и высокий престиж на родине поэта. Несмотря на изысканную замкнутость его поэзии, о нем заговорили, как об исключительном мастере стихосложения, и годы, предшествующие Второй мировой войне, как и некоторое время после ее окончания, его будут считать одним из последних великих стихотворцев Франции.
В 1925-м Валери избрали во Французскую Академию. К этому времени он уже был известной личностью — числился членом Лиссабонской Академии наук, состоял в так называемом Национальном фронте писателей (Front national des Ecrivains).
Там, во Французской академии, в январе 1941 года, в оккупированном фашистами Париже Валери выступил с речью о только что умершем французском (с еврейскими корнями) философе, представителе интуитивизма и философии жизни, нобелевском лауреате Анри Бергсоне . Этот поступок был расценен европейской интеллигенцией как акт большого мужества. Из-за отказа сотрудничать с режимом Виши Валери сняли с нескольких должностей. Однако он продолжал работать и публиковаться, оставаясь одной из самых заметных фигур французской интеллектуальной жизни. «Лучшим умом нашей эпохи является поэт (…) и это поэт — Валери», — так заканчивает свое эссе о Поле Валери Андре Моруа. Его поэзия многослойна, выразительна и мелодична, его проза афористична, изящна и чувственна. Как интеллектуал он совершенно независим, а как художник незауряден и абсолютен уникален. Настолько, что трудно даже сказать, на кого из современников повлияло его творчество, кто ровнялся на Валери. Подражать ему невозможно, ибо он вращается на орбите собственной поэтической вселенной. В этой связи интересна оценка, которую дал творчеству Поля Валери Ив Бонфуа — один из наиболее известных современных французских поэтов (в 1981 году Бонфуа был удостоен почетного звания профессора Коллеж де Франс, это был второй случай после самого Валери, когда подобного звания удостаивается поэт):

«В Поле Валери была явная сила, но она не нашла верного применения. Наделенный волей и настойчивостью, располагавшими к самой взыскательной словесной работе, он нисколько не нуждался во французской поэзии — вовсе не рационалистической, вопреки мнению Валери, но тревожной, вглядывающейся в темноту и по существу, в глубине своей, имеющей слишком мало общего с родными краями его мысли — этим кристально-четким берегом, неверным горизонтом очевидности».
(Ив Бонфуа «Поль Валери»)

В самом конце эссе Ив Бонфуа добавляет: «Можно ли сказать, что я «критикую» Валери? Мне кажется, я принимаю его всерьез, — честь, которую можно оказать лишь очень немногим писателям. И это писатели, живущие внутри нас. Нам приходится бороться с ними — так же, как приходится время от времени осуществлять жизненный выбор; бороться для того, чтобы жить. Эта борьба — наше глубоко личное дело. Она, может быть, напоминает пари, в том несколько торжественном смысле, какой обычно придают этому слову».

Время безжалостно, когда начинает расставлять все по местам и бросать в писательскую ладошку медяки. Как тут не вспомнить еще одного члена Французской академии — Эдмона Ростана , со смехом перечислявшего в «Сирано де Бержераке» имена бывших академиков, давно забытых следующими поколениями. Кто знает, возможно, и Валери-поэт со временем мог оказаться в саркофаге академического склепа, если бы не его проза — эссе, статьи, диалоги, комментарии — те самые «стружки», «случайности возвышенного труда» по точному определению Андре Моруа.

Страница:

Валери Поль-Амбуаз (Valéry, Paul-Ambroise) (1871-1945), французский поэт, эссеист, критик, задавшийся целью создать «математически чистую» поэзию, свободную от традиционного содержания, ассоциаций и ценностей.

Родился З0 октября 1871 в г.Сет на Средиземноморском побережье Франции; отец - корсиканец, мать - из старинной генуэзской семьи. По совету своего друга, писателя Пьера Луиса, Валери еще студентом юридического факультета в университете Монпелье начал публиковать в периодике эссе и стихотворения в символистской манере. Переехав в Париж, с 1895 по 1900 служил чиновником в Военном министерстве, а затем личным секретарем Э.Лебе, директора агентства Гавас. Регулярно посещал литературные «среды» Ст.Малларме, работал над одним из самых значительных своих критических произведений Введение в систему Леонардо да Винчи (Introduction à la méthode de Leonard de Vinci, 1895); в 1897 опубликовал эссеМетодическое завоевание (Une conquête méthodique), где дал анализ причин растущего влияния Германии в Европе.

Бог создал мужчину и затем дал ему подругу, чтобы мужчина лучше чувствовал свое одиночество.

Валери Поль

Пережив в 1892 душевный кризис, природу которого Валери не раскрыл, он отходит от литературной жизни и погружается в занятия математикой. Лишь в 1917 Валери вернулся в поэзию, опубликовав поэму Юная Парка (La Jeune Parque) - своего рода монолог-размышление, передающий состояние души в момент ее пробуждения к самосознанию и чувственной жизни; согласно первоначальному замыслу, поэма не должна была превышать пятидесяти строк, но в окончательном варианте насчитывает около пятисот. Ежедневные записи мыслей и впечатлений, которые Валери, следуя установленному для себя правилу, делал каждое утро на протяжении многих лет, составили 29 томов факсимильно изданных в 1957-1961 Тетрадей (Les Cahiers).

В 1925 Валери был избран во Французскую Академию. Человек скромного достатка, потеряв со смертью Лебе в 1922 секретарскую должность, Валери испытывал настоятельную нужду в литературных заработках и публичных лекциях. Он писал многочисленные предисловия к произведениям разных авторов, заказные вещи (например, диалог Навязчивая идея - L"Idée fixe), публиковал эссе, в которых, подобно Э.По, разрабатывал «конструктивистскую» теорию поэзии, отрицавшую роль вдохновения.

К другим значительным произведениям Валери относятся написанные в жанре и с персонажами сократических диалогов Эвпалинос, или Архитектор (Eupalinos ou l"Architecte, 1924) и Душа и танец (L"Âme et la danse, 1924); сборник стихотворений Чары, или Поэмы (Charmes ou poèmes, 1922) и цикл эпизодических фрагментов, посвященных своеобразному фантастическому персонажу по имени «господин Тест» (Monsieur Teste, полностью опубл. 1946). Через все творчество Валери проходит тема поисков «чистого Я» (le moi pur), путь к которому лежит через постепенное освобождение от всего, что подвержено биологическим изменениям и распаду.

, Модернизм

В Париже Валери некоторое время служил чиновником в Военном министерстве. Вскоре он нашел себе другую работу, став личным секретарем Эдуара Лебе, бывшего директора агентства «Гавас ». Здесь он проработал около двадцати лет, до самой смерти Лебе в 1922 году. Публиковаться Валери начал ещё в университете, но профессионально занялся литературой только в 1920-х годах. Валери пишет многочисленные эссе, предисловия к произведениям разных авторов, становится страстным оратором. В 1925 году его избирают во Французскую Академию . К этому времени, он уже известная личность во Франции. Он путешествует по Европе, дает лекции на культурные и социальные темы. В Лиге Наций он представляет культурные интересы Франции, и участвовал в нескольких заседаниях.

В 1931 году Валери основывает Международный колледж в Каннах, негосударственное учреждение, изучающее французский язык и культуру. Колледж действует и сейчас.

В 1932 году, на немецком праздновании 100-летия со дня смерти Гёте , он делает основной доклад. Поэту был близок Гёте - Валери разделял его любовь к науке (в особенности, к биологии и оптике). Валери был членом Лиссабонской Академии наук, состоял в т. н. Национальном фронте писателей (Front national des Ecrivains ). Во время Второй мировой войны Валери сняли с нескольких из этих должностей из-за его отказа сотрудничать с режимом Виши . Но Валери все эти тяжелые годы продолжал работать и публиковаться, оставаясь заметной фигурой во французской культурной жизни.

В 1900 году он женился на Жанни Гобийяр, племяннице Берты Моризо и подруге семьи Малларме . У Валери и Гобийяр было трое детей: Клод, Агата и Франсуа.

Валери умер в Париже 20 июля 1945 года. Он был похоронен на кладбище в его родном Сете , о котором идёт речь в знаменитом стихотворении le Cimetière marin («Кладбище у моря»).

Творчество

Детство Валери прошло под сильным влиянием символистов , главным образом Малларме и Бодлера . С 1890 года Валери, замкнувшийся в кругу собственных изысканных мыслей и живущий созерцательной жизнью эстета , пишет стихи, которые печатает для небольшого круга утончённых и элегантных модернистов . Его читатели были объединены изданиями - «La Conque», редактировавшимся Пьером Луисом , и «Le Centaure»; основателем последнего был сам Валери. Лишь в 1920 году эти ранние опыты поэта были изданы в виде двухтомного собрания «Album de vers anciens». Валери не печатал ничего до 1917 года , когда появился в свет его стихотворный сборник «La jeune Parque» (Юная Парка).

Несмотря на изысканную замкнутость своих стихотворных созерцаний, а может быть именно в силу того любопытства, которое возбуждало во французской интеллигенции это аристократическое отшельничество, случилось так, что анкета журнала «Connaissance» (Познание) дала Валери титул лучшего поэта современности. Надо иметь в виду, что во Франции всякое рафинированное явление, стоящее дорого (книги Валери - раритеты, оцениваемые в сотни и тысячи франков), щекочет любопытство и тревожит тщеславие пресыщенной буржуазии.

Но помимо этого искусственного фактора - славы, добытой ажиотажем библиофилов -буржуа, Валери заслуживает внимания как совершенно исключительный мастер французского стиха, следующий музыкальной традиции символистов. В этой области его мастерство действительно не превзойдено, а сочетание этого мастерства с интеллектуальной ясностью и образностью делает Валери крупным явлением французской поэзии.

Чрезвычайная абстрактность Валери и то напряжение, которое требуется для восприятия его стихов, отвлекают читателя от жизни. Поэтому ничто так не характерно для вкусов эпохи, как избрание Валери членом Французской академии и предоставление ему кресла Анатоля Франса . Эта случайная преемственность знаменует собой интеллектуальное дезертирство Французской академии перед очередными проблемами современности.

Сборник «Charmes» («Чары») характеризует Валери нового периода - возврата к классицизму ; он снова применяет чёткий десятисложник Малерба , забытый французами с XVII века. Провозглашение «чистой поэзии» является лозунгом новой французской эстетики, а диалогическая форма «Introduction à la méthode de Leonardo da Vinci» (Введение в метод Леонардо да Винчи), «La soirée avec M. Teste» («Вечер с господином Тэстом») и «Autre soirée avec M. Teste»; - по замыслу является реставрацией философических бесед Платона .

Публикации на русском языке

• [Стихи]// Б. Лившиц От романтиков до сюрреалистов. Антология французской поэзии. Л.: Время, 1934. С. 99 - 105.
• Избранное / Введ. и ред. А. Эфроса . М.: Художественная литература, 1936.
• Письмо госпожи Эмили Тэст // Французская новелла двадцатого века, 1900-1939. М.: Художественная литература, 1973. С. 183-195.
• Об искусстве / Изд. подг. В. М. Козовой . М.: Искусство, 1976. (Переизд. 1993)
• Избранные стихотворения / Сост., авт. предисл. и пер. Р. Дубровкина. - М. : Русский путь, 1992.
• Юная Парка: Стихи, поэма, проза. М.: Текст , 1994.
• [Стихи] // Семь веков французской поэзии в русских переводах. СПб: Евразия, 1999. С. 502-512.
• К платану // Французская поэзия: Антология / Пер. В. Козового. М.: Дом интеллектуальной книги, 2001. С. 150-152.
• Полное собрание стихотворений / Сост. и предисл. Е. Витковского. М.: Водолей Publishers, 2007.
• Собрание стихотворений / Пер. с франц. Алексея Кокотова. - М.: Водолей, 2014. - 160 с. - (Пространство перевода).

Напишите отзыв о статье "Валери, Поль"

Литература

• Porché F., Paul Valery et la poesie pure, P., 1926
• Brémond H., La poésie pure, Abbeville, 1926
• Noulet E., Paul Valéry, «Mercure de France» Ї 696, P., 1927
• Souday P., Paul Valéry, Les Documentaires, P., 1927.

Ссылки

• Трыков В. П. . Электронная энциклопедия «Современная французская литература» (2011). Проверено 21 марта 2013. .

В статье использован текст из Литературной энциклопедии 1929-1939 , перешедший в общественное достояние , так как он был опубликован анонимно, и имя автора не стало известным до 1 января 1992 года.

Научные и академические посты Предшественник: Анатоль Франс Кресло 38 Французская академия - Преемник: Анри Мондор

Отрывок, характеризующий Валери, Поль

Ополченцы – и те, которые были в деревне, и те, которые работали на батарее, – побросав лопаты, побежали навстречу церковному шествию. За батальоном, шедшим по пыльной дороге, шли в ризах священники, один старичок в клобуке с причтом и певчпми. За ними солдаты и офицеры несли большую, с черным ликом в окладе, икону. Это была икона, вывезенная из Смоленска и с того времени возимая за армией. За иконой, кругом ее, впереди ее, со всех сторон шли, бежали и кланялись в землю с обнаженными головами толпы военных.
Взойдя на гору, икона остановилась; державшие на полотенцах икону люди переменились, дьячки зажгли вновь кадила, и начался молебен. Жаркие лучи солнца били отвесно сверху; слабый, свежий ветерок играл волосами открытых голов и лентами, которыми была убрана икона; пение негромко раздавалось под открытым небом. Огромная толпа с открытыми головами офицеров, солдат, ополченцев окружала икону. Позади священника и дьячка, на очищенном месте, стояли чиновные люди. Один плешивый генерал с Георгием на шее стоял прямо за спиной священника и, не крестясь (очевидно, пемец), терпеливо дожидался конца молебна, который он считал нужным выслушать, вероятно, для возбуждения патриотизма русского народа. Другой генерал стоял в воинственной позе и потряхивал рукой перед грудью, оглядываясь вокруг себя. Между этим чиновным кружком Пьер, стоявший в толпе мужиков, узнал некоторых знакомых; но он не смотрел на них: все внимание его было поглощено серьезным выражением лиц в этой толпе солдат и оиолченцев, однообразно жадно смотревших на икону. Как только уставшие дьячки (певшие двадцатый молебен) начинали лениво и привычно петь: «Спаси от бед рабы твоя, богородице», и священник и дьякон подхватывали: «Яко вси по бозе к тебе прибегаем, яко нерушимой стене и предстательству», – на всех лицах вспыхивало опять то же выражение сознания торжественности наступающей минуты, которое он видел под горой в Можайске и урывками на многих и многих лицах, встреченных им в это утро; и чаще опускались головы, встряхивались волоса и слышались вздохи и удары крестов по грудям.
Толпа, окружавшая икону, вдруг раскрылась и надавила Пьера. Кто то, вероятно, очень важное лицо, судя по поспешности, с которой перед ним сторонились, подходил к иконе.
Это был Кутузов, объезжавший позицию. Он, возвращаясь к Татариновой, подошел к молебну. Пьер тотчас же узнал Кутузова по его особенной, отличавшейся от всех фигуре.
В длинном сюртуке на огромном толщиной теле, с сутуловатой спиной, с открытой белой головой и с вытекшим, белым глазом на оплывшем лице, Кутузов вошел своей ныряющей, раскачивающейся походкой в круг и остановился позади священника. Он перекрестился привычным жестом, достал рукой до земли и, тяжело вздохнув, опустил свою седую голову. За Кутузовым был Бенигсен и свита. Несмотря на присутствие главнокомандующего, обратившего на себя внимание всех высших чинов, ополченцы и солдаты, не глядя на него, продолжали молиться.
Когда кончился молебен, Кутузов подошел к иконе, тяжело опустился на колена, кланяясь в землю, и долго пытался и не мог встать от тяжести и слабости. Седая голова его подергивалась от усилий. Наконец он встал и с детски наивным вытягиванием губ приложился к иконе и опять поклонился, дотронувшись рукой до земли. Генералитет последовал его примеру; потом офицеры, и за ними, давя друг друга, топчась, пыхтя и толкаясь, с взволнованными лицами, полезли солдаты и ополченцы.

Покачиваясь от давки, охватившей его, Пьер оглядывался вокруг себя.
– Граф, Петр Кирилыч! Вы как здесь? – сказал чей то голос. Пьер оглянулся.
Борис Друбецкой, обчищая рукой коленки, которые он запачкал (вероятно, тоже прикладываясь к иконе), улыбаясь подходил к Пьеру. Борис был одет элегантно, с оттенком походной воинственности. На нем был длинный сюртук и плеть через плечо, так же, как у Кутузова.
Кутузов между тем подошел к деревне и сел в тени ближайшего дома на лавку, которую бегом принес один казак, а другой поспешно покрыл ковриком. Огромная блестящая свита окружила главнокомандующего.
Икона тронулась дальше, сопутствуемая толпой. Пьер шагах в тридцати от Кутузова остановился, разговаривая с Борисом.
Пьер объяснил свое намерение участвовать в сражении и осмотреть позицию.
– Вот как сделайте, – сказал Борис. – Je vous ferai les honneurs du camp. [Я вас буду угощать лагерем.] Лучше всего вы увидите все оттуда, где будет граф Бенигсен. Я ведь при нем состою. Я ему доложу. А если хотите объехать позицию, то поедемте с нами: мы сейчас едем на левый фланг. А потом вернемся, и милости прошу у меня ночевать, и партию составим. Вы ведь знакомы с Дмитрием Сергеичем? Он вот тут стоит, – он указал третий дом в Горках.
– Но мне бы хотелось видеть правый фланг; говорят, он очень силен, – сказал Пьер. – Я бы хотел проехать от Москвы реки и всю позицию.
– Ну, это после можете, а главный – левый фланг…
– Да, да. А где полк князя Болконского, не можете вы указать мне? – спросил Пьер.
– Андрея Николаевича? мы мимо проедем, я вас проведу к нему.
– Что ж левый фланг? – спросил Пьер.
– По правде вам сказать, entre nous, [между нами,] левый фланг наш бог знает в каком положении, – сказал Борис, доверчиво понижая голос, – граф Бенигсен совсем не то предполагал. Он предполагал укрепить вон тот курган, совсем не так… но, – Борис пожал плечами. – Светлейший не захотел, или ему наговорили. Ведь… – И Борис не договорил, потому что в это время к Пьеру подошел Кайсаров, адъютант Кутузова. – А! Паисий Сергеич, – сказал Борис, с свободной улыбкой обращаясь к Кайсарову, – А я вот стараюсь объяснить графу позицию. Удивительно, как мог светлейший так верно угадать замыслы французов!
– Вы про левый фланг? – сказал Кайсаров.
– Да, да, именно. Левый фланг наш теперь очень, очень силен.
Несмотря на то, что Кутузов выгонял всех лишних из штаба, Борис после перемен, произведенных Кутузовым, сумел удержаться при главной квартире. Борис пристроился к графу Бенигсену. Граф Бенигсен, как и все люди, при которых находился Борис, считал молодого князя Друбецкого неоцененным человеком.
В начальствовании армией были две резкие, определенные партии: партия Кутузова и партия Бенигсена, начальника штаба. Борис находился при этой последней партии, и никто так, как он, не умел, воздавая раболепное уважение Кутузову, давать чувствовать, что старик плох и что все дело ведется Бенигсеном. Теперь наступила решительная минута сражения, которая должна была или уничтожить Кутузова и передать власть Бенигсену, или, ежели бы даже Кутузов выиграл сражение, дать почувствовать, что все сделано Бенигсеном. Во всяком случае, за завтрашний день должны были быть розданы большие награды и выдвинуты вперед новые люди. И вследствие этого Борис находился в раздраженном оживлении весь этот день.
За Кайсаровым к Пьеру еще подошли другие из его знакомых, и он не успевал отвечать на расспросы о Москве, которыми они засыпали его, и не успевал выслушивать рассказов, которые ему делали. На всех лицах выражались оживление и тревога. Но Пьеру казалось, что причина возбуждения, выражавшегося на некоторых из этих лиц, лежала больше в вопросах личного успеха, и у него не выходило из головы то другое выражение возбуждения, которое он видел на других лицах и которое говорило о вопросах не личных, а общих, вопросах жизни и смерти. Кутузов заметил фигуру Пьера и группу, собравшуюся около него.