В 1103 году, в правление в Киеве великого князя Святополка Изяславича, на реке Сутени (современный юго-восток Украины) состоялась битва между войсками Древнерусского государства и половцами — кочевым народом тюркского происхождения. Инициатором сражения стал переяславский князь Владимир Мономах, который на съезде великих князей у Долобского озера вблизи Киева заявил: необходимо предупредить половецкие набеги и гибель смердов во время них.

Результатом битвы стала победа русских войск — они «взяли тогда скот, и овец, и коней, и верблюдов, и вежи с добычей и с челядью, и захватили печенегов и торков с вежами». Во время сражения было убито множество половцев, в том числе около 20 половецких ханов. Историкам известно, что один из лидеров половцев, Белдюз, попав в плен, попытался откупиться золотом и серебром.

«Сколько раз вы клялись не воевать, а потом все воевали Русскую землю? Зачем же ты не учил сыновей своих и родичей соблюдать клятву, а все проливал кровь христианскую? Так будь же кровь твоя на голове твоей», — получил в ответ на свое предложение пленник. А вскоре Белдюза рассекли на части.

«Шелудивый хищник» и новая битва

Спустя два года после победы русских войск половецкий хан Боняк, прозванный русскими летописями «шелудивым хищником» за свои частые и кровавые набеги на Русь, напал на город Заруб, в котором поселились ставшие подданными киевского князя торки и печенеги.

«Пришел Боняк к Зарубу, находившемуся на западной стороне Днепра, против трубежского устья, победил торков и берендеев, — писал русский историк Сергей Соловьев. — В следующем, 1106 году Святополк должен был выслать троих воевод своих против половцев, опустошавших окрестности Заречьска; воеводы отняли у них полон. В 1107 году Боняк захватил конские табуны у Переяславля; потом пришел со многими другими ханами и стал около Лубен, на реке Суле.

Святополк, Владимир, Олег с четырьмя другими князьями ударили на них внезапно с криком; половцы испугались, от страха не могли и стяга поставить — и побежали: кто успел схватить лошадь — на лошади, а кто пешком; наши гнали их до реки Хороля и взяли стан неприятельский; Святополк пришел в Печерский монастырь к заутрене на Успеньев день и радостно здоровался с братиею после победы».

«Этот поход начался необычно»

26 февраля 1111 года русское войско, возглавляемое Святополком Изяславовичем, Давыдом Святославичем и Владимиром Мономахом, отправилось к половецкому городу Шарукань (от имени половецкого хана Шарукана).

Точное место нахождения города не установлено, но, по предположению историков, наиболее вероятна локализация на харьковской стороне Северского Донца.

«Этот поход начался необычно, — пишут историки Александр Боханов и Михаил Горинов. — Когда в конце февраля войско подготовилось к выходу из Переяславля, то впереди него выступили епископ, священники, которые с пением вынесли большой крест. Его водрузили неподалеку от ворот города, и все воины, в том числе и князья, проезжая и проходя мимо креста, получали благословение епископа. А затем на расстоянии 11 верст представители духовенства двигались впереди русского воинства. В дальнейшем они шли в обозе войска, где находилась и вся церковная утварь, вдохновляя русских воинов на ратные подвиги.

Мономах, бывший вдохновителем этой войны, придал ей характер крестового похода по образцу крестовых походов западных властелинов против мусульман Востока».

Дождь, гроза и брод

27 марта 1111 года неприятели встретились на реке Салнице, притоке Дона. По словам летописцев, половцы «выступиша яко борове (лес) велицин и тмами тьмы».

Они со всех сторон обступили русское войско, а русские князья обнялись и сказали друг другу: «Убо смерть намъ зде, да станемъ крепко».

Враги сошлись в рукопашном бою, в котором вскоре начало побеждать русское войско — несмотря на численное преимущество половцев. Вскоре началась гроза, полил сильный дождь и подул ветер — тогда князья перестроили свои ряды так, чтобы ветер и дождь били в лицо половцам. А спустя некоторое время половцы не выдержали яростной схватки и бросились к донскому броду, бросая оружие и умоляя о пощаде.

В битве половцы потеряли около 10 тыс. человек убитыми и ранеными.

Согласно летописи, победители спрашивали пленных: «Как это вас была такая сила и вы не могли бороться с нами, а тотчас побежали?» Те отвечали: «Как нам с вами биться? Другие ездят над вами в бронях светлых и страшных и помогают вам». «Это ангелы, от бога посланные помогать христианам; ангел вложил в сердце Владимиру Мономаху возбудить братьев своих на иноплеменников, — интерпретирует слова летописцев Сергей Соловьев. — Так, с божиею помощию, пришли русские князья домой, к своим людям со славой великою, и разнеслась слава их по всем странам дальним, дошла до венгров, чехов, ляхов, греков, дошла даже до Рима».

«Великая война» на степной границе продолжалась. В 1096 году хан Боняк разорил окрестности Киева и сжег в Берестове княжеский двор, а ханы Куря и Тугоркан подступили к Переяславлю. Боняка удалось отогнать, а затем объединенное войско Святополка Киевского и Владими­ра Мономаха обрушилось на Тугоркана.

«Великая война» на степной границе продолжалась. В 1096 году хан Боняк разорил окрестности Киева и сжег в Берестове княжеский двор, а ханы Куря и Тугоркан подступили к Переяславлю. Боняка удалось отогнать, а затем объединенное войско Святополка Киевского и Владими­ра Мономаха обрушилось на Тугоркана. Половцы, стоявшие у Переяславля на берегу Трубежа, не ожидали нападения и были разгромлены. Сам Тугоркан и его сын погибли в сече.

Но сохраняли свои силы опасные враги - ханы Боняк и Шарукан. Война еще не была закончена. Пройдет совсем немного времени, и орда Боняка снова появится под Киевом...

В этой тревожной обстановке и собрался княжеский съезд в Любече. Громко и авторитетно звучал на нем голос Владимира Мономаха - второго по значению князя не Руси (Переяславль в иерархии русских городов следовал за стольным Киевом), прославившегося как умелый и удачливый полководец, ни разу не потерпевший поражения. Именно ему принадлежала роль фактического организатора обороны степной границы (первые удары половцев неизменно обрушивались на пограничное Переяславское княжество). Владимир Мономах убеждал князей «Пошто губим Русскую землю, сами на себя делая котору (раздор, распрю), а половцы землю нашу несут розно и радуются, когда между нами встает рать. Будем едины сердцем и соблюдем Русскую землю!»

Не сразу и не легко согласились князья на провозглашенный принцип «каждый держит отчину» свою, потому что этот принцип отметал старые претензии на чужие владения, честолюбивые надежды на захваты новых земель и княжеских столов, потому что каждый, кто осмелится теперь поднять меч на своих сородичей, встретит общий отпор князей: «Если теперь кто на кого покусится, против того будут все и крест честной!» Половецкая рать была слишком опасной, она угрожала всем, и князья принесли клятвы верности: «Сотворить мир и благость земле Русской и брань иметь с погаными».

Клятвы были даны, но усобицы утихли не сразу. Еще два года то там, то здесь вспыхивали пожары братоубийственных войн, пока, наконец, в 1100 году княжеский съезд в городе Витичеве не положил им конец. Появилась реальная возможность для общерусской борьбы с половцами.

Первые же известия об объединении русских князей произвели отрезвляющее впечатление на половецких ханов. В 1101 году, по словам летописца, «прислали половцы послов своих и просили мира», и русские князья «сотворили мир с половцами». Половцы клялись, что будут во веки веков хранить мир, не нарушать русских рубежей, перестанут вымогать дары. Но уже осенью 1102 года хан Боняк, нарушив клятвы, напал на переяславские земли и ушел с добычей прежде, чем подоспели русские дружины. Нет, на клятвы половецких ханов надеяться было нельзя, обеспечить безопасность южной границы можно только военными средствами.

По инициативе князя Владимира Мономаха на Долобском озере снова собрались русские князья. Речь шла о большом походе в половецкие степи. Владимир Мономах предлагал начать поход весной 1103 года, когда половцы не ждали нападения, когда кони их обессилели после голодной зимовки. Были у него и противники, которые говорили: «Не годится, князь, весною идти в поход, погубим смердов, и коней, и пашню их». В летописях сохранилась гневная отповедь князя Владимира Мономаха: «Дивлюсь я, дружина, что лошадей жалеете, на которых пашут. А по­чему не помыслите о том, что вот начнет пахать смерд и, приехав, половчанин застрелит его из лука? А лошадь его возьмет, а в село его приехав, возьмет жену его и все его именье? Так лошади вам жаль, а самого смерда разве не жаль?»

Владимиру Мономаху удалось убедить князей. Было решено, что в марте рати соберутся в Переяславле для совместного похода в половецкую степь. Впервые на рубеже собиралось общерусское войско (только князь Олег Святославич Новгород-Северский, давний недруг Ярославичей, отказался прислать дружину), впервые Владимир Мономах мог вести войну по своему плану, так как являлся фактическим предводителем войска (его старший брат Святополк Киевский не отличался военными способностями и лишь формально возглавлял войско). Князю предстояло реализовать свои давние планы войны с неуловимой половецкой конницей, войны, подобной которой не вел еще никто из русских князей. Разве что князь-витязь Святослав, но для него рейд в печенежские степи был не более чем эпизодом среди грандиозных походов...

Владимир Мономах давно понял, что в войне с извечными врагами Руси - кочевниками нельзя придерживаться оборонительной тактики, нельзя отсиживаться за валами и засеками, за стенами крепостей, обрекая войско на пассивность и давая тем самым половцам возможность определять направление ударов, создавать там, где им выгодно, огромный перевес сил. И дружинная конница, лучшее в мире войско, тоже вынуждена была следовать по путям, проложенным для нее половцами: конные дружины выходили лишь в погоню за половецкой ордой, стремясь уже после набега отбить добычу и пленников. Необходимо было не преследовать отступающего, насытившегося кровью и добычей врага, а предупреждать его, громить вдали от русских земель, лишать возможности нападения, организовывать походы значительными силами далеко в глубь степей, мощные удары по центрам кочевий, по половецким городкам, которые те вынуждены будут защищать, потому что в городках их семьи и награбленная добыча. И не придется разыскивать летучие отряды половцев в степной необъятности, они сами соберутся вместе, чтобы преградить дорогу к своим вежам. Вот тогда-то и можно решить исход всей войны в больших сражениях, в «прямом бою», которого степняки не любят, но к которому их вынудит военное искусство противника. Навязать половецким ханам свою волю, заставить их сражаться там и так, как это выгодно русским вои­нам,- вот в чем видел Владимир Мономах залог успеха. Но пока это были только мысли о войне, их надо было превратить в дела, и это собирался совершить князь в предстоящем походе.

И еще одну неожиданность приготовил Владимир Мономах своим врагам. Раньше в полевых сражениях с половцами участвовали главным образом конные дружины, к схваткам с ними половцы привыкли, умели расстраивать ряды, убивая стрелами лошадей, нападая клином тяжеловооруженных всадников. Половецким атакам князь; решил противопоставить глубокий строй пеших воинов, прикрытых большими щитами, вооруженных длинными копьями. Ощетинившийся копьями сомкнутый строй пешцев остановит яростные атаки половецких наездников, а конница довершит разгром. Именно так поступил когда-то князь Святослав, готовясь к истребительным атакам стальных византийских катафрактов, и добился желаемого. Военный опыт предков - достояние потомков!

Войско выступило в поход, когда Днепр очистился ото льда. По полноводной весенней реке поплыли на юг в ладьях пешцы, а по берегам вровень с ними шли конные дружины. Далеко впереди бежали сторожевые разъезды, что бы вовремя предупредить об опасности. Тем не менее Владимир Мономах приказал всем воинам надеть доспехи и не выпускать из рук мечей и копий: половцы коварны, внезапные нападения из засады их излюбленная военная хитрость.

Где-то возле острова Хортица, близ порогов, пешцы вышли из судов на берег, соединились с конными дружинами. Начался поход через степи к реке Молочной, что впадала в Азовское море. Там были центры половецких кочевий, туда уходили половцы с наступлением осени, чтобы перезимовать в теплых краях, а поздней весной, когда степь покроется травой, возвратиться к русским рубежам.

Первая стычка была выиграна русским сторожевым полком, который двигался осторожно, по оврагам и логам, за холмами и курганами. Передовой отряд хана Алтунопы был окружен русскими пешцами и почти весь перебит, а немногие уцелевшие в сече, прорвавшиеся через кольцо пешцев половцы были настигнуты свежей русской конницей и зарублены. Погиб и сам Алтунопа. Некому было даже предупредить об опасном продвижении русского войска.

Успех воодушевил русских князей, и они охотно согласились с предложением Владимира Мономаха ускорить движение, постараться навязать генеральное сражение главным половецким силам, а если половцы не примут боя - разорять их вежи до самого Дона, пока ханы не выйдут навстречу, чтобы спасать свое богатство и сородичей.

Половцы решили принять бой. На рассвете 4 апреля две рати сблизились. Летописец так описал начало сражения: «И двинулись полки половецкие, как лес, конца им не было видно; и Русь пошла им навстречу». Русские полки успели принять боевой порядок, тщательно продуманный Владимиром Мономахом. В центре встала крепкая пешая рать: в едином сомкнутом строю стояли киевляне и черниговцы, смоляне и ростовцы, переяславцы и полочане. На крыльях - конные княжеские дружины.

Половецкая атака разделялась как бы на несколько последовательных ударов, каждый из которых мог сломить дух войска и сокрушить его. Мог бы, но не сумел...

Вот на русский строй накатились волны половецких конных лучников, как косой секущий дождь полились бесчисленные стрелы. Но пешцы, прикрывшись большими щитами, окованными железом, выстояли. Лучников сменили тяжеловооруженные воины в панцирях, с разящими кривыми саблями. Своей массой они хотели проломить русский строй. Но пешцы приняли их на копья, разили коней и всадников, опрокидывали на землю храбрецов, первыми бросавшихся на русский строй. А когда половцы в нескольких местах прорвали первую линию копьеносцев, их приняли в топоры и кинжалы задние ряды.

Падали в степную траву половецкие всадники, а русский строй не пятился, продолжал стоять, и половецкие запасные отряды сгрудились перед толпой сражавшихся, не зная, что делать,- сеча могла поглотить их, растворить в себе, каждый новый отряд только увеличил бы толчею. Ханы недоумевали: куда направить следующие удары?

И тогда по сигналу Мономаха в битву вступили конные дружины, ударив с флангов. Половцы дрогнули и побежали, их преследовали русские дружинники на свежих, не утомленных битвой конях. Спастись удалось не многим. В сече и во время преследования было убито двадцать половецких ханов: Уруссоба, Кчия, Арсланопа, Китанопа, Куман, Асупа, Куртх, Ченегрепа, Сурьбан и прочие, менее известные. Это была победа!

После короткого отдыха русское войско двинулось дальше, на беззащитные половецкие станы. Была захвачена огромная добыча: шатры и имущество, стада, табуны коней. Но главным было освобождение множества русских пленников, которых половцы еще не успели отправить на невольничьи рынки Крыма, в Судак и Херсонес.

Торжественно встретил победителей Переяславль, вотчина князя Владимира Мономаха. Велика была радость князей, но Владимир Мономах предостерегал от преждевременного успокоения. Еще сохранили свои конные тысячи самые опасные враги Руси - ханы Шарукан и Боняк, неизвестно даже, где они кочуют. Предстоят еще нелегкие походы, чтобы границы Руси стали по-настоящему безопасными. Половцы получили жестокий урок - не более.

Урок действительно был жестоким. Донецкие половцы, разгромленные Владимиром Мономахом, притихли. Не было с их стороны вторжений ни в следующем году, ни через год. Но хан Боняк продолжал набеги, хотя и без прежнего размаха, осторожно. Поздней осенью 1105 года он внезапно появился у Зарубинского брода, неподалеку от Переяславля, пограбил приднепровские села и деревни и быстро отступил. Князья даже не успели собрать погоню. В следующем 1106 году половцы нападали на Русь уже трижды, но набеги были малоудачными и не принесли степнякам добычи. Сначала они подступили к городку Заречску, но были отогнаны киевскими дружинами. По словам летописца, русские воины гнали половцев «до Дуная» и «полон отняли». Потом Боняк «повоевал» возле Переяславля и поспешно отошел. Наконец, по словам летописца, «пришел Боняк и Шарукан Старый и иные князья многие и встали около Лубна». Русское войско двинулось им на­встречу, но половцы, не принимая боя, «побежали, хватаючи коней».

Эти набеги не представляли серьезной опасности для Руси, легко отражались княжескими дружинами, но недооценивать половецкой активности было нельзя. Половцы начали оправляться от недавнего разгрома, и нужно было готовить новый большой поход в степи. Или, если Боняк и Шарукан опередят, достойно встретить их на рубежах русской земли.

В августе 1107 года большое половецкое войско осадило Лубен, Шарукан привел с собой уцелевших донских половцев, хан Боняк - приднепровских, к ним присоединились ханы других половецких орд. Но в переяславской крепости еще с лета стояли дружины многих русских князей, собравшихся по призыву Владимира Мономаха. Они кинулись на помощь осажденному городу, с ходу форсировали реку Сулу и внезапно ударили по половцам. Те, даже не выставив боевые стяги, бросились врассыпную: некоторые не успели взять коней и бежали в степь пешими, бросив полон и награбленную добычу. Мономах приказал коннице неотступно преследовать их, чтобы некому было снова нападать на Русь. Боняк и Шарукан с трудом спаслись. Преследование продолжалось до реки Хорол, через которую, пожертвовав прикрывавшими его бегство воинами, успел переправиться Шарукан. Добычей победителей стало множество коней, которые славно послужат русским воинам в будущих походах в степи.

Политическое значение этой победы было большим. В январе 1108 года ханы многочисленной орды Аепы, кочевавшие неподалеку от рубежей Киевской Руси, предложили заключить договор о мире и любви. Договор был принят русскими князьями. В результате единство ханов распалось, создались условия для окончательного разгрома Шарукана и его союзников. Но подготовка нового общерусского похода в степи требовала значительного времени, а Шарукану нельзя было давать передышки. И зимой 1109 года Владимир Мономах послал на Донец своего воеводу Дмитра Иворовича с переяславской конной дружиной и пешцами на санях. Ему было велено точно выяснить, где стоят зимой половецкие станы, готовы ли они к летним походам на Русь, много ли осталось у Шарукана воинов и коней. Русская рать должна была опустошить половецкие вежи, чтобы Шарукан знал: и зимой не будет ему покоя, пока он враждует с Русью.

Воевода Дмитр выполнил поручение князя. Пешцы в санях и дружинники верхами быстро прошли через степи и в начале января уже были на Донце. Там их встретило половецкое войско. Воевода выставил против половецкой конницы испытанный сомкнутый строй пешцев, о который разбилась атака лучников, а разгром вновь довершили фланговые атаки конных дружинников. Половцы бежали, бросив свои шатры, имущество. Тысячи кибиток и множество пленных и скота стали добычей русских воинов. Не менее ценны были сведения, принесенные воеводой из половецких степей. Оказалось, Шарукан стоит на Дону и собирает силы для нового похода на Русь, обменивается гонцами с ханом Боняком, который на Днепре тоже готовится к войне.

Весной 1110 года объединенные дружины князей Святополка, Владимира Мономаха и Давида выдвинулись к степному рубежу, встали у города Воиня. Туда же шли из степи половцы, но, неожиданно для себя встретив готовое к битве русское войско, повернули назад и затерялись в степях. Половецкое вторжение не состоялось.

Новый поход в степи готовился долго и обстоятельно. Снова на Долобском озере встретились русские князья, чтобы обсудить план похода. Мнение воевод разделилось: одни предлагали подождать следующей весны, чтобы двинуться на Донец в ладьях и на конях, другие - повторить зимний санный поход воеводы Дмитра, чтобы половцы не могли откочевать на юг и откормить на весенних пастбищах своих коней, ослабевших за время зимней бескормицы. Последних поддержал Владимир Мономах и его слово оказалось решающим. Начало похода наметили на самый конец зимы, когда морозы спадут, но еще сохранится легкий санный путь.

В конце февраля в Переяславле сошлись рати из Киева, Смоленска, Чернигова, Новгорода-Северского и других городов. Прибыли великий киевский князь Святополк с сыном Ярославом, сыновья Владимира Мономаха - Вячеслав, Ярополк, Юрий и Андрей, Давид Святославич Черниговский с сыновьями Святославом, Всеволодом, Ростиславом, сыновья князя Олега - Всеволод, Игорь, Святослав. Давно не собиралось для совместной войны столько русских князей. Снова к конным княжеским дружинам присоединились многочисленные рати пешцев, так хорошо проявившие себя в прошлых походах на половцев.

26 февраля 1111 года войско выступило в поход. На реке Альте князья остановились, поджидая припоздавшие дружины. 3 марта войско вышло на реку Суду, пройдя за пять дней около ста сорока верст. Учитывая, что вместе с конными дружинами двигались пешцы и большие санные обозы с оружием и припасами, такие темпы похода следует признать весьма значительными - тридцать верст за дневной переход!

Идти было тяжело. Началась оттепель, снег быстро таял, лошади с трудом тащили нагруженные сани. И тем не менее скорость похода почти не снизилась. Только хорошо обученное и выносливое войско было способно на такие переходы.

На реке Хороле Владимир Мономах приказал оставить санный обоз, перегрузить оружие и припасы во вьюки. Дальше шли налегке. Начиналось Дикое Поле - половецкая степь, где не было русских поселений. Тридцативосьмиверстный переход от Хорола до реки Псел войско преодолело за один дневной переход. Впереди ждала река Ворскла, на которой русские воеводы знали удобные броды - это было очень важно, так как полноводные весенние реки представляли серьезную преграду. Далеко впереди главных сил ехали конные сторожи, чтобы предупредить неожиданное нападение половцев. 7 марта русское войско вышло на берег Ворсклы. 14 марта рати достигли Донца, повторив зимний поход воеводы Дмитра. Дальше лежала «земля незнаемая» - так далеко русские дружины еще не заходили. Впереди мелькали конные разъезды половцев - орда хана Шарукана была где-то близко. Русские воины надели доспехи, приняли боевой порядок: «чело», полки правой и левой руки, сторожевой полк. Так и пошли дальше, в боевом порядке, готовые в любую минуту встретить половецкое нападение. Позади остался Донец, показался Шарукань - степной город, состоявший из сотен кибиток, шатров, невысоких глинобитных домов. Половецкая столица впервые увидела вражеские знамена под своими стенами. К обороне Шарукань явно не готовился. Вал вокруг города был низким, легкопреодолимым - видимо, половцы считали себя в полной безопасности, надеясь, что их надежно оберегают просторы Дикого Поля... Жители прислали послов с дарами и просьбами не разорять город, но взять откуп, какой русские князья назначат.

Владимир Мономах приказал половцам сдать все оружие, отпустить пленников, вернуть награбленное в прошлых набегах имущество. Русские дружины вошли в Шарукань. Это произошло 19 марта 1111 года.

Только одну ночь простояло русское войско в Шарукане, а утром пошло дальше, к Дону, к следующему половецкому городку - Сугрову. Его жители решили защищаться, выйдя с оружием на земляной вал. Русские полки со всех сторон окружили Сугров и засыпали его стрелами с горящей просмоленной паклей. В городе начались пожары. Обезумевшие половцы метались по пылающим улицам, пытаясь справиться с огнем. Тогда начался приступ. Тяжелыми бревнами-таранами русские воины пробили городские ворота и вошли в город. Сугров пал. Разбойничье гнездо, из которого в прошлые годы вылетали лихие ватаги половецких всадников для очередного набега, прекратило свое существование.

До реки Дона оставалось всего половина дневного перехода... Между тем сторожевые разъезды обнаружили большое скопление половцев на речке Сольнице (река Тор), притоке Дона. Близилось решительное сражение, итогом ко­торого могла быть только победа или смерть: русское войско так далеко зашло в Дикое Поле, что спастись от быстрой половецкой конницы в случае отступления было невозможно.

Наступил день 24 марта 1111 года. Густые толпы половцев показались на горизонте, выкинув вперед щупальца легкоконных разъездов. Русское войско приняло боевой порядок: в «челе» - великий князь Святополк со своими киевлянами; на правом крыле - Владимир Мономах и его сыновья с переяславцами, ростовцами, суздальцами, белозерцами, смолянами; на левом крыле - черниговские князья. Испытанный русский боевой строй с несокрушимой фалангой пехоты в центре и быстрыми конными дружинами на флангах...

Так сражался Владимир Мономах в 1076 году с рыцарской конницей в Чехии - пешцы-копьеносцы в центре и конница на флангах - и победил. Так он строил войско в прошлом большом походе против половцев и тоже одержал верх. Так спустя много лет расставит свои полки еще один славный витязь «Ярославова рода» - Александр Невский, когда приведет своих воинов на лед Чудского озера, чтобы отбросить немецких псов-рыцарей...

Только к концу дня половцы собрались для атаки и огромными толпами бросились на русский строй. Опытный Шарукан отказался от обычной половецкой тактики - удара конным клином в «чело» - и наступал по всему фронту, чтобы конные дружины князей не могли помочь пешцам фланговыми ударами. Жестокая сеча началась сразу и в «челе», и на крыльях. Русские воины с трудом сдерживали половецкий натиск.

Наверное, хан ошибся, именно так построив сражение. Его воины, многие из которых не имели доспехов, не были привычны к «прямому бою», к тесной рукопашной схватке и несли огромные потери. Русские выстояли и начали медленно продвигаться вперед. Быстро смеркалось. Половцы, поняв, что сокрушить русское войско неистовым натиском не удается, повернули коней и ускакали в степь. Это был успех русских князей, но это не была еще победа: множество половецких всадников спаслись и могли продолжать войну. Так и расценил ситуацию Владимир Мономах, посылая вслед за половцами сторожевой полк. Шарукан будет где-то собирать свое степное воинство, нужно узнать - где...

Только один день стояли русские полки на поле битвы. Сторожевые разъезды сообщили, что половцы снова собираются в толпы близ устья Сольницы. Русские полки выступили в поход и шли всю ночь. Впереди уже мигали костры огромного половецкого стана.

Наступило утро 27 марта 1111 года. Оба войска вновь стояли друг против друга. На этот раз Шарукан не стал искать удачи в страшном «прямом бою», в котором русские оказались непобедимыми, а попытался со всех сторон окружить полки князей, чтобы издали расстреливать ратников из луков, пользуясь быстротой половецких коней и огромным численным превосходством. Но Владимир Мо­номах не позволил взять свое войско в кольцо и сам решительно двинулся вперед. Это было неожиданностью для половецких военачальников: обычно русские ждали, когда на них нападут, и только отразив удар, переходили к контратакам. Половцы вынуждены были снова принять «прямой бой». Предводитель русского войска навязал врагу свою волю. Вновь половецкая конница навалилась на центр русского строя, и опять пешцы-копьеносцы выстояли, дав возможность конным дружинам ударить по флангам. Переяславская дружина под стягом Владимира Мономаха сражалась на решающих участках боя, наводя страх на врагов. Конные дружины других князей врывались в половецкие ряды, разрывали на части половецкий строй. Напрасно метались ханы и тысячники, пытаясь наладить управление боем. Половцы сбивались в нестройные толпы, беспорядочно передвигались по полю, избиваемые неуязвимыми в своих доспехах русскими дружинниками. И надломился дух половецкого войска, покатилось оно вспять, к Донскому броду. Устрашенные этим зрелищем, остановились свежие половецкие тысячи на другом берегу Дона. Конные дружины неотступно преследовали отступавших половцев, безжалостно вырубая их длинными мечами. Десять тысяч воинов хана Шарукана нашли погибель на донском берегу, множество попало в плен. Разгром был полным. Не до набегов на Русь теперь хану...

Вести о победе русских князей на Дону громом прокатились по половецким степям. Устрашился хан Боняк, увел своих днепровских половцев подальше от русских рубежей, и на Руси не было даже известно, где он и что делает. Остатки донских половцев откочевали к Каспийскому морю, а некоторые еще дальше - за «Железные ворота» (Дербент). Великая тишина наступила на степной границе Руси, и это было главным результатом похода. Русь получила долгожданную передышку.

О них под 1152 г. вполне определенно говорит Ипатьевская летопись: "Вся половецкая земля, что иже межи Волгою и Днепром". Автор "Слова о полку Игореве" упоминает почти все пограничные половецкие земли: Волга, Поморье, Посулье, Крым (Сурож и Корсунь), Тмутаракань (Северо-Западное Предкавказье). Картографирование находок половецких статуй подтверждает сведения письменных источников.

Появившись в восточноевропейских степях, новые пришельцы неоднократно нарушали границы Руси и опустошали ее земли. Будучи на первой (таборной) стадии кочевания, кипчаки проявляли особую агрессивность. По летописным источникам насчитывается 46 походов половцев на Русь, не считая мелких набегов. В 1061 году половцы впервые пришли воевать Русскую землю. Всеволод Ярославич вышел к ним навстречу, половцы победили его, повоевали землю и ушли.

В 1068 году опять множество половцев пришло на Русскую землю, в результате чего в Киеве сел князь Всеслав Брячиславович. Половцы опустошали Русскую землю, дошли до Чернигова. Святослав Черниговский собрал войско, ударил и одолел половцев, хотя у него было только 3 тысячи, а половцев - 12 тысяч.

Половцы многократно делали набеги на Русь в связи с княжескими усобицами и без всякого повода (1071, 1078, 1092 и т.д.) В удачных битвах с ними начал славится и приобретать народную любовь князь Владимир Мономах (1053-1125+). 12 удачных битв с половцами выдержал он в одно княжение отца своего Всеволода. В 1103 году Владимир Мономах и Святополк Изяславич нанесли западной половецкой группировке сильное поражение на реке Сутени (Молочной). В этой битве погибло 20 половецких князей. Мощь приднепровских половцев была подорвана. Последующие успехи русских вынудили их оставить свои кочевья в Побужье.

В 1109, 1111 и 1116 годах русские князья совершили серию победоносных походов на донских половцев, взяли город Шарухань, Сугров и Балин, где под властью половцев проживало алано-болгарское население, появившееся здесь еще со времен Хазарского каганата. Не выдержав ударов русских дружин, часть половцев во главе с ханом Отроком откочевала в северокавказские степи. На Дону остался хан Сырчан. По пути в Предкавказье половцы в 1117 году разрушили Саркел-Белую Вежу и вынудили его жителей уйти на Русь. Вместе с ними на Руси оказались печенеги и торки, кочевавшие у Белой Вежи.

После смерти Владимира Мономаха и его сына Мстислава Великого (1132) донские и приднепровские половцы редко совершали самостоятельные набеги на Русь. 30-е -50-е годы XII века характеризуются их активнейшим участием в междоусобных войнах русских князей. Русские, только что разгромившие кочевников, вновь сами же помогали им набираться сил. До 60 - 70-х годов XII века половцы были раздроблены на отдельные орды, которые активно участвовали в набегах на русские земли в составе дружин того или иного русского князя. Некоторые племенные наименования их весьма устойчивы, и сведения о них доходили в восточные страны. Так, арабские авторы аль-Мансури и ан-Нувайри упоминают объединения "Бурджоглы" (Бурчевичей) и "Токсоба" (Токсобичей).

Во второй половине XII века половецкие орды стали сплачиваться в новые объединения на основе прежних, разбитых еще Мономахом союзов. Наиболее сильными из них являлись Приднепровское и Донское. Приднепровское объединение орд консолидировалось с Лукоморскими половцами, обитавшими на западном берегу Азовского моря, а Донское - с Приморскими, кочевавшими у Таганрогского залива, и Предкавказскими. Таким образом, в южнорусских степях образовались два союза племен, по территории равные наиболее крупным русским княжествам и западным королевствам. Среди ханов, возглавлявших Приднестровско-Лукоморских половцев, известны Тоглый, Изай, Осолук, Кобяк и другие. Донские половцы в конце концов объединились под властью сына Отрака - Кончака, который в дальнейшем претендовал на власть над всеми южнорусскими степями.

Усилившись, половцы стали препятствовать походу караванов на Русь по торговому пути из "Варяг в Греки", по "Соляному" и "Залозному" путям. Вновь начались их самостоятельные набеги на Русь. В ответ на это русские организовали серию походов в степь. Наиболее известен поход 1184 года, когда русские дружины победили половцев и взяли в плен хана Кобяка. Длительную борьбу русские князья вели и против Донского объединения Кончака. Одним из эпизодов этой борьбы был неудачный поход 1185 года князя Игоря Святославича Северского, послуживший темой "Слова о полку Игореве". Однако к середине 90-х годов XII века всплеск внешней активности половцев прекращается и в дальнейшем они участвуют лишь в междоусобицах русских князей в качестве наемников.

Половцы разгромлены и покорены монголо-татарами в XIII веке (часть их перешла в Венгрию).

В истории русских воинских побед долгое время первой и самой знаменитой считалась баталия на Чудском озере, выигранная Александром Невским. Но куда справедливее было бы считать - и сегодня именно так и принято считать! - первым крупным воинским успехом победу, которую 27 марта 1111 года одержали сводные дружины русских князей в битве с половцами у реки Сальницы.

Эта дата не случайно стала первой по хронологии в нынешнем списке Памятных дат военной истории России. Победа, одержанная русскими под водительством Владимира Мономаха, княжившего в то время в южном Переяславле, великого князя киевского Святополка Изяславича и черниговского князя Давыда Святославича была настоящей военно-политической победой, имевшей далеко идущие последствия, а не просто удачным исходом проходного сражения. Ведь, чтобы справиться с превосходящими силами половцев (согласно источникам, они имели как минимум полуторный перевес: 45 тысяч кочевников против 30 тысяч русских воинов), Мономах предпринял несколько истинно полководческих шагов.

Во-первых, он реализовал принцип «бить врага на его территории малой кровью», перебросив свои войска на землю, контролировавшуюся половцами. Во-вторых, он использовал транспорт, чтобы обеспечить быструю доставку пехоты к месту сражения, не переутомив ее дорогой. В-третьих, сумел превратить в союзника даже погоду, вынудив половцев сражаться в такое время, когда сама природа мешала им использовать все преимущества конницы.

Но не только полководческими талантами Мономаха славна эта победа. Чтобы собрать достаточные силы, переяславский князь сумел добиться почти невозможного - объединить своенравных князей, заставив их хотя бы на время забыть междоусобицы! Кроме того, ему удалось убедить их оторвать от земли даже смердов, тем самым усилив войско, традиционно состоявшее из профессиональных дружинников. Наконец, Мономах, который, как гласит «Повесть временных лет», «едучи перед войском, приказал попам петь тропари, и кондаки креста честного, и канон святой Богородицы», фактически превратил поход в сражение за православную веру.

Ударить на врага прежде него самого

Русско-половецкие войны растянулись на полтора столетия - с конца XI века по середину XIII. Регулярным успехам половцев (их на Руси называли еще кипчаками, а в Европе и Византии - куманами) способствовала и разобщенность русских князей.

Ситуация начала меняться после того, как Мономах взялся за главное дело своей жизни - собирание русских земель. После того как ему с помощью дипломатических уловок и прямых уговоров удалось добиться проведения двух объединительных княжеских съездов (Любечский и Уветичский), усобицы на востоке и западе Руси были прекращены. Успех же Долобского съезда, результатом которого стал первый объединенный поход русских дружин против половцев, положил начало постепенному их ослаблению.

Но успех похода 1103 года, спланированного на Долобском съезде, только разозлил кипчаков. Они предприняли несколько походов, которые хотя и не привели к большим успехам, не позволили Руси вновь собраться с силами и нанести ответный удар. На его подготовку ушло восемь лет.

В конце 1110 года подчиненный Мономаха воевода Дмитр с небольшой дружиной сумел пробраться в половецкие земли и разузнать планы кипчаков. Половцы готовились к новому наступлению, в котором должны были участвовать чуть ли не все основные кланы. Этот удар можно было попытаться отразить, как это делалось всегда, или предвосхитить, неожиданно нанеся свой.

Именно такое решение и принял Мономах. Прекрасно понимая, что отражать хорошо подготовленное наступление врага всегда труднее, он решил заставить половцев поменяться ролями с русскими. Но для этого нужно было успеть не просто собрать войско, но и сделать его достаточно большим, чтобы нанести решающее поражение кочевникам, а также начать поход тогда, когда враг не ждет наступления.

Традиционно и русские, и половцы отправлялись воевать весной, когда заканчивалась распутица и можно было вовсю пользоваться преимуществами конницы. Последнее было важно для кипчаков: их войско практически не имело пеших воинов. Именно на этом и решил сыграть Мономах. Он назначил поход на необычно ранний срок - конец февраля. Помимо того, что кочевники не могли ожидать, что русское войско выступит в дорогу в столь непривычное время, это решение преследовало еще одну важную цель. Даже с учетом того, что неспешное - за счет присутствия пешего войска - продвижение вглубь половецких земель займет немалый срок, к тому моменту, как рати сойдутся на поле битвы, земля еще не успеет просохнуть. А это означает, что половцы будет лишено своего главного преимущества - маневренности и мощи кавалерии, которая попросту завязнет в снежно-грязевом месиве. Такой подход был совершенно новым для русских полководцев, и именно он позволяет считать битву при Сальнице первой настоящей полководческой победой Древней Руси.

Царица полей - пехота

Но просто лишить противника возможности в полной мере использовать преимущества его армии недостаточно, нужно еще обеспечить выигрышное положение своей. И этот вопрос Мономах решил, существенно увеличив число пеших воинов. Ведь если половцы не могли в полной мере использовать конницу, то именно пехоте отводилась основная роль жерновов, которые должны были перемолоть вражеское войско.

Древнерусская дружина была войском смешанного состава, в котором соотношение конных и пеших подразделений было смещено в сторону первых. Что понятно: русским дружинникам приходилось противостоять прежде всего конным же войскам кочевников, тогда как пешие рати сходились, как правило, в междоусобных битвах князей. Так что основой русской пехоты того времени были смерды - крестьяне, которых приходилось на время похода отрывать от земли. Поэтому решение Мономаха усилить войско за счет пехотинцев встретило сопротивление со стороны союзных князей и даже его собственной дружины. Вот как описывают это летописцы: «Дружина же сказала: "Не время теперь губить смердов, оторвав их от пашни". И сказал Владимир: "Но то мне удивительно, брат, что смердов жалеете и их коней, а не подумаете о том, что вот весной начнет смерд этот пахать на лошади той, а половчин, приехав, ударит смерда стрелой и заберет лошадь ту и жену его, и гумно его подожжет. Об этом-то почему не подумаете?" И сказала вся дружина: "Впрямь, воистину так оно и есть". И сказал Святополк: "Теперь, брат, я готов (идти на половцев) с тобою"».

Скорее всего, дело тут было не только в красноречии Мономаха. Наверняка сыграло роль раннее начало похода. Ведь конец зимы - не то время, когда крестьяне всерьез заняты на земле. Сорвать их с насиженного места, снарядить и отправить в поход гораздо проще, чем через месяц-полтора.

А чтобы не переутомить пехотинцев долгим (в итоге он занял почти месяц!) походом к месту главного сражения, Мономах пошел на еще одно новшество. Поскольку конец февраля в XII веке благодаря малому ледниковому периоду был более суровым и снежным, чем сегодня, пеших воинов отправили в путь… на санях!

«И пошли, возложив надежду на Бога…»

Вот как описаны подготовка к походу, сам поход и битва при Сальнице в основном источнике сведений об этих событиях - в «Повести временных лет»: «В год 6619 (1111. - РП .). Вложил Бог Владимиру мысль в сердце понудить брата его Святополка пойти на язычников весною... И послали к Давыду Святославичу, веля ему выступать с ними. И поднялись со своих мест Владимир и Святополк, и попрощались, и пошли на половцев Святополк с сыном своим Ярославом, и Владимир с сыновьями, и Давыд с сыном. И пошли, возложив надежду на Бога и на Пречистую Матерь его, и на святых ангелов его. И выступили в поход во второе воскресенье Великого поста, а в пятницу были на Суле. В субботу они достигли Хорола, и тут сани побросали. А в то воскресенье пошли, когда крест целуют. Пришли на Псел, и оттуда перешли и стали на Голте. Тут подождали воинов, и оттуда двинулись на Ворсклу и там на другой день, в среду, крест целовали, и возложили всю надежду свою на крест... И оттуда прошли через много рек в шестую неделю поста. И прошли к Дону во вторник. И оделись в броню, и построили полки, и пошли к городу Шаруканю... И поехали они к городу вечером, и в воскресенье вышли горожане… к князьям русским с поклоном, и вынесли рыбы и вино. И переспали там ночь. И на другой день, в среду, пошли к Сугрову и подожгли его, а в четверг пошли на Дон; в пятницу же, на другой день, 24 марта собрались половцы, построили полки свои и пошли в бой. Князья же наши возложили надежду свою на Бога и сказали: "Здесь нам смерть, да станем твердо". И прощались друг с другом и, обратив очи к небу, призывали Бога вышнего. И когда сошлись обе стороны, была битва жестокая. Бог вышний обратил взор свой на иноплеменников с гневом, и стали они падать перед христианами. И так побеждены были иноплеменники, и пало множество врагов… перед русскими князьями и воинами... И помог Бог русским князьям. И воздали они хвалу Богу в тот день. И наутро, в субботу, праздновали Лазарево воскресение, Благовещенья день, и, воздав хвалу Богу, проводили субботу, и воскресенья дождались. В понедельник же Страстной недели вновь иноплеменники собрали… множество полков… и выступили… тысячами тысяч. И обложили полки русские. И послал Господь Бог ангела в помощь русским князьям. И двинулись половецкие полки и полки русские, и сразились полк с полком... И битва лютая завязалась между ними... И стали наступать Владимир с полками своими и Давыд, и, видя это, обратились половцы в бегство. И падали половцы перед полком Владимировым, невидимо убиваемые ангелом, что видели многие люди, и головы летели на землю, невидимо отрубаемые. И побили их в понедельник Страстной месяца марта 27. Избито было иноплеменников… множество на реке Салнице. И спас Бог людей своих, Святополк же, и Владимир, и Давыд прославили Бога, давшего им победу… над язычниками, и взяли полона много, и скота, и коней, и овец, и пленников много захватили... И спросили пленников, говоря: "Как это вас такая сила и такое множество не могли сопротивляться и так быстро обратились в бегство?" Они же отвечали, говоря: "Как можем мы биться с вами, когда какие-то другие ездили над вами в воздухе с блестящим и страшным оружием и помогали вам?" Это только и могут быть ангелы, посланные от Бога помогать христианам. Это ведь ангел вложил в сердце… Мономаху мысль поднять… русских князей на иноплеменников. …Потому-то надлежит воздать хвалу ангелам, как сказал Иоанн Златоуст: ибо они вечно молят Творца быть милостивым и кротким к людям. Ибо ангелы… наши заступники, когда мы воюем с противными нам силами... Так вот и теперь с Божьей помощью по молитвам святой Богородицы и святых ангелов возвратились русские князья восвояси к своим людям со славой, которая донеслась до всех дальних стран - до греков, до венгров, поляков и чехов, даже и до Рима дошла она…»

За веру и Отечество

Летописец, как ему и положено, был лишь прилежным регистратором и больше уделял внимание взаимоотношениям князей между собой, буквальному описанию событий и, что естественно, проявлениям благоволения Божьего по отношению к русским. За скобками повествования остались тонкости тактических приемов Мономаха, его союзников-князей и воевод, а также роль, которую поход сыграл в объединении Руси и укреплении православия.

Тактически второе, основное сражение похода - битва при Сальнице - было разыграно безупречно. После того как имевшие перевес половцы окружили русские полки, планируя массированным обстрелом из луков расстроить их ряды, смешать их и ударить по ним конницей, князья по совету Мономаха сами повели дружины в наступление. В результате смешались уже половцы и были вынуждены оставить луки и атаковать пехоту. Тут-то и сработал замысел Владимира: в перемешанном с грязью снегу половецкие кони начали вязнуть, а длинные копья русской пехоты свели на нет преимущество бивших сверху кривыми мечами кипчаков. А вскоре на увязшую в бессмысленной рукопашной с копейщиками половецкую конницу обрушился запасной полк самого Мономаха, который лично повел его в атаку, передав командование медленно отступавшими, но сохранявшими строй пешцами сыну Ярополку. Удар оказался решающим: теряя людей и коней, кипчаки повернули вспять, но уйти по раскисшей земле удалось немногим. Они потеряли на поле брани убитыми не меньше 10 000 человек, большинство же попало в плен.

Победа сыграла важнейшую роль в реализации идеи Мономаха об объединении Руси. Еще бы: поход вознес авторитет переяславского князя, незадолго до этого уступившего киевский престол своему брату, дабы избежать новых войн, и добившегося резкого усиления русских княжеств за счет мирного сосуществования, на недосягаемую высоту. Так что через два года после победы Мономах уже без всяких споров занял престол в Киеве и вошел в историю как первый князь-миротворец, добившийся объединения княжеств и прекращения междоусобных войн. И не его вина, что потомки, презрев мономахово «Поучение», не сумели удержать объединенную Русь в руках, чем и воспользовались ордынские ханы.

Зато другой результат похода - прославление и укрепление православной веры - поколебать не удалось. И для дружинников князей-союзников, и для простолюдинов было несомненным то, что успех предопределен небесными покровителями Руси. Столь очевидная победа как ничто другое способствовала укреплению православия в Древней Руси, его становлению как государственной религии. Добавим лишь, что легендарная победа 27 марта 1111 года пришлась на день Феодоровской иконы Божией Матери, прославленной как хранительница русской государственности.

Конечно, сейчас трудно однозначно утверждать, что даже такой дальновидный правитель, как Владимир Мономах, заранее предусмотрел все эти последствия. Но если даже и нет, нельзя не отдать должное его чутью, ведь предпринятые им шаги привели к важнейшим результатам. Что в итоге и сделало битву при Сальнице первой знаменитой победой русского оружия - той точкой, от которой нам и надлежит вести отсчет всем остальным победам, в том числе и на Чудском озере, и в Куликовской битве, и под Полтавой, и под Бородино, вплоть до самого победного мая 1945-го…

Далее в рубрике Российский бортовой комплекс обороны «Президент-С» надежно защищает самолет и вертолет от поражения ракетным и артиллерийским оружием

В год 6619 (1111)… А в воскресенье, когда крест целуют, пришли на Псел, а оттуда дошли до реки Голты. Тут подождали воинов, и оттуда двинулись на Ворсклу и там на другой день, в среду, крест целовали и возложили всю надежду свою на крест, проливая обильные слезы. И оттуда перешли много рек, и пришли к Дону во вторник шестой недели поста. И облеклись в доспехи, и построили полки, и двинулись к городу Шаруканю. И князь Владимир повелел попам, едучи перед войском, петь тропари и кондаки в честь креста честного и канон святой Богородицы. И вечером подъехали к городу, и в воскресенье вышли люди из города с поклонами к князьям русским и вынесли рыбу и вино. И провели там ночь. И на другой день, в среду, пошли к Сугрову и, приступив, зажгли его, а в четверг двинулись от Дона; в пятницу же, на другой день, марта 24-го, собрались половцы, построили полки свои и пошли в бой. Князья же наши, возложив надежду свою на Бога, сказали: «Здесь смерть нам, так станем же крепко». И прощались друг с другом и, возведя очи на небо, призывали Бога вышнего. И когда сошлись обе стороны, и завязалась битва жестокая, Бог вышний обратил взор свой, исполненный гнева, на иноплеменников, и пали они перед христианами. И так были побеждены иноплеменники, и пало множество врагов наших, супостатов, перед русскими князьями и воинами на потоке Дегея. И помог Бог русским князьям. И воздали хвалу Богу в тот день. И наутро, когда настала суббота, праздновали Лазареве воскресение, день Благовещенья, и, воздав хвалу Богу, проводили субботу и дождались воскресенья. В понедельник же Страстной недели вновь собрали иноплеменники многое множество полков своих и двинулись, словно огромный лес, тысячами тысяч. И окружили полки русские. И послал Господь Бог ангела на помощь русским князьям. И двинулись половецкие полки и полки русские, и сошлись в первой схватке полки, и грохот стоял подобный грому. И битва жестокая завязалась между ними, и падали люди с обеих сторон. И стали наступать Владимир с полками своими и Давыд, и, видя это, половцы обратились в бегство. И падали половцы перед полком Владимировым, невидимо убиваемые ангелом, что видели многие люди, и головы, невидимо <кем> ссекаемые, падали на землю. И победили их в понедельник Страстной недели, месяца марта в 27-е. Перебито было иноплеменников многое множество на реке Сальнице. И спас Бог людей своих. Святополк же, и Владимир и Давыд прославили Бога, даровавшего им такую победу над погаными, и взяли полона много, и скота, и коней, и овец, и пленников многих похватали руками. И спросили пленников, говоря: «Как это случилось: вас была такая сила и такое множество, а не смогли сопротивляться и вскоре обратились в бегство?» Они же отвечали, говоря: «Как можем мы биться с вами, когда какие-то другие ездили над вами в оружии светлом и страшные и помогали вам?» Это только и могли быть ангелы, посланные Богом помогать христианам. Это ведь ангел вложил Владимиру Мономаху мысль призвать братьев своих, русских князей, на иноплеменников…

Так вот и теперь с Божьей помощью по молитвам святой Богородицы и святых ангелов возвратились русские князья восвояси к своим людям со славой, которая донеслась до всех дальних стран — до греков, до венгров, поляков и чехов, даже и до Рима дошла она, на славу Богу всегда и ныне и присно во веки, аминь.

ГЛАВНЫЙ ГЕРОЙ - МОНОМАХ

Салница (Русско-половецкие войны, XI-XIII вв.). Река в Донских степях, в районе которой 26 марта 1111 г. произошла битва между объединенным войском русских князей под командованием князя Владимира Мономаха (до 30 тыс. чел.) и половецким войском. Исход этого кровопролитного и отчаянного, по свидетельству летописи, сражения решил своевременный удар полков под командованием князей Вла-димира Мономаха и Давыда Святославича. Половецкая конница попыталась отрезать русскому войску путь домой, но в ходе сражения потерпела сокрушительное поражение. Согласно легенде, русским воинам помогали разить неприятелей небесные ангелы. Битва на Салнице стала крупнейшей победой русских над половцами. Никогда еще со времен походов Святослава (X в.) русские воины не заходили так далеко в восточные степные районы. Эта победа способствовала росту популярности Владимира Мономаха - главного героя похода, весть о котором дошла «даже до Рима».

КРЕСТОВЫЙ ПОХОД В СТЕПЬ 1111 ГОДА

Этот поход начался необычно. Когда в конце февраля войско подготовилось к выходу из Переяславля, то впереди него выступили епископ, священники, которые с пением вынесли большой крест. Его водрузили неподалеку от ворот города, и все воины, в том числе и князья, проезжая и проходя мимо креста, получали благословение епископа. А затем на расстоянии 11 верст представители духовенства двигались впереди русского воинства. В дальнейшем они шли в обозе войска, где находилась и вся церковная утварь, вдохновляя русских воинов на ратные подвиги.

Мономах, бывший вдохновителем этой войны, придал ей характер крестового похода по образцу крестовых походов западных властелинов против мусульман Востока. Инициатором этих походов выступил папа римский Урбан II. А в 1096 г. начался первый крестовый поход западных рыцарей, закончившийся взятием Иерусалима и созданием рыцарского Иерусалимского королевства. Священная идея освобождения «гроба Господня» в Иерусалиме от рук неверных стала идеологической основой этого и последующих походов западных рыцарей на Восток.

Сведения о крестовом походе и освобождении Иерусалима быстро распространились во всем христианском мире. Было известно, что во втором крестовом походе принимал участие граф Гуго Вермендуа, брат французского короля Филиппа I, сын Анны Ярославны, двоюродный брат Мономаха, Святополка и Олега. Одним из тех, кто принес эти сведения на Русь, был игумен Даниил, побывавший в начале XII в. в Иерусалиме, а потом оставивший описание своего путешествия о пребывании в крестоносном королевстве. Даниил был в дальнейшем одним из сподвижников Мономаха. Возможно, ему и принадлежала идея придания походу Руси против «поганых» характера крестового нашествия. Этим и объясняется та роль, которую отвели духовенству в этом походе.

В поход вышли Святополк, Мономах, Давыд Святославич с сыновьями. С Мономахом находились его четыре сына — Вячеслав, Ярополк, Юрий и девятилетний Андрей.…

27 марта основные силы сторон сошлись на реке Сольнице, притоке Дона. По словам летописца, половцы «выступиша яко борове (лес) велицин и тмами тьмы», они со всех сторон обступили русское войско. Мономах не стал, как обычно, стоять на месте, ожидая натиска половецких всадников, а повел войско им навстречу. Воины сошлись в рукопашной битве. Половецкая конница в этой толчее потеряла свой маневр, а русы, в рукопашном бою начинали одолевать. В разгар битвы началась гроза, усилился ветер, пошел сильный дождь. Русы так перестроили свои ряды, что ветер и дождь били в лицо половцам. Но те сражались мужественно и потеснили чело (центр) русского войска, где дрались киевляне. Им на помощь пришел Мономах, оставив свой «полк правой руки» сыну Ярополку. Появление стяга Мономаха в центре битвы воодушевило русов, и они сумели преодолеть начавшуюся было панику. Наконец половцы не выдержали яростной схватки и бросились к донскому броду. Их преследовали и рубили; пленных и здесь не брали. Около десяти тысяч половцев полегло на поле боя, остальные бросали оружие, прося сохранить жизнь. Лишь небольшая часть во главе с Шаруканом ушла в степь. Другие ушли в Грузию, где их взял на службу Давид IV.

Весть о русском крестовом походе в степь была доставлена в Византию, Венгрию, Польшу, Чехию и Рим. Таким образом, Русь в начале XII в. стала левым флангом общего наступления Европы на Восток.

НЕУЛОВИМАЯ САЛЬНИЦА

Упоминается Сальница в летописи… в связи с известным походом Владимира Мономаха в 1111 г., когда был убит дед Кончака - половецкий хан Шарукан. Этот поход анализировался многими исследователями, но в вопросе локализации Сальницы единодушного мнения так и не выработано.

Имя реки встречается также в некоторых списках «Книги Большому Чертежу»: «И ниже Изюма пала в Донець с правая стороны река Сальница. А ниже тое - Изюмец». На основании этих данных впервые предпринял попытку локализации реки, упоминаемой в связи с походом Мономаха 1111 г., В.М. Татищев: «оная течет в Донец с правой стороны ниже Изюма».

В связи же с событиями 1185 г. аналогичную попытку осуществил Н.М. Карамзин: «Здесь названа Сальницей река Сал, впадающая в Дон около Семикаракорской станицы».

В известной статье П.Г. Буткова, где фактически впервые уделено значительное внимание многим аспектам географии похода Игоря Святославича, Сальница отождествляется с р. Торец. М.Я. Аристов идентифицировал Сальницу, упоминаемую в связи с событиями 1111 и 1185 гг., с Тором. Позже к этому мнению присоединились Д.И. Багалей, В.Г. Ляскоронский. В.А. Афанасьев. Примерно также полагал М.П. Барсов, локализируя Сальницу «не в дальнем расстоянии от устья Оскола».

К.В. Кудряшов локализовал р. Сальницу в районе Изюма. В.М. Глухов справедливо заметил, что упоминание в Ипатьевской летописи («поидоша к Сальнице») не могло касаться небольшой реки и летописец «не мог ее взять в качестве географического ориентира». Известный знаток древностей Подонцовья Б.А. Шрамко считал, что речь идет о двух разных реках. В.Г. Федоров, наоборот, идентифицирует согласно В.М. Татищеву обе Сальницы.

Подробно проанализировав основные гипотезы и выдвинув дополнительные аргументы, М.Ф. Гетманец уточнил, что Сальница - это старое название р. Сухой Изюмец, впадающий в Северский Донец напротив Изюмского кургана.

Л.Е. Махновец различает две реки Сальницы: ту, что упоминается в описании похода Мономаха 1111 г., ученый с оговоркой «очевидно» отождествляет с р. Солона - правым притоком Попильнюшки (правым притоком Береки), а Сальницу, связанную с походом Игоря, традиционно - с безымянной рекой у Изюма.

В новейшем исследовании луганского историка В.И. Подова обосновывается так называемый южный вариант расположения театра военных действий. Отождествив обе Сальницы, исследователь локализует теперь уже одну речку в бассейне Днепра, считая, что это современная р. Солона - правый приток р. Волчья, впадающая в Самару…

Нам представляется, что искомой Сальницей мог быть приток Тора Кривой Торец. Его верховья и верховья Кальмиуса находятся совсем рядом, беря начало с одной возвышенности - водораздела бассейнов Днепра и Дона, по которому и проходил Муравский шлях. Кальмиус или один из его притоков в таком случае следует отождествлять с Каялой.