Сегодня в рубрике "воскресные стихи" классик украинской литературы

Тара́с Григо́рьевич Шевче́нко

Как гворит Википедия: - Украинский поэт, прозаик, художник, этнограф.
Академик Императорской Академии художеств (1860).

Литературное наследие Шевченко, центральную роль в котором играет поэзия, в частности сборник «Кобзарь», считается основой современной украинской литературы и во многом литературного украинского языка.

Бо́льшая часть прозы Шевченко (повести, дневник, многие письма), а также некоторые стихотворения написаны на русском языке, в связи с чем часть исследователей относят творчество Шевченко, помимо украинской, также и к русской литературе.

«Дума»

Проходят дни… проходят ночи;
Прошло и лето; шелестит
Лист пожелтевший; гаснут очи;
Заснули думы; сердце спит.
Заснуло всё… Не знаю я —
Живёшь ли ты, душа моя?
Бесстрастно я гляжу на свет,
И нету слёз, и смеха нет!

И доля где моя? Судьбою
Знать не дано мне никакой…
Но если я благой не стою,
Зачем не выпало хоть злой?
Не дай о Боже! — как во сне
Блуждать… остынуть сердцем мне.
Гнилой колодой на пути
Лежать меня не попусти.

Но жить мне дай, Творец небесный —
О дай мне сердцем, сердцем жить!
Чтоб я хвалил твой мир чудесный
Чтоб могь я ближнего любить!
Страшна неволя! Тяжко в ней.
На воле жить — и спать, — страшней.
Прожить ужасно без следа,
И смерть и жизнь — одно тогда.

«О, Боже мой милый! Как тяжко на свете»

О, Боже мой милый! Как тяжко на свете,
Как жизнь горемычна - а хочется жить,
И хочется видеть, как солнце сияет,
И хочется слушать, как море играет,
Как пташка щебечет, как роща шумит,
Как девушка песню свою запевает…
О, Боже мой милый, как весело жить!

«Не женись ты на богатой»

Не женись ты на богатой -
Выгонит из хаты,
Не женись и на убогой -
Проживешь недолго,
А женись на вольной воле -
На казачьей доле:
Как была она - такою
Будет ввек с тобою.

«Полякам»

Ще як були ми козаками,
А унії не чуть було,
Отам-то весело жилось!
Братались з вольними ляхами,
Пишались вольними степами,
В садах кохалися, цвіли,
Неначе лілії, дівчата.
Пишалася синами мати,
Синами вольними... Росли,
Росли сини і веселили
Старії скорбнії літа...
Аж поки іменем Христа
Прийшли ксьондзи і запалили
Наш тихий рай. І розлили
Широке море сльоз і крові,
А сирот іменем Христовим
Замордували, розп"яли.
Поникли голови козачі,
Неначе стоптана трава.
Украйна плаче, стогне-плаче!
За головою голова
Додолу пада. Кат лютує,
А ксьондз скаженим язиком
Кричить: “Te Deum! алілуя!..”

Отак-то, ляше, друже, брате!
Неситії ксьондзи, магнати
Нас порізнили, розвели,
А ми б і досі так жили.
Подай же руку козакові
І серце чистеє подай!
І знову іменем Христовим
Ми оновим наш тихий рай.

«В неволе тяжко… хоть и воли»

В неволе тяжко… хоть и воли
Узнать, пожалуй, не пришлось;
Но всё-таки кой-как жилось, —
Хоть на чужом, да всё ж на поле…
Теперь же тяжкой этой доли,
Как бога, ждать мне довелось.
И жду её и поджидаю,
Свой глупый разум проклинаю,
Что дал себя он затемнить
И в луже волю утопить.
И стынет сердце, если вспомнит,
Что не в Украйне похоронят,
Что не в Украйне буду жить,
Людей и господа любить.

«И серое небо, и сонные воды…»

И серое небо, и сонные воды…
Вдали над берегом поник
Без ветра гнущийся тростник,
Как пьяный… боже, гибнут годы!
Что ж, долго ли придётся мне
В моей незамкнутой тюрьме,
Над этим бесполезным морем,
Томиться тяжкой жизни горем?
Молчит иссохшая трава
И гнётся, словно и жива;
Не хочет правды говорить.
А больше некого спросить.

«Не вернулся из походу»

Не вернулся из походу
Молодой гусар в село:
Что же я по нём горюю
Что мне больно жаль его?
За кафтан короткий что ли —
Иль за чёрный ус — так жаль?
Иль за то, что — не Марусей —
Машей звал меня Москаль?
Нет, мне жаль что пропадает
Даром молодость моя.
Не хотят меня и замуж
Брать уж люди за себя.
Да к тому ещё и девки
Мне проходу не дают:
Не дают они проходу
Всё гусарихой зовут!

«Украйна»

Было время, на Украйне
Пушки грохотали,
Было время, запорожцы
Жили-пировали.

Пировали, добывали
Славы, вольной воли,
Всё-то минуло, остались
Лишь курганы в поле.

Те высокие курганы,
Где лежит, зарыто,
Тело белое казачье
С головой разбитой.

И темнеют те курганы,
Словно скирды в поле,
И лишь с ветром перелетным
Шепчутся про волю.

Славу дедовскую ветер
По полю разносит.
Внук услышит, песню сложит
И поет, и косит.

Было время, на Украйне
Шло вприглядку горе;
И вина, и меду вдоволь,
По колено море!

Да, жилось когда-то славно,
А теперь вспомянешь:
Станет как-то легче сердцу,
Веселее взглянешь.

11.11.2017 10.02.2018

Шевченко Тарас Григорьевич - русский и малороссийский писатель, поэт, художник, этнограф. Большая часть прозы Шевченко (повести, дневник, многие письма), а также некоторые стихотворения написаны на русском языке.
Из 47 лет жизни Тарас Шевченко провёл в Малороссии лишь 15 лет. На территории современной России Шевченко прожил 27 лет: 1831-1845 и 1858-1861 годы в Санкт-Петербурге, в 1847-1857 годах проходил военную службу в Оренбургском крае. Тарас Григорьевич говорил по-русски без акцента и, конечно, вряд ли бы разделил рвение современных ревнителей чистоты «мовы», стремящихся изжить «имперский язык» на украине.
Тарас Шевченко говорил и мыслил по-русски, а Россия представлялась ему не чужой, а родной. Если судить по объёму написанного Шевченко, то он, скорее, русский писатель, чем “украинский”. Багаж его поэтического украиноязычного наследия хоть и весом, но невелик. А вот в прозе, Тарас Григорьевич за недолгую жизнь «выдал на гора» около 20 повестей, написанных исключительно на великорусском языке. Если прибавить к этому эпистолярное наследие, то и вовсе три четверти творческого наследия “украинского” гения - чистой воды русская литература. Дневниковые записи Шевченко являются отражением его русского сознания. Стоит отметить, что Тарас Шевченко в своём личном дневнике написанном на русском языке (в 1857-1858 гг.) использует 17 раз слова «Малороссия/малороссийский» и только 4 раза «украина» (при этом он не использует прилагательное «украинский» вообще). Всего слов с корнем “малоросс” - 29, с корнем “русск” - примерно 55. В дневниках Тараса Шевченко слова “украина” встречаются в общей сложности 4 раза, слова “украинец” нет вообще. Логично, что Шевченко сроду не слышал ни про каких “украинцев” - ведь их придумали уже после его смерти. И конечно же Тарас Григорьевич Шевченко знать не знал никакого “украинского языка”. В 1861 году он издал свой Букварь и назвал его… букварь южнорусский.
В музее Т. Г. Шевченко есть его паспорт и там чётко записано - Православный Малороссиянин.
Также стоит отметить, что Тарас Шевченко - настоящий 100% “москаль”. “Москаль” это российский чиновник, офицер или солдат. Тарас Шевченко много лет служил в российской армии, поэтому является стопроцентным “москалём”. Т. Г. Шевченко употребляет выражение «забрати в москалі» в значении «забрать в рекруты в царскую армию» (на 25 лет). Сам Шевченко неоднократно уверял, что имел ввиду именно солдат, а не Русских.
Цитаты:
-Доборолась украина до самого края - и хуже ляхов распинают её свои собственные дети.
-“Хохлы” 1851 г.
Хохол останется хохлом
Хоть ты пусти ЕГО в Европу
Где надо действовать умом,
Он напрягает только ж*пу.
И потому-то на Руси
Завещано аж Мономахом:
“Связаться Боже упаси!
С тремя - жидом, хохлом и ляхом “.
Коварен жид, хотя и слеп;
Кичливый лях - похуже бл** и,
Хохол же - съест с тобою хлеб,
И тут же в суп тебе нагадит. (Оригинал написан на малороссийском наречии русского языка. Т.Г. Шевченко писал не про малороссов в целом, а про своих однополчан, служивших вместе с ним в одном полку.)

Не стоит головой стучать о стенку
И в бешенстве слюною брызгать зря!
«Мы - Русские!» - так говорил Шевченко.
Внимательней читайте кобзаря.
Фролов-Крымский Константин Юрьевич

Хохлы (1851 г.) - гениальное стихотворение русского поэта и писателя Тараса Григорьевича Шевченко. Сей шедевр был написал Шевченко в 1851 году во время прохождения им военной службы в Оренбургском крае. Оригинал стихотворения написан на южнорусском (малороссийском) наречии русского языка. В советское время стихотворение было запрещено цензурой, поэтому до перестройки было практически неизвестно. В своих виршах Тарас Григорьевич воспевал украинский селюковский менталитет: склонность к воровству и предательству. Тем не менее, стихотворение запрещёно на украине: хохлы не любят это стихотворение, хотя неча на зеркало пенять коли рожа кривая. Стоит отметить, что Шевченко писал не про малороссов в целом, а про своих однополчан, служивших вместе с ним в одном полку.
Вот, что думал русский писатель и поэт Тарас Григорьевич Шевченко о “украинстве”:
Хохол залишиться хохлом,
Хоч ти пусти його в Європу.
Де треба діяти розумом,
Він напружує тільки жопу.

На Украине все активнее ведется работа по разобщению украинской и русской культур

Как только в «незалежной» предпринимаются попытки нивелировать общие корни двух братских народов, показать «самостийнисть» украинской культуры, так тут же находятся и национальные носители этой идеи.

Чем больше на Украине подчеркивают, что Шевченко – национальный украинский поэт и основоположник украинской литературы (этого никто и не отрицает!), тем меньше вспоминают и пишут, что Шевченко - русский писатель: драматург и прозаик.

Тарас Шевченко родился в Малороссии, на Киевщине, в 1814 году в семье крепостного. Стало быть, его родной языковой средой с детства был украинский разговорный язык. Однако уже с 10 лет он погружается в другую - в русскую языковую среду, становясь казачком (мальчик-прислуга) русского помещика К.В. Энгельгардта. А в 1829 году, в 15-летнем возрасте, на целых 14 лет он покидает «рiдну неньку Україну», вливаясь в русскоязычное общество Вильны, а затем Петербурга. Поэтому языком общения, и, следовательно, мышления становится для него, естественно, русский язык.

Интересно отметить, что уже в начале 1843 года Шевченко завершает драму «Назар Стодоля» на русском языке, переведенную в 1844-ом на украинский для постановки в студенческом театре Медицинской академии. Причем, что любопытно, авторские ремарки остаются на русском языке!

Видимо, в 1842 году была написана и трагедия «Никита Гайдай», от которой сохранилось только третье действие, опубликованное в журнале «Маяк».

Двуязычность Шевченко еще больше отразилась в его письмах того времени. Причем, и это важно для понимания авторского сознания, Шевченко становится все более русскомыслящим писателем.

Об этом свидетельствуют его письма, написанные в 40-е годы на русском и украинском языках.

В его русских письмах практически нет украинизмов, а вот в украинских письмах русизмы встречаются довольно часто. При этом грамматические ошибки и употребление русских префиксов при письме свидетельствуют о русскоязычном мышлении их автора. Например, в письмах Лизогубу 1842 г.: «А за таке время багато води у море утекло» - вместо: «а за такий час багато води в море утече». «Отдайте» вместо «вiддайте», «спасибi» вместо «дякую». «Хочь лiкар и говорить, що ничего, одначе так кiвне головою, що сумно дивиться» (правильней было бы: не «ничего», а «нiчого», не дивиться, а «дивитися»).

«Сьогоднi оце трошки легше стало, можна хоч перо в руках удержать» (т.е. вместо «в руцi утримати»); «щоб помiг менi / щоб допомiг менi».

В 1849 году Лизогубу он писал: «буду посилать до Вас усе, що зроблю вартого послать» (а надо, по идее, - «посилати» и «послати»).

Бодянскому в 1850: «А мене на адресi не упоминай, цур йому» - надо «не згадуй».

Лизогубу: «Подякуйте и ви за мене Iлiю Iвановича за його благородную щедроту» (следовало бы -«благородну щедрiсть»).

Хотелось бы обратить внимание на то, что в письмах 1850-х годов присутствуют уже целые русскоязычные блоки, как, например, в письме от 14 апреля 1854 г. Козачковскому: «Христос воскресе! Друже мiй единий! Вчера только привезла почта из Гурьева твое письмо, написанное тобою 14 генваря. Видишь ли в чем дело…» Далее следует абзац по-русски, потом снова по-украински с русскоязычными вкраплениями: «Спасибi тобi, друже мiй единий, за твои десять рублей, чи, як ти пишеш, якогось нашого общезнакомого нашого, i йому, i паче тобi спасибi…» и т.д.

А вот в письме к Б. Залесскому от 6 июня 1854 года на украинском языке написана лишь преамбула, а все письмо – по-русски: «Вiтаю тебе, друже мiй, Богу милий. Вiтаю тебе на лоне девственной, торжественно прекрасной природы! Много бы и много молитв сердечных послал бы я к престолу Живого Бога за один час, проведенный с тобою в дремучем сосновом лесу…» и т.д. В дальнейшем доминируют письма на русском языке и лишь отдельные – на украинском.

Можно найти довольно простое объяснение этим фактам. С 30 мая 1847 года Шевченко находился в ссылке в Оренбургской губернии, а потом в Орске и Новопетровске. 11 лет он был снова оторван от украиноязычной среды. Языковая практика оставалась лишь только в письмах к Лизогубу, Честахивскому, Галагану, Щепкину и др. Но это был уже язык общения, но не язык творчества.

Языком творчества в это время для Шевченко становится русский язык. Именно в 50-е годы, с 1853-го по 1857-ой, он пишет все известные нам повести на русском языке. «Наймичка» - один из первых прозаических опытов Шевченко - написана в октябре 1853 года в Новопетровском укреплении. В то же время была написана повесть «Варнак» о народном мстителе, который напоминает Кармелюка.

В Новопетровском форте написана и повесть «Княгиня», которую Шевченко отослал издателю «Отечественных записок» А.О. Краевскому. Впрочем, повесть так и не появилась в журнале.

Именно тем фактом, что некоторые русскоязычные повести Шевченко не дошли до читателя в свое время, и можно объяснить, во-первых, их малую известность публике, а, во-вторых, выпадение их из всего богатого литературного процесса России второй половины XIX века.

Они не получили столь широкой известности и признания читателей, как произведения Гоголя, Достоевского, Тургенева и Толстого, а потому и не удосужились внимания литературоведов, занимавшихся и занимающихся этим периодом.

Повесть «Музыкант» написана между ноябрем 1854-го и январем 1855-го под впечатлением от пребывания на Украине в начале сороковых годов и повествует о талантливом крепостном, ставшим жертвой пана. В ней чувствуется нечто биографическое. Завершив «Музыканта», он тут же садится за повесть «Несчастный», а затем работает над повестью «Капитанша» и «Близнецы».

Продуктивность писателя поражает! Такое ощущение, что он пытается наверстать упущенное время и каждый месяц создает новую вещь.

Затем, почти весь следующий год, в том же Новопетровском форте Шевченко работает над «Художником», автобиографическом произведении, повествующем об истории его собственного выкупа за 2500 рублей из крепостничества, учебе в Петербургской Академии художеств, дружбе с К. Брюлловым и др.

И, наконец, в ноябре 1856 года вчерне закончена работа над «Прогулкой с удовольствием и без морали».

Обе последние повести подводят к заключительному, можно даже сказать, итоговому сочинению Тараса Шевченко - «Дневнику» (1857-1858 гг.), начатому в последний год службы и завершенному по получении отставки и свободы.

Дневниковый жанр предполагает сокровенный смысл записей, дневники не рассчитаны на широкого читателя и пишутся большей частью для себя.

В таком случае, сокровенные мысли, что вполне логично, должны писаться на родном, более близком человеку, языке, тем более, если они делаются еще и в тайне. Нельзя сказать, что Шевченко запрещалось писать на украинском. Его письма этого времени написаны на двух языках, и украинским языком он по-прежнему владеет. Другое дело, что, судя по этим его письмам, им мало-помалу утрачиваются навыки украинской речи: «украинские письма» становятся двуязычными, а языком своих тайных «захалявных книжек» он сознательно выбирает русский язык. Это - язык его мышления. На нём он и высказывает суждения по всем трепещущим вопросам жизни.

В этом его «Дневник» весьма схож с «Дневником писателя» Ф.М. Достоевского, как и похожа сама судьба двух писателей, которых постигла ссылка.

В 1859 году, по освобождении из армии, Шевченко побывал на любимой Украине, написал еще ряд стихотворений на украинском языке, но, как известно, жизнь свою все же связывает с Петербургом, с любимой Академией художеств. Там и настигнет его смерть, 10 марта 1861 года, от сердечного приступа.

Подводя итог сказанному, замечу, что две трети из творческого наследия Тараса Шевченко написано, осознанно написано, на русском языке – языке великой литературы, к которой и он хотел приобщиться. Поэтому, когда мы с полным основанием говорим, что Тарас Шевченко является национальным украинским поэтом, мы должны следом подчеркнуть: и самобытным русским писателем, случайно или нарочно, но прочно «забытым» украинским литературоведением и мало изученным русским. Хотелось бы, чтобы Шевченко не разъединял, но объединял два наших братских народа.

Александр Ужанков - проректор Литературного института, доктор филологических наук

Специально для Столетия

Смешно, когда творы Мыколы Гоголя "украинцы" читают в переводе, однако, и Шевченко с Франко были переведены на "украинский" - исковерканый диалект малорусского наречия русского языка.

Австрийская реформа галицко-русского языка

Поляки взялись за «розбудову» малорусской (украинской, рутенской) нации и прежде всего за создание «самостийного» украинского языка. «Все польские чиновники, профессора, учителя, даже ксендзы стали заниматься по преимуществу филологией, не мазурской или польской, нет, но исключительно нашей, русской, чтобы при содействии русских изменников создать новый русско-польский язык»39 - вспоминал крупнейший писатель Угорской Руси (Закарпатья) А.И.Добрянский.

Начали с правописания. Поначалу просто хотели перевести всю письменность в Галиции, Буковине и Закарпатье на латинский алфавит. Но массовые протесты населения и сознание, что все-таки нужно создавать самостоятельный язык, а не сливать местные наречия с языком польским, заставили отказаться от таких намерений. Тогда взялись за "реформирование" грамматики. Из алфавита были изгнаны буквы «ы», «э», «ъ», введены буквы «є» и «ї», а чтобы население признало перемены, измененный алфавит приказом сверху завели в школах. Целесообразность этой азбучной «реформы» мотивировалась тем, что подданным австрийского императора «и лучше, и безопаснее не пользоваться тем самым правописанием, какое принято в России»40.

Затем настал черед лексики. Из литературы и словарей изгонялось всё, что хоть отдаленно напоминало русский язык. Образовавшиеся пустоты заполнялись заимствованиями из польского, немецкого и других языков или просто выдуманными словами. «Большая часть слов, оборотов и форм из прежнего австро-рутенского периода оказалась «московскою» и должна была уступить место словам новым, будто бы менее вредным, - рассказывал о том времени один из бывших украинофилов. - «Направление» - вот слово московское, не может дальше употребляться - говорили «молодым», и те сейчас ставят слово «напрям». «Современный» - также слово московское и уступает место слову «сучасный», «исключительно» заменяется словом «выключно», «просветительный» - словом «просвітний», «общество» - словом «товариство» или «суспільство»…41.

Непосредственно за «чисткой» языка надзирал польский деятель Ян Добжанский, обращавший особое внимание на школьные учебники. Он проявил чрезвычайное усердие, и после тотальной проверки всех учебных книг всё ещё не мог успокоиться, ему продолжало казаться, что «в учебниках школьных остались «москвитизмы»42.

Напрасно конференции народных учителей, состоявшиеся в августе и сентябре 1896 года в Перемышлянах и Глинянах, отмечают, что после массовых замен одних слов другими и «реформы правописания» школьные учебники стали непонятны не только для учащихся, но и для учащих. Напрасно заявляют они, что теперь «необходимо издание для учителей объяснительного словаря»43.

Польские реформаторы галицко-русского наречия непреклонны. Недовольных учителей исключают из школ. Чиновников, указывающих на абсурдность «перемен», смещают с должностей. Писателей и журналистов, упорно придерживающихся «дореформенного» правописания и лексики, объявляют «москалями» и подвергают травле. «Наш язык идёт на польское решето, - замечал И.Наумович. - Здоровое зерно отделяется как московщина, а высевки остаются нам по милости»44.

В этом отношении интересно сопоставить первые и последующие издания сочинений Ивана Франко. Многие слова из произведений писателя, изданных в 70-80 - е годы XIX века: «взгляд», «воздух», «войско», «вчера», «жалоба», «много», «невольник», «но», «образование», «ожидала», «осторожно», «переводить», «писатель», «сейчас», «слеза», «случай», «старушка», «угнетенный», «узел», «хоть», «читатели», «чувство» и многие другие в позднейших изданиях оказались замененными на «погляд», «повітря», «військо», «вчора», «скарга», «багато», «невільник», «але», «освіта», «чекала», «обережно», «перекладати», «письменник», «зараз», «сльоза», «випадок», «бабуся», «пригноблений», «вузол», «хоч», «читачі», «почуття» и т.д.45.

«Франкознавцы» потом поясняли, что Иван Яковлевич сделал это для того, чтобы его произведения стали понятными не только в Галиции, но и по всей Украине. Вряд ли такое объяснение можно признать удовлетворительным. Если слова «писатель», «много», «угнетенный» и др. были понятны галичанам, то уж тем более понимали их на Востоке Украины.

Известно и другое. Молодой, ещё не заполитизированный Франко писал тем языком, какой слышал в народе, и не отделял себя от русской (общерусской) культуры. Позже, увлёкшись политикой, он поддержал создание нового языка и стал «чистить» свои сочинения от «устаревших» слов. Всего в 43 проанализированных специалистами произведениях, вышедших при жизни автора двумя и более изданиями, насчитали более 10 тыс. (!) изменений46.

Причем не все они сделаны лично писателем. Иван Яковлевич не успевал уследить за всеми тонкостями австро-польской языковой политики и часто не знал, какое из народных слов еще можно считать родным, а какое уже объявлено «москализмом». Поэтому он вынужден был принимать «помощь» «национально-сознательных» редакторов, которые, конечно, старались вовсю.

После смерти классика украинской литературы выпестованные польско-австрийской школой «мовознавцы» посчитали необходимым провести полную ревизию его творчества, чтобы «научно проверить и исправить язык и стилистику Франко»47, распространив «правки», сделанные в отдельных произведениях, на всё им написанное.

История с И.Я.Франко неоригинальна. Филологи из «гнезда» Франца-Иосифа коверкали («исправляли») и сочинения других местных писателей, а затем занялись также творчеством литераторов из российской Украины, пишущих на малорусском наречии. «Коррекции» (часто даже без ведома авторов) подверглись изданные в Галиции произведения М.М.Коцюбинского, И.С.Нечуя-Левицкого, П.А.Кулиша, В.К.Винниченко и других. Постепенно новый язык стали экспортировать через границу в Киев, Чернигов, Харьков, знакомя тамошних украинофилов с галицкими языковыми «реформами». Когда же в 1905 году в Российской Империи отменили действие Эмского указа, австро-польские филологи сочли, что настал момент для настоящего «крестового похода» против русского языка в Украине. Тем более, что в самой России определённые силы обещали поддержку осуществлению этих планов.

Во главе похода встал львовский профессор Михаил Грушевский, командированный в свое время в Галицию российскими украинофилами для координации действий с «молодыми» рутенами.

«Батько Тарас» или «батько Лазарь?» Лазарь - это тот, который Моисеич Каганович - отэц "украниского народа".

Духовным отцом украинского национального возрождения, а также украинского литературного языка принято считать Тараса Григорьевича Шевченко. Нет в нашей истории фигуры более прославляемой. Мало кто знает, однако, что язык, на котором писал «батько Тарас» (а «национальное возрождение» понимается у нас, прежде всего, как возрождение языка) существенно отличается от нынешнего украинского. На пути к читателю многое из написанного Кобзарём оказалось «подправленным».

Ещё М.П.Драгоманов отмечал, что «Шевченко, например, ещё не имел мысли непременно создавать отдельную литературу украинскую, так как он писал свои повести по-московскому, так же писал даже свой «Дневник», сценарий к «Стодоле» и т.п. Видимо, Шевченко выбирал себе язык в каждом случае для него более лёгкий и соответствующий, а не думал непременно создавать особую, самостоятельную литературу и язык, как некоторые позднейшие украинолюбцы»99.

Естественно, такая позиция «великого Кобзаря» не устраивала «национально-сознательных» деятелей. И, провозгласив Шевченко своим «батькой», они взялись за «исправление» его творчества. Содержавшиеся в шевченковских рукописях слова «осень», «камень», «семья», «всего», «чернило», «явор», «царь», «Киев», «Польша» и другие при публикации заменялось на «осінь», «камінь», «сім`я», «всього», «чорнило», «явір», «цар», «Київ», «Польща» и т.д. Буква «с» в приставках заменялась на «з». И даже слово «кобзарь», которое Тарас Григорьевич писал с мягким знаком, как это принято в русском языке, украинофилы поменяли на «кобзар»100.

Подвергалось «коррекции» и правописание. Поэт не знал букв «ї», «є», тем более «г» с «хвостиком», апострофов и использовал русский алфавит (с «ы», «э», «ъ»), который был для него родным. (Желающим удостоверится в этом можно порекомендовать обратиться хотя бы к пятитомному изданию «Творів» Шевченко (К.,1970-1971), где в качестве иллюстраций помещены фотокопии некоторых автографов Тараса Григорьевича). В 1860 году «батько Тарас» даже составил «Букварь южнорусский» для обучения детей грамоте на малорусском наречии. Алфавит в «Букваре» был русским без всяких отклонений и «реформ»101.

Но если Т.Г.Шевченко считал возможным строить малорусскую грамоту на алфавите, общем с русским литературным языком, то «национально-сознательные» деятели с ним согласиться не могли и переписывали сочинения поэта по-своему.

Справедливости ради, надо сказать, что не все «корректировщики» и «исправители» творчества Тараса Григорьевича были людьми без всякого стыда и фальсифицировали чужие творения без тени сомнения. Некоторые из них испытывали нечто похожее на угрызения совести. «Вообще не знаю, не грех ли нам, что у нас «кобзар», «цар» и т.п., у Шевченко везде «рь»102 - писал видный активист украинского движения, известный издатель «Кобзаря» В.Н.Доманицкий другому крупному украинофильскому деятелю П.Я.Стебницкому. Но Доманицкого убедили, что фальсификация - не грех. Речь ведь шла о таком «патриотическом» деле, как взращивание «украинской национальной идеи».

Последующие же издатели произведений самого выдающегося из украинских поэтов сомнений уже не испытывали. «Серый кардинал» украинизаторства периода 20-30-х гг. А.Синявский давал совершенно конкретное указание: «Всё то в языке и правописании шевченковских произведений, что может быть выдержано, уоднообразнено в соответствии с современными литературными нормами без нарушения сущности шевченковского языка, в частности, без вреда для стихов и рифм, и нужно последовательно уоднообразить». (Далее следовали рекомендации насчёт «осени», «явора», «кобзаря», «шинкаря», «семьи» и т.д.)103.

И сегодня подлинный Шевченко скрыт для абсолютного большинства читателей. Но даже такой «подправленный» и «уоднообразненный» Кобзарь не соответствовал языку, навязываемому Украине «крестоносцами». Это вызвало удивление даже в среде искренних почитателей «украинской национальной идеи». Отмахиваясь от их недоуменных вопросов, М.С.Грушевский возмущался: «Язык Шевченко - на меньшее они не согласятся. И, наверное, тут ничего не поделаешь. Нужно оставить их так. Пусть ждут, пока Шевченко встанет и будет писать им в газетах, переводить популярные книжки, писать исторические и критические труды»104.

===
PS сайт Мрежи умер.
Нашёл ссылки на статьи:

ДО А. О. КОЗАЧКОВСЬКОГО
14 апреля 1854.
А! цур йому. Лучше його й не згадувать, а то як згадаю що-небудь про нашу бідную Україну, то сльози так і закапають із старих очей.
Давно ворушиться у мене в голові думка, щоб перевести на наш прекрасний український язик «Слово о полку Игоря».

ДО О. М. БОДЯНСЬКОГО
1854. 1 мая.
Бачиш, у мене давно вже думка заворушилась перевести його, те слово, на наш милий, на наш любий український язик . Достань, будь ласкав, та передай цьому козачині.

В этот период у Шевченка довольно мало писем на украинском языке, видать это связано с тем, что ему запретили писать на украинском во время ссылки:

ДО З. СЕРАКОВСЬКОГО
6 квітня 1855. Новопетровське укріплення

Мой милый, мой добрый Zyhmonte! Благодарю тебя за твое ласковое, сердечное украинское слово, тысячу раз благодарю тебя. Рад бы я отвечать тем же сердцу милым словом, но я так запуган, что боюся родного милого звука. Особенно в настоящее время я едва и как-нибудь могу выражаться. О моем настоящем горе сообщаю я А. П[лещееву], и ты у него прочитаешь эти гнусные подробности.

О, наконец Шевченко назвал российский язык приличным термином. И то, подозреваю, только потому, что писал россиянину:

ДО С. Т. АКСАКОВА
16 лютого 1858. Нижній Новгород
Трудно мне одолеть великороссийский язык, а одолеть его необходимо.

Наехал Шевченко на друга за употребление термина "закадычный" (кадык - с татарского):

ДО Я. Г. КУХАРЕНКА
17 січня 1859. С.-Петербург
А тепер я захожусь сердиться на тебе, отамане, наш батьку кошовий! Мабуть, ти давно в землях християнських не бував і доброї мови християнської не чував, що зовеш мене закадишним другом . Чи ж чути було коли-небудь меж християнами таке бридке, паскудне слово? Мабуть, ти, батьку, забув нашу християнську мову і дощенту побусурменився? Та дарма!

Из письма брату. Наверное опять на российском написали. В предыдущих письмах брату человеческим языком Шевченко назвал украинский:

Шкода, що твої хлопці написали до мене чортзна по-якому; вони хоч би у Прісі училися писать по-людському.

Какой-то нелестный отзыв о Петрограде:
Ми з вами неначе і не бачились у цім смердячім Петрограді. Цею зимою, може, як Бог поможе, побачимося в Харкові.

Кацапы, они такие:
Мені оце прийшлось до скруту: сьогодні цензура випустила із своїх пазурів мої безталаннії думи та так, проклята, одчистила, що я ледве пізнав свої діточки, а издатель, кацапська душа, половини не дає того, що я прошу і що мені притьмом треба.

Хорошую себе жену выбрал, и, главное, по-московски не говорит:
Я оце заходився жениться, то мені, бач, і тут треба гроші; а вся надія на «Основу» та на «Кобзаря». Будущее подружіє моє зоветься Ликеря — крепачка, сирота, така сама наймичка, як і Харита, тілько розумніша од неї, письменна і по-московському не говорить. Вона землячка наша із-під Ніжина. Тутешні земляки наші (а надто панночки) як почули, що мені Бог таке добро посилає, то ще трошки подурнішали. Ґвалтом голосять: не до пари, не до пари! Нехай їм здається, що не до пари, а я добре знаю, що до пари.

И напоследок теплый фидбек о деятельности москалей на Украине:
Єй-богу, не знаю, з чого й начинать і що тобі розказувать. Був я уторік на Україні — був у Межигорского Спаса. І на Хортиці, і скрізь був і все плакав, сплюндрували нашу Україну катової віри німота з москалями, щоб вони переказилися .
Заходився оце, вернувшися в Пітер, гравировать и издавать в картинах остатки нашої України.

Из комментов:

1. "Это Успенская церковь, прославленная в 1654 году принятием присяги на верность московскому царю Алексею Михайловичу гетманом Зиновием Богданом Хмельницким со старшинами и с депутатами всех сословий народа украинского ."

["Близнецы", 1855. // Тарас Шевченко. Зібрання творів: У 6 т. — К., 2003. — Т. 4: Повісті. — С. 11-119.]

2. "Новейшие представители вельможной шляхты с чувством просвещенной гордости называют это покровительством украинской народности , которым-де всегда отличались их предки."

Т. Шевченко
1860, февраля 18.
[Письмо к редактору Народного чтения. // Тарас Шевченко. Зібрання творів: У 6 т. — К., 2003. — Т. 5. — С. 194-198.]

3. «Изъ Царяграда, изъ Варшавы и Москвы, прыбували послы зъ великими дарами еднать Богдана и народъ Украинскій уже вольный и сильный...».

[Офорт Тараса Шевченка “Дари в Чигирині” (1844 р.).]