Дата 30 ноября 1853 (18 ноября)
Расположение Синоп, Османская империя
Результат Решительная победа России

Воюющие
Русская империя Османская империя

Командующие
Павел Нахимов Осман-паша
Адольф Слэйд

Силы
Русская империя Османская империя

6 линейных кораблей 7 фрегатов
2 фрегатов 3 корвета
3 пароходов
2 пароходов

Военные потери
Российской импери:
37 убитых,
233 ранены,
~ 3 линейных корабля повреждены

Османской империи:
~ 3000 убитыми и ранеными,
1 фрегат затонул,
1 пароход затонул,
6 фрегатов принудительно посажены не мель,
3 корвета принудительно посажены не мель,
~ 2 береговые батареи уничтожены

Синопское сражение, состоявшееся 18 ноября (30 по новому стилю) 1853 г., стало последней крупной битвой парусных кораблей. Хотя в составе как российского, так и турецкого флота уже имелись пароходы, при Синопе они не сыграли сколько-нибудь заметной роли. Исход битвы решило превосходство парусных линейных кораблей над парусными же фрегатами и корветами.

Нахимов против Османа-паши: силы сторон

Утром 16 ноября с блокировавшей Синоп эскадры Нахимова заметили подходившие корабли отряда контр-адмирала Ф. М. Новосильского. Вскоре объединенная эскадра легла в дрейф примерно в 20 милях от турецкого порта. В тот же день Меншиков распорядился отправить к Синопу отряд пароходных фрегатов. Однако оказалось, что лучший из них — «Владимир», а также «Бессарабия» находятся в ремонте и выйти в море сразу не смогут. Поэтому в состав отряда, покинувшего Севастополь 17 ноября, вошли относительно слабые «Одесса», «Крым» (флаг контр-адмирала А. И. Панфилова) и «Херсонес». Возглавил это соединение начальник штаба Черноморского флота вице-адмирал В. А. Корнилов. Владимир Алексеевич стремился успеть к началу сражения (в том, что оно неизбежно, российское командование не сомневалось) и принять в нем самое деятельное участие.
17 ноября к эскадре Нахимова присоединился еще один корабль — фрегат «Кулевчи». Теперь у Синопа находилось восемь русских кораблей: по три 120-пушечных («Париж», «Великий князь Константин» и «Три Святителя») и 84-пушечных («Императрица Мария», «Ростислав» и «Чесма») линкора, а также два больших фрегата («Кагул» и «Кулевчи»). Прибыв на флагман Новосильского — 120-пушечный «Париж», — Павел Степанович объявил о своем решении атаковать противника на следующий день. Он подготовил детально проработанный план (точнее, приказ), который определял общий порядок действий при движении эскадры и развертывании на рейде Синопа, но не должен был сковывать инициативу подчиненных.
В последнем, 10-м пункте особо подчеркнул: «...В заключение я выскажу свою мысль, что все предварительные наставления при переменившихся обстоятельствах могут затруднить командира, знающего свое дело, и потому я предоставляю каждому совершенно независимо действовать по усмотрению своему; но непременно исполнить свой долг». Заканчивался приказ словами, обращенными ко всем морякам: «Государь Император и Россия ожидают славных подвигов от Черноморского флота; от вас зависит оправдать ожидания».
По штату российские линкоры имели 624 орудия, в том числе 76 бомбических 68-фунтовых, а также четыре бомбических орудия более старого образца — одно пудовых «единорога».
В составе находившейся в Синопе эскадры Османа-паши линейных кораблей не имелось. Ее основу составляли семь фрегатов: 64-пушечный «Низамие», 60-пушечный «Неджми-Зафер», 58-пу-шечный «Навики-Бахри», 54-пушечный «Кади-Зафер», 44-пушечные «Ауни-Аллах» и «Фазли-Аллах», а также египетский 56-пушечный «Дамиат». Это были разномастные корабли, заметно различавшиеся не только по числу, но и по калибрам орудий. Например, флагманский «Ауни-Аллах» и «Низамие» (корабль младшего флагмана Гуссейна-паши) имели вполне современные и достаточно мощные 32-фунтовые пушки, а «Кади-Зафер» и «Фазли-Аллах» располагали только 18-и 12-фунтовыми, не способными причинить по-настоящему серьезные повреждения большим и прочно построенным линкорам.
Также по-разному были вооружены и три турецких корвета. 24-пушечный «Фейзи-Мабуд» нес 32-фунтовые орудия, а 24-пушечный «Неджми-Фешан» и 22-пушечный «Гюли-Сефид» — лишь 18- и 12-фунтовые. Совершенно разными оказались два турецких парохода. В то время как «Эрегли» имел на вооружении всего две 12-фунтовые пушки и сравнительно маломощную машину, первоклассный пароходный фрегат «Таиф» в дополнение к двум десяткам 42- и 24-фунтовых пушек располагал двумя грозными бомбическими 10-дюймовыми «гигантами». Два турецких транспорта («Ада-Феран» и «Фауни-Еле»), как и два торговых брига, в расчет можно было не принимать.
Наличие у противника пароходов заметно беспокоило Нахимова, хорошо понимавшего исходящую от них угрозу. Российский адмирал счел необходимым посвятить им особый пункт в приказе: «Фрегатам «Кагул» и «Кулевчи» во время действия остаться под парусами для наблюдения за неприятельскими пароходами, которые, без сомнения, вступят под пары и будут вредить нашим судам по выбору своему».
Турецкие корабли располагались полумесяцем перед портом Синоп, поддержать их огнем могли шесть береговых батарей с 38 орудиями (впрочем, две из них — 6- и 8-пушечная — располагались достаточно далеко от порта и в сражении не участвовали). Пушки на этих батареях стояли самые разнообразные, имелись даже три 68-фунтовые бомбические. Однако остальные орудия в основном являлись 18-фунтовыми, а часть из них вовсе следовало считать музейными экспонатами (по свидетельству английского офицера на турецкой службе А. Слейда, на некоторых батареях сохранились старинные генуэзские орудия). Зато при береговых батареях наличествовали печи для каления ядер. Для деревянных кораблей каленые ядра представляли немалую опасность, но и от артиллерийских расчетов применение подобных снарядов требовало немалого мастерства, поскольку малейшая оплошность при заряжании могла привести к повреждению самих орудий и жертвам среди пушкарей.
Без учета оставленных в море «Ка-гула» и «Кулевчи» эскадра Нахимова имела примерно полуторное превосходство над противником по общему числу орудий, однако за счет более тяжелого вооружения русских кораблей вес бортового залпа оказывался практически вдвое большим. Но главное заключалось в лучшей подготовке русских артиллеристов, хотя в середине XIX в. основное внимание уделялось скорее умению быстро заряжать пушки, чем точной стрельбе. Прицельные приспособления еще оставались весьма примитивными, зато скорострельности придавалось большое значение. И тут преимущество российских черноморцев становилось подавляющим.
Да и с дисциплиной на турецких кораблях имелось немало проблем.
Изрядную сложность для русских артиллеристов представляло расположение вражеской эскадры, стоявшей совсем рядом с берегом. Напомним, что в Константинополе находились мощные силы британского и французского флотов, а потому разрушение города представлялось А. С. Меншикову крайне нежелательным. За несколько дней до сражения он сообщал Нахимову: «Известно, что французы и англичане обещали Порте, в случае нападения нашего на турецкие портовые города и гавани, выслать эскадры свои в Чёрное море для защиты оных, почему необходимо стараться избегать действий против городов... И желательно, чтобы при нападении на турецкие военные суда, стоящие на рейдах, как в настоящее время у Синопа, не было бы по возможности нанесено вреда городу». Стремление избежать лишних разрушений на берегу нашло отражение и в пункте 10 приказа Нахимова: «Завязать дело с неприятельскими судами, стараться по возможности не вредить консульским домам, на коих будут подняты национальные их флаги».
Интересно, что англо-французские корабли в Константинополе заметно подняли боевой дух турецкого командования, которое даже собралось было отправить в Синоп на зимовку линейные корабли. Отговорил турок от этой рискованной затеи Слейд (Мушавер-паша), считавший впоследствии это своим несомненным успехом. Забегая вперед, отметим, что исходя из результатов Синопского сражения Османа-пашу обвиняли во многих просчетах.
С одной стороны, он не ушел из Синопа в Босфор, пока это еще представлялось возможным. С другой — он не пошел на то, чтобы снять с обращенных к берегу бортов своих кораблей все или хотя бы часть орудий и установить их на берегу. Действительно, в то время считалось, что одно орудие на батарее соответствует нескольким на палубе, и в реальном бою российские корабли понесли определенный урон именно от огня немногочисленных батарей. Можно представить себе, насколько более трудным стало бы положение эскадры Нахимова, если бы на берегу стояли сотни пушек. Но тут следует сразу объяснить, что Осман-паша находился в Синопе не потому, что ему так захотелось. Он выполнял приказ и не мог по собственной инициативе фактически «приковать» свои корабли к порту, ведь предполагались дальнейшие действия флота у берегов Кавказа. А своз орудий на берег и последующее их возвращение на штатные места могли занять немалое время.

Утро 18 ноября застало русские корабли лежащими в дрейфе в 10 милях от Синопа. Погода в тот день была ветреной и дождливой, температура воздуха +12°С в полдень. В половине десятого Нахимов приказал начать движение. Он держал флаг на «Императрице Марии», младший флагман — на «Париже». Адмиральские корабли возглавили колонны, в каждую из которых входили по три корабля. Вслед за «Императрицей Марией» шел «Великий князь Константин», концевым — «Чесма». В колонне Новосильского вторым в строю следовал корабль «Три Святителя», замыкал строй «Ростислав». По мнению ряда историков, Нахимов допустил ошибку, не подняв флаг на 120-пушечном «Великом князе Константине», к тому же имевшем более мощную по сравнению с «Императрицей Марией» бомбическую артиллерию (28 орудий против восьми). Возможно, адмирал просто не захотел переносить флаг, а может быть, сыграло роль то обстоятельство, что «Императрица Мария» вступила в строй совсем незадолго до начала войны и экипаж корабля еще не отличался такой сплоченностью и сплаванностью, как на других линкорах. В такой ситуации флагман мог посчитать необходимым лично контролировать действия командира корабля и офицеров.
Распространено мнение, что турецкие пушки начали стрелять еще в то время, когда российские корабли находились на значительном расстоянии, а ответный огонь по приказу Нахимова был открыт только с минимальной дистанции. Но на самом деле подобные утверждения не соответствуют действительности. «Париж» занял свою позицию и встал на якорь в 12.25, «Три Святителя» и «Ростислав» в этот момент шли вдоль турецкого строя, обходя флагмана. Также вдоль неприятельского порядка двигались и корабли Нахимова — расстояние между ними и турками уже не уменьшалось.
И только тогда, в 12.28, с борта фрегата «Ауни-Аллах» прогремел первый выстрел. А по данным А. Слейда, первый выстрел сделал «Низамие», причем просьбу командира «Навики-Бахри» разрешить открыть огонь с дальней дистанции Осман-паша просто проигнорировал. Вслед за флагманским фрегатом открыли огонь остальные корабли, к которым немедленно присоединились четыре береговые батареи. Наряду с ядрами турецкие артиллеристы использовали картечь, также есть упоминания о применении книппелей.
Осман-паша очень удачно выбрал момент для открытия огня: его противник еще не успел занять позиции и встать на якоря. Поскольку место сражения еще не заволокло пороховым дымом, а расстояние до целей было небольшим, турецкие артиллеристы стреляли довольно точно и русские корабли сразу начали получать многочисленные попадания. В этот момент ошибку допустил русский командующий: по его приказу «Императрица
Мария» встала на якорь, неудачно выбрав позицию. Линкор не только оказался под огнем четырех неприятельских кораблей и береговой батареи, но и помешал развертыванию других кораблей своей колонны. В результате концевая «Чесма» вообще оказалась буквально выключена из боя и могла обстреливать только одну турецкую батарею.
Как уже говорилось, первым из русских кораблей встал на якорь «Париж». Контр-адмирал Ф. М. Новосильский и капитан 1 ранга В. И. Истомин выбрали позицию очень удачно. Могучая артиллерия 120-пушечного линкора практически сразу начала поражать противника, а ответный огонь по нему вел лишь «Дамиат». В 12.30 встал на якорь следующий корабль колонны, «Три Святителя», немедленно пустивший в дело свою весьма мощную артиллерию. А когда вслед за ним в бой вступил «Ростислав», превосходство русских стало значительным. Однако турки дрались отчаянно, и флагман Нахимова оказался в очень опасном положении. Тогда Новосиль-ский приказал развернуть «Париж» на шпринге таким образом, чтобы можно было обстрелять один из противостоящих «Императрице Марии» корветов и береговую батарею. В свою очередь русский флагман сосредоточил свой огонь на турецком адмиральском корабле. «Ауни-Аллах» сразу же оказался в тяжелейшем положении.
Турецкие корветы и фрегаты уступали русским линейным кораблям не только по числу и калибру орудий. Они были легче построены и не могли без гибельных повреждений выдерживать большое число попаданий ядер и разрывных бомб. Турецкие экипажи несли большие потери, выходили из строя пушки. Но скорострельность тогдашних дульно-зарядных орудий не позволяла решить исход боя сразу, за считанные минуты. А в 12.45 русская эскадра попала в очень неприятную ситуацию: ядро перебило шпринг у «Трёх Святителей» и корабль ветром развернуло самой уязвимой частью — кормой — к вражеской батарее. Турки смогли обстрелять линкор продольным огнем, к тому же от попадания каленого ядра на нем возник опасный пожар. Но этим перечень неудач для русских не ограничился: в густом дыму артиллеристы «Трёх Святителей» обстреляли «Париж». Прежде чем ошибка выяснилась, а от Новосильского поступил приказ прекратить огонь, корабль младшего флагмана получил ряд попаданий русскими же ядрами. В довершение всех бед после получения приказа прекратить огонь артиллерия «Трёх Святителей» вообще прекратила стрельбу.
Теперь в тяжелейшем положении оказался «Ростислав». Его командир капитан 1 ранга А. Д. Кузнецов попытался подавить досаждавшую сотоварищу береговую батарею, но сам попал под огонь трех кораблей и той самой батареи. Сложилась несколько парадоксальная ситуация: несмотря на общий перевес русской эскадры по числу орудий, против «Ростислава» турки смогли задействовать почти вдвое больше пушек, чем имелось на стреляющем борту линкора. Артиллеристы «Ростислава», стремясь нанести врагу максимальный урон и увеличить силу огня, заряжали орудия сразу двумя ядрами. Это дало определенный эффект, но привело к разрыву нескольких орудий. Много моряков получили ранения и увечья.

Полная победа Российского флота

Как бы тяжело ни приходилось "российским кораблям, туркам было намного хуже. В 12.52 (спустя менее чем полчаса после первого выстрела) они потеряли первый корабль. Незадолго перед этим команда «Навики-Бахри», который находился под огнем «Великого князя Константина», поддалась панике и начала спасаться. В этот момент на фрегате раздался сильнейший взрыв, его горящие обломки и даже мертвые тела буквально засыпали стоявший рядом «Неджми-Зафер» и береговую батарею, орудия которой временно замолчали. Около 13 часов последовал новый удар: под огнем «Императрицы Марии» вышел из строя «Ауни-Аллах». Понесший огромные потери в людях и буквально заваленный трупами фрегат продрейфовал мимо строя турецких кораблей и у крайней береговой батареи выбросился на мель. К этому времени фрегат окончательно превратился в развалину — когда его медленно проносило течением мимо «Парижа», русские артиллеристы дали по врагу несколько удачных залпов. Выход из строя флагманского корабля произвел на турецких моряков тяжелое впечатление, сопротивление турок сразу же ослабело.
На «Императрице Марии» потери в этот период боя тоже оказались существенными, в числе вышедших из строя оказался командир корабля капитан 2 ранга Петр Иванович Барановский (ранен и контужен). Но заменивший его старший офицер капитан-лейтенант М. М. Коцебу, а также другие офицеры линкора действовали умело и решительно, заслужив одобрение командующего. Следующей жертвой артиллеристов русского флагмана стал фрегат «Фазли-Аллах», некогда захваченный турками российский «Рафаил». «Переметнувшийся» к неприятелю корабль расстреливали с особым азартом и воодушевлением, сопровождая выстрелы руганью в адрес «предателя». Продержался «Фазли-Аллах» недолго и по примеру флагмана вскоре выбросился на берег. Теперь у корабля Нахимова практически не осталось целей, поэтому пришлось ограничиться обстрелом продолжавшей сопротивление береговой батареи.
Успешно действовали и корабли Новосильского. Около 13 часов «Три Святителя» смог вновь вступить в бой. Правда, в это же время беда случилась на «Ростиславе»: по невыясненным причинам (попадание турецкого каленого ядра или гранаты; разрыв из-за дефекта металла или усиленного заряда) на нижнем деке взорвалось орудие, вслед за этим последовал взрыв порохового картуза, а затем огонь охватил еще 20 зарядов, предназначенных для разноса по орудиям. Только благодаря героизму мичмана Колокольцева и его матросов удалось предотвратить взрыв крюйт-камеры. Однако корабль получил существенные повреждения, ранены и обожжены были около 40 человек. Зато артиллеристы «Парижа» добивались все новых успехов, выводя из строя неприятельские корабли и заставляя замолчать береговые батареи.
Турецкие корабли взрывались или выходили из строя один за другим.
Хотя некоторые из них продолжали отстреливаться, даже выбросившись на мель, оказать существенное влияние на результаты сражения это уже не могло. В 14 часов под огнем «Парижа» корабль младшего флагмана Гуссейна-паши «Ни-замие», очень серьезно поврежденный и лишившийся мачт, вышел из строя и начал дрейфовать к берегу. После этого русские моряки уничтожили неприятельские транспорты и торговые суда, на которых находились предназначенные для доставки к берегам Кавказа припасы. Бой постепенно затихал, но в 14.30 возобновил стрельбу уже, казалось бы, совершенно разбитый и стоявший на мели «Дамиат»; артиллеристам «Парижа» пришлось вновь обрушить ядра и картечь на египетский фрегат. Вскоре тот окончательно прекратил сопротивление. Примерно тогда же «Ростислав» покончил с корветом «Фейзи-Мабуд», а «Три Святителя» вынудил горящий и почти утратившим боеспособность «Кади-Зафер» выброситься на мель, хотя турецкие артиллеристы еще некоторое время продолжали стрельбу. После этого, примерно до 16 часов, русским кораблям, к которым присоединился и фрегат «Ку-левчи», пришлось обстреливать береговые батареи — те время от времени открывали редкий и неточный огонь (зато стреляли они калеными ядрами, представлявшими немалую опасность для деревянных кораблей).
Итоги сражения
К 16 часам в бухте не осталось боеспособных турецких кораблей. «Навики-Бахри» и «Гюли-Сефид» взорвались, остальные с тяжелыми повреждениями приткнулись к мели. Часть из них подожгли сами турки, что привело к очень печальным последствиям: в результате сильных взрывов, прогремевших на фрегате «Фазли-Аллах» и корвете «Неджми-Фешан», турецкая часть Синопа была засыпана горящими обломками. Поскольку губернатор города и мусульманская часть населения бежали, то тушить пожары оказалось некому. Также покинули город и те из спасшихся турецких моряков, кому посчастливилось уцелеть и благополучно добраться до берега. Вероятнее всего, не осталось офицеров и на батареях, которые еще некоторое время вели редкий огонь, пока не были подавлены окончательно.
На некоторых турецких кораблях остались не спущенные флаги, но это не означало, что кто-то готов продолжать сопротивление. Остатки экипажей уже не думали о подобных вещах. Так, на фрегате «Неджми-Фешан» флаг спустили только по требованию отправленного Нахимовым на берег парламентера, мичмана И. М. Манто. Миссия его в целом оказалось безуспешной — вести переговоры было просто не с кем. .
Когда пароходные фрегаты Корнилова после безуспешной погони за «Таифом» подошли к Синопу, все было кончено. Оставалось только подсчитать собственные потери, оценить полученные русскими кораблями повреждения, да попытаться спасти что-либо из трофеев (об этом будет рассказано в следующем выпуске). Также победителям пришлось оказывать помощь оставшимся на разбитых кораблях турецким морякам, среди которых было много раненых. .
Любопытно, что последнее попадание в русский корабль случилось уже поздно вечером, около 22 часов: ядро угодило в капитанскую каюту фрегата «Кулевчи». Точный выстрел произошел... без участия людей — от пламени пожара на одном из турецких кораблей случился самопроизвольный выстрел заряженного еще днем орудия.

Флагман Нахимова
Новейший линейный корабль Черноморского флота — 84 пушечная «Императрица Мария» — вовремя сражения при Синопе была флагманом адмирала Нахимова. Линкор, вставший на якорь напротив турецкого флагманского фрегата «Ауни-Аллах», попал под огонь береговых орудий. В результате. «Императрица Мария» получила серьезные повреждения, но и ее артиллеристы нанесли большой урон турецким кораблям и батареям.

Чужими глазами
Российские художники посвятили Синопскому сражению немало картин и рисунков, среди которых выделяются работы И. К. Айвазовского и А. П. Боголюбова. В то же время и непосредственно во время Крымской войны, и спустя многие годы после ее окончания в разных странах появлялись многочисленные недостоверные «фантазии на тему». Например, на приведенной иллюстрации английский автор явно преувеличил повреждения, полученные в бою русскими кораблями (обратите внимание на сбитую мачту «русского линкора»).

Эта атака дала повод Франции и Великобритании для объявления войны России в начале 1854 года для поддержки Османской империи.

Сражавшиеся корабли
Русской империи
. Великий Князь Константин, линейный корабль, 120 орудий
. Три святителя, линейный корабль, 120 орудий
. Париж, 120 орудий, линейный корабль, флагман
. Императрица Мария, линейный корабль, 84 орудия, флагман
. Чесма, линейный корабль, 84 орудия
. Ростислав, линейный корабль, 84 орудия
. Kulevtcha, фрегат, 54 орудия
. Кагул, фрегат, 44 орудия
. Одесса, пароход, 4 орудия
. Крым, пароход, 4 орудия
. Херсонес, пароход, 4 орудия

Османской империи
. Авни Аллах, фрегат, 44 орудия (посажен на мель)
. Фазлом Аллах, фрегат, 44 орудия (первоначально Российский Рафаил, захваченный во время войны 1828-29) (подожжен, посажен на мель)
. Nizamieh, фрегат, 62 орудия (посажен на мель после потери двух мачт)
. Nessin Зафер, фрегат, 60 орудий (посажен на мель)
. Navek Бахри, фрегат, 58 орудий (взорвался)
. Damiat, фрегат, 56 орудия (Египетский) (посажен на мель)
. Kaid Зафер, фрегат, 54 орудия (посажен на мель)
. Неджм Fishan, корвет, 24 орудия
. Feyz Mabud, корвет, 24 орудия (посажен на мель)
. Кель Сафид, корвет, 22 орудия (взорвался)
. Таиф, пароход, 12 орудий (отступил в Стамбул)
. Erkelye, пароход, 10 орудий

«Истреблением турецкой эскадры вы украсили летопись русского флота новою победою, которая навсегда останется памятной в морской ».
Император Николай I

«Истребление турецкого флота в Синопе эскадрою, состоящей под начальством моим, не может не оставить славной страницы в истории Черноморского флота».
П. С. Нахимов

1 декабря является Днём воинской славы России. Это день победы русской эскадры под командованием вице-адмирала Павла Степановича Нахимова над турецкой эскадрой у мыса Синоп.

Сражение произошло в гавани города Синоп на черноморском побережье Турции 18 (30) ноября 1853 года. Турецкая эскадра была разгромлена в течение нескольких часов. Сражение у мыса Синоп было одним из крупных сражений Крымской (Восточной) войны, начинавшейся как конфликт России и Турции. К тому же оно вошло в историю как последнее крупное сражение парусных флотов. Россия получила серьёзное преимущество над вооруженными силами Османской империи и господство в Черном море (до вмешательства великих западных держав).

Это морское сражение стало примером блестящей подготовки Черноморского флота, руководимого одним из лучших представителей школы русского военного искусства. Синоп поразил всю Европу совершенством русского флота, полностью оправдал многолетний упорный образовательный труд адмиралов Лазарева и Нахимова.

А. П. Боголюбов. Истребление турецкого флота в Синопском сражении

Предыстория

В 1853 году началась очередная война России с Турцией. Он привела к глобальному конфликту с участием ведущих мировых держав. Англо-французская эскадра вошла в Дарданеллы. Были открыты фронты на Дунае и в Закавказье. Петербург, который рассчитывал на быструю победу над Портой, решительное продвижение русских интересов на Балканах и успешное решение проблемы проливов Босфор и Дарданеллы, получил угрозу войны с великими державами, со смутными перспективами. Появилась угроза того, что османы, а за ними англичане и французы смогут оказать действенную помощь горцам Шамиля. Это вело к новой масштабной войне на Кавказе и серьёзной угрозе России с южного направления.

На Кавказе Россия не имела достаточного количества войск, чтобы одновременно сдерживать наступление турецкой армии и воевать с горцами. К тому же турецкая эскадра снабжала войска на кавказском побережье и боеприпасами. Поэтому Черноморский флот получил две основные задачи: 1) в спешном порядке перевезти подкрепления из Крыма на Кавказ; 2) нанести удар по морским коммуникациям противника. Не дать османам высадить крупный десант на восточное побережье Черного моря в районе Сухум-Кале (Сухуми) и Поти для помощи горцам. Обе задачи Павел Степанович выполнил.

13 сентября в Севастополе получили экстренный приказ перевести в Анакрию (Анаклия) пехотную дивизию с артиллерией. На Черноморском флоте в это время было неспокойно. Ходили слухи о выступление на стороне османов англо-французской эскадры. Нахимов немедленно взял на себя операцию. За четыре дня подготовил корабли и в полном порядке разместил на них войска: 16 батальонов с двумя батареями (более 16 тыс. человек), и всё необходимое вооружение и имущество. 17 сентября эскадра вышла в море и утром 24 сентября пришла в Анакрию. К вечеру выгрузка была завершена. Операцию признали блестящей, среди матросов би солдат было всего несколько больных.

Решив первую задачу, Павел Степанович приступил ко второй. Необходимо было сорвать вражескую десантную операцию. В Батуми был сконцентрирован 20 тыс. турецкий корпус, который должна была перебросить большая транспортная флотилия (до 250 судов). Высадку десанта должна была прикрыть эскадра Осман-паши.

В это время командующим Крымской армией и Черноморским флотом был князь Александр Меншиков. Он направил на поиски противника эскадру Нахимова и Корнилова. 5 (17) ноября В. А. Корнилов встретил османский 10-пушечный пароход «Перваз-Бахре», шедший из Синопа. Пароходофрегат «Владимир» (11 пушек) под флагом начальника штаба Черноморского флота Корнилова атаковал противника. Непосредственно боем руководил командир «Владимира» капитан-лейтенант Григорий Бутаков. Он использовал высокую маневренность своего корабля и заметил слабость врага - отсутствие орудий на корме турецкого парохода. Весь бой старался держаться так, чтобы не попасть под огонь османов. Трёхчасовой бой завершился русской победой. Это был первый в истории бой паровых судов. Затем Владимир Корнилов вернулся в Севастополь и приказал контр-адмиралу Ф. М. Новосильскому найти Нахимова и усилить его линейными кораблями «Ростислав» и «Святослав», и бригом «Эней». Новосильский встретился с Нахимовым и, выполнив поручение, вернулся в Севастополь.

Нахимов с отрядом с конца октября крейсировал между Сухумом и частью анатолийского побережья, где главным портом был Синоп. У вице-адмирала, после встречи с Новосильцевым, было пять 84-пушечных кораблей: «Императрица Мария», «Чесма», «Ростислав», «Святослав» и «Храбрый», а также фрегат «Коварна» и бриг «Эней». 2 (14) ноября Нахимов издал приказ по эскадре, где уведомил командиров, что в случае встречи с противником, «превосходящим нас в силах, я атакую его, будучи совершенно уверенным, что каждый из нас сделает свое дело».

Каждый день ждали появления врага. К тому же была возможность встречи с британскими кораблями. Но османской эскадры не было. Встретили только Новосильского, который привел два корабля, заменив потрепанные бурей и отправленные в Севастополь. 8 ноября разразилась жестокая буря, и вице-адмирал был вынужден отправить на ремонт ещё 4 корабля. Ситуация была критическая. Сильный ветер продолжался и после бури 8 ноября.

11 ноября Нахимов подошёл к Синопу и немедленно отправил бриг с известием, что в бухте стоит османская эскадра. Несмотря на значительные силы противника, стоявшие под защитой 6 береговых батарей, Нахимов решил блокировать Синопскую бухту и ждать подкреплений. Он просил у Меншикова прислать отправленные на ремонт корабли «Святослав» и «Храбрый», фрегат «Коварна» и пароход «Бессарабия». Адмирал также выражал недоумение, почему ему не отправили фрегат «Кулевчи», который без дела стоит в Севастополе и прислать ещё два дополнительных парохода, необходимые для крейсерства. Нахимов был готов вступить в бой, если турки пойдут на прорыв. Однако турецкое командование, хотя в это время имело преимущество в силах, не решилось вступить в генеральное сражение или просто пойти на прорыв. Когда Нахимов доложил, что силы османов в Синопе, по его наблюдениям выше, чем предполагалось раньше, Меншиков послал подкрепление - эскадру Новосильского, а затем и отряд пароходов Корнилова.

Бой пароходофрегата «Владимир» с турецко-египетским военным пароходом «Перваз-Бахри» 5 ноября 1853 года. А. П. Боголюбов

Силы сторон

Подкрепление пришло вовремя. 16 (28) ноября 1853 года отряд Нахимова усилила эскадра контр-адмирала Фёдора Новосильского: 120-пушечные линейные корабли «Париж», «Великий князь Константин» и «Три святителя», фрегаты «Кагул» и «Кулевчи». В результате под началом Нахимова было уже 6 линейных кораблей: 84-пушечные «Императрица Мария», «Чесма» и «Ростислав», 120-пушечные «Париж», «Великий князь Константин» и «Три святителя», 60-пушечный фрегат «Кулевчи» и 44-пушечный «Кагул». Орудий у Нахимова было 716, с каждого борта эскадра могла дать залп весом в 378 пудов 13 фунтов. 76 орудий были бомбическими, стрелявшими разрывными бомбами, имевшими большую разрушительную силу. Таким образом, на стороне русского флота был перевес. Кроме того, к Нахимову на помощь спешил Корнилов с тремя пароходофрегатами.

В состав турецкой эскадры входил: было 7 фрегатов, 3 корвета, несколько вспомогательных судов и отряд из 3 пароходофрегатов. В целом у турок было 476 корабельных пушек, подкрепленных 44 береговыми орудиями. Османской эскадрой руководил турецкий вице-адмирал Осман-паша. Вторым флагманом был контр-адмирал Гуссейн-паша. При эскадре находился английский советник - капитан А. Слейд. Отрядом пароходов командовал вице-адмирал Мустафа-паша. Турки имели свои преимущества, основными из которых являлись стоянка в укрепленной базе и наличие пароходов, в то время как у русских имелись только парусные корабли.

Адмирал Осман-паша зная, что русская эскадра сторожит его у выхода из бухты, отправил тревожное сообщение в Стамбул, просил помощи, значительно преувеличив силы Нахимова. Однако турки опоздали, сообщение было передано британцам 17 (29) ноября, за сутки до атаки русского флота. Даже если бы лорд Стрэтфорд-Рэдклиф, который в это время фактически руководил политикой Порты, отдал приказ британской эскадре идти на помощь Осман-паше, все равно помощь опоздала. К тому английский посол в Стамбуле не имел права начинать войну с Российской империей, адмирал мог отказаться.

Н. П. Медовиков. П. С. Нахимов во время Синопского сражения 18 ноября 1853 г.

Замысел Нахимова

Русский адмирал, как только подошли подкрепления, решил не ждать, немедленно войти в Синопскую бухту и атаковать врага. В сущности, Нахимов шел на риск, хоть и хорошо просчитанный. Корабельные и береговые орудия у османов были хорошие, и при соответствующем руководстве турецкие силы могли нанести русской эскадре серьёзный урон. Однако некогда грозный османский флот был в упадке, как в части боевой подготовки, так и руководства.

Турецкое командование само подыграло Нахимову, расположив корабли крайне неудобно для обороны. Во-первых, османская эскадра была расположена как бы веером, вогнутой дугой. В результате корабли закрыли собой сектор обстрела части береговых батарей. Во-вторых, корабли располагались у самой набережной, что не давало им возможности маневрировать и вести огонь двумя бортами. Таким образом, турецкая эскадра и береговые батареи не могли полноценно противостоять русскому флоту.

План Нахимова был проникнут решительностью и инициативой. Русская эскадра в строю двух кильватерных колонн (корабли следовали один за другим по линии курса) получила приказ прорваться на Синопский рейд и нанести огневой удар по кораблям и батареям противника. Первой колонной командовал Нахимов. В неё входили корабли «Императрица Мария» (флагман), «Великий князь Константин» и «Чесма». Второй колонной руководил Новосильский. В неё входили «Париж» (2-й флагман), «Три святителя» и «Ростислав». Движение двумя колоннами должно было уменьшить время прохождения кораблей под огнём турецкой эскадры и береговых батарей. К тому же облегчалось развертывание русских кораблей в боевой порядок при постановке на якорь. В арьергарде шли фрегаты, которые должны были пресечь попытки противника к бегству. Заранее были распределены и цели всех кораблей.

При этом командиры кораблей имели определенную самостоятельность в выборе целей, в зависимости от конкретной ситуации, при выполнении принципа взаимной поддержки. «В заключение я выскажу мысль, - писал в приказе Нахимов, - что все предварительные наставления при переменившихся обстоятельствах могут затруднить командира, знающего свое дело, и поэтому я предоставляю каждому совершенно независимо действовать по усмотрению своему, но непременно исполнить свой долг».

Сражение

На рассвете 18 (30) ноября русские корабли вошли в Синопскую бухту. Во главе правой колонны шел флагманский корабль Павла Нахимова «Императрица Мария», во главе левой - «Париж» Фёдора Новосильского. Погода была неблагоприятной. В 12 часов 30 минут османский флагман 44-пушечный «Авни-Аллах» открыл огонь, за ним открыли огонь орудия других кораблей и береговых батарей. Турецкое командование надеялось, что сильный заградительный огонь корабельных и береговых батарей не даст прорваться русской эскадре на близкую дистанцию, заставит русских отступить. Возможно, приведёт к сильному повреждению некоторых кораблей, которые можно будет захватить. Корабль Нахимова шёл впереди и ближе всех встал к османским кораблям. Адмирал стоял на капитанской рубке и наблюдал за развернувшимся ожесточенным артиллерийским боем.

Победа русского флота обозначилась уже через два часа с небольшим. Турецкая артиллерия, осыпала снарядами русскую эскадру, смогла причинить некоторым кораблям значительные повреждения, но потопить не сумела ни одного. Русский адмирал, зная приёмы османских командиров, предвидел, что основной неприятельский огонь будет первоначально сосредоточен на рангоуте (надпалубным частям судового оборудования), а не палубам. Турки хотели вывести из строя как можно больше русских матросов, когда они будут убирать паруса перед постановкой кораблей на якоря, а также нарушить управляемость кораблей, ухудшить их возможности по маневру. Так и произошло, турецкие снаряды ломали реи, стеньги, дырявили паруса. Русский флагман принял на себя значительную часть вражеского удара, большая часть его рангоута и стоячего такелажа была перебита, у грот-мачты осталась нетронутой только одна ванта. После боя в одном борту насчитали 60 пробоин. Однако русские матросы были внизу, Павел Степанович приказал ставить корабли на якоря, не убирая парусное вооружение. Все приказы Нахимова были исполнены в точности. Фрегат «Авни-Аллах» («Аунни-Аллах») не выдержал противостояния с русским флагманом и уже через полчаса выбросился на берег. Турецкая эскадра потеряла центр управления. Затем «Императрица Мария» засыпала снарядами 44-пушечный фрегат «Фазли-Аллах», который также не выдержал дуэли и выбросился на берег. Адмирал перенес огонь линейного корабля на батарею №5.

И. К. Айвазовский. «Синопский бой»

Корабль «Великий князь Константин» вел огонь по 60-пушечным фрегатам «Навек-Бахри» и «Несими-Зефер», 24-пушечному корвету «Неджми Фишан», по батарее №4. «Навек-Бахри» взлетел на воздух уже через 20 минут. Один из русских снарядов попал в пороховой погреб. Это взрыв вывел из строя и батарею №4. Трупы и обломки судна загромоздили батарею. Позже батарея возобновила огонь, но он был слабее, чем прежде. Второй фрегат, после того как у него была перебита якорная цепь, вынесло на берег. Турецкий корвет не выдержал дуэли и выбросился на берег. «Великий князь Константин» в Синопском сражении получил 30 пробоин и повреждения всех мачт.

Линейный корабль «Чесма» под началом Виктора Микрюкова вёл огонь по батареям №4 и №3. Русские моряки четко выполняли указание Нахимова о взаимной поддержке. Корабль «Константин» был вынужден вести бой сразу с тремя вражескими кораблями и турецкой батареей. Поэтому «Чесма» перестала вести огонь по батареям и сосредоточила весь огонь на турецком фрегате «Навек-Бахри». Турецкий корабль, поражаемый огнем двух русских кораблей, взлетел на воздух. Затем «Чесма» подавила вражеские батареи. Корабль получил 20 пробоин, повреждения грот-мачты и бушприта.

В подобном же положении, когда был выполнен принцип взаимной поддержки, спустя полчаса оказался корабль «Три Святителя». Линейный корабль под началом К. С. Кутрова вёл борьбу с 54-пушечным фрегатом «Каиди-Зефер» и 62-пушечным «Низамие». Вражескими выстрелами у русского корабля перебило шпринг (трос к якорю, удерживающий корабль в заданном положении), «Три Святителя» стало разворачивать по ветру кормой к врагу. Корабль подвергся продольному огню батареи №6, серьёзно пострадал его рангоут. Тут же «Ростислав» под началом капитана 1-го ранга А. Д. Кузнецов, который сам подвергался сильному обстрелу, прекратил ответный огонь и сосредоточил всё внимание на батарее №6. В результате турецкая батарея была снесена с лица земли. «Ростислав» также вынудил выброситься на берег 24-пушечный корвет «Фейзе-Меабуд». Когда мичман Варницкий смог устранить повреждение на «Святителе», корабль стал удачно вести огонь по «Каиди-Зеферу» и другим кораблям, вынудив их, выбросится на берег. «Три Святителя» получил 48 пробоин, а также повреждения кормы, всех мачт и бушприта. Помощь не дешево обошлась и «Ростиславу», корабль чуть не взлетел на воздух, на нём начался пожар, огонь подбирался к крюйт-камере, но возгорание удалось ликвидировать. «Ростислав» получил 25 пробоин, а также повреждения всех мачт и бушприта. Более 100 человек из его команды были ранены.

Второй русский флагман «Париж» вел артиллерийскую дуэль с 56-пушечным фрегатом «Дамиад», 22-пушечным корветом «Гюли Сефид» и центральной береговой батареей №5. Корвет загорелся и взлетел на воздух. Линейный корабль сосредоточил огонь на фрегате. «Дамиад» не выдержал сильного огня, турецкая команда обрубила якорный канат, и фрегат выбросило на берег. Затем «Париж» атаковал 62-орудийный «Низамие», на котором держал флаг адмирал Гуссейн-паша. Османский корабль потерял две мачты - фок- и бизань-мачты, на нём начался пожар. «Низамие» выбросился на берег. Командир корабля Владимир Истомин в этом бою проявил «неустрашимость и твёрдость духа», делал «благоразумные, искусные и быстрые распоряжения». После разгрома «Низамие» «Париж» сосредоточился на центральной береговой батарее, она оказывала большое противодействие русской эскадре. Турецкая батарея была подавлена. Линейный корабль получил 16 пробоин, а также повреждения кормы и гондека.

А. В. Ганзен «Линейный корабль „Императрица Мария“ под парусами»

И. К. Айвазовский «120-пушечный корабль „Париж“»

Таким образом, к 17 часам артиллерийским огнем русские моряки уничтожили 15 из 16 кораблей противника, подавили все его береговые батареи. Случайными ядрами были подожжены и городские постройки, находившиеся в непосредственной близости к береговым батареям, что привело к распространению огня и вызвало панику среди населения.

Из всей турецкой эскадры удалось спастись бегством лишь одному быстроходному 20-пушечному пароходу «Тайф» («Таиф»), на борту которого находился главный советник турок по морским вопросам англичанин Слэйд, который, прибыв в Стамбул, доложил об истреблении турецких судов в Синопе.

Стоит отметить, что присутствие в составе турецкой эскадры двух пароходофрегатов серьёзно озадачивало русского адмирала. У адмирала Нахимова в начале боя пароходов не было, они прибыли только в самом конце сражения. Быстроходный вражеский корабль, находившийся под началом британского капитана, мог хорошо проявить себя в битве, когда русские корабли были связаны боем, а их парусное вооружение было повреждено. Парусные корабли в этих условиях не могли легко и быстро маневрировать. Нахимов настолько считался с этой угрозой, что посвятил ей целый пункт своей диспозиции (№ 9). Два фрегата были оставлены в резерве и получили задачу нейтрализовать действия вражеских пароходофрегатов.

Однако это разумная предосторожность не оправдалась. Русский адмирал оценивал возможные действия противника по себе. Он был готов вести бой даже в условиях полного превосходства противника, вражеские командиры думали иначе. Капитан «Таифа» Слэйд был опытным командиром, но он не собирался биться до последней капли крови. Увидев, что турецкой эскадре грозит уничтожение, британский капитан искусно сманеврировал между «Ростиславом» и батареей №6, и бежал в сторону Константинополя. Фрегаты «Кулевчи» и «Кагул» попытались перехватить противника, но им было не угнаться за быстрым пароходом. Оторвавшись от русских фрегатов «Таиф» чуть было не попался в руки Корнилова. Отряд пароходофрегатов Корнилова спешил на помощь эскадре Нахимова и столкнулся с «Таифом». Однако Слэйд смог сбежать и от пароходов Корнилова.

К концу сражения к Синопу подошел отряд кораблей под командованием вице-адмирала В. А. Корнилова, спешившего на помощь Нахимову из Севастополя. Участник этих событий Б. И. Барятинский, находившийся в эскадре Корнилова, писал: «Подойдя к кораблю «Мария» (флагманскому Нахимова), мы садимся на катер нашего парохода и отправляемся на корабль, весь пробит ядрами, ванты почти все перебиты, и при довольно сильной зыби мачты так раскачивались, что угрожали падением. Мы поднимаемся на корабль, и оба адмирала кидаются в объятия друг другу, мы все тоже поздравляем Нахимова. Он был великолепен, фуражка на затылке, лицо обагрено кровью, новые эполеты, нос - все красно от крови, матросы и офицеры… все черны от порохового дыма… Оказалось, что на «Марии» было больше всего убитых и раненых, так как Нахимов шел головным в эскадре и стал с самого начала боя ближе всех к турецким стреляющим бортам. Пальто Нахимова, которое он перед боем снял и повесил тут же на гвоздик, было изорвано турецким ядром».

И. К. Айвазовский. «Синоп. Ночь после боя 18 ноября 1853 года»

Итоги

Османская эскадра была уничтожена почти полностью. В ходе трёхчасового боя турки были разгромлены, их сопротивление сломлено. Немного позднее подавили оставшиеся береговые укрепления и батареи, добили остатки эскадры. Один за другим взлетали на воздух турецкие корабли. Русские бомбы попадали в пороховые погреба, или до них добирался огонь, часто турки сами поджигали суда, покидая их. Три фрегата и один корвет были подожжены самими турками. «Битва славная, выше Чесмы и Наварина!» - так оценил сражение вице-адмирал В. А. Корнилов.

Турки потеряли около 3 тыс. человек, англичане сообщили о 4 тысячах. Перед самым сражением османы готовились к абордажам и посадили на корабли дополнительных солдат. Взрывы на батареях, пожары и подрывы выброшенных на берег судов привели к сильному пожару в городе. Синоп сильно пострадал. Население, власти и гарнизон Синопа бежали в горы. Позднее британцы обвиняли русских в сознательной жестокости в отношении горожан. В русский плен попало 200 человек. В числе пленных был командующий турецкой эскадрой вице-адмирал Осман-паша (ему в бою перебило ногу) и два корабельных командира.

Русские корабли за четыре часа выпустили около 17 тыс. снарядов. Синопское сражение показало значение бомбических орудий для будущего развития флота. Деревянные корабли не могли противостоять огню таких пушек. Необходимо было развивать броневую защиту кораблей. Наивысшую скорострельность показали артиллеристы «Ростислава». С каждого орудия действовавшего борта линкора было сделано по 75-100 выстрелов. На других кораблях эскадры с действующего борта каждым орудием было сделано 30-70 выстрелов. Русские командиры и матросы, по словам Нахимова, проявили «истинно русскую храбрость». Передовая система воспитания русского моряка, разработанная и внедренная Лазаревым и Нахимовым, доказала своё превосходство в бою. Упорные тренировки, морские походы привели к тому, что Черноморский флот на «отлично» сдал «Синопский экзамен».

Некоторые русские корабли получили значительные повреждения, их потом буксировали пароходы, но все остались на плаву. Русские потери составили 37 убитых и 233 раненых. Все отмечали высочайшее мастерство русского адмирала Павла Степановича Нахимова, он правильно учел свои силы и силы врага, пошёл на разумный риск, ведя эскадру под огнем береговых батарей и оманской эскадры, детально проработал план боя, проявил решительность в достижении цели. Отсутствие погибших кораблей и относительно невысокие потери в живой силе подтверждают разумность решений и флотоводческое мастерство Нахимова. Сам Нахимов был, как всегда, скромен и сказал, что вся заслуга принадлежит Михаилу Лазареву. Синопский бой стал блестящей точкой в длительной истории развития парусного флота. Надо отметить, что Лазарев, Нахимов и Корнилов отлично это понимали, будучи сторонниками быстрого развития парового флота.

По окончании сражения корабли провели необходимый ремонт и 20 ноября (2 декабря) снялись с якоря, двинувшись в Севастополь. 22-го (4 декабря) русский флот при общем ликовании вошёл на Севастопольский рейд. Всё население Севастополя встречало победоносную эскадру. Это был великий день. Нескончаемое «Ура, Нахимов!» неслось со всех сторон. На Кавказ, Дунай, в Москву и Петербург неслись извести о сокрушительной победе Черноморского флота. Император Николай наградил Нахимова орденом Св. Георгия 2-й степени.

Сам Павел Степанович был озабочен. Чисто военными результатами Синопского сражения русский адмирал был доволен. Черноморский флот блестяще решил основную задачу: ликвидировал возможность турецкого десанта на кавказское побережье и уничтожил османскую эскадру, завоевав полное господство в Черном море. Колоссальный успех был достигнут малой кровью и материальными потерями. После тяжелого поиска, боя и перехода через море все корабли успешно вернулись в Севастополь. Нахимов был доволен матросами и командирами, они держались в жарком бою великолепно. Однако Нахимов обладал стратегическим мышлением и понимал, что основные битвы ещё впереди. Синопская победа вызовет появление на Черном море англо-французских сил, которые употребят все усилия для уничтожения боеспособного Черноморского флота. Настоящая война только начиналась.

Синопское сражение вызвало панику в Константинополе., там боялись появления русского флота у османской столицы. В Париже и Лондоне сначала пытались принизить и умалить значение подвига нахимовской эскадры, а затем, когда это стало бесполезным, по мере появления подробностей Синопского сражения, возникла зависть и ненависть. Как писал граф Алексей Орлов «нам не прощают ни искусных распоряжений, ни смелости выполнения». В Западной Европе поднимают волну русофобии. Западники не ожидали столь блистательных действий со стороны русских военно-морских сил. Англия и Франция начинают делать ответные шаги. Английская и французская эскадры, которые уже стояли в Босфоре, 3 декабря отрядили 2 парохода в Синоп и 2 в Варну, на разведку. Париж и Лондон немедленно дали Турции кредит на войну. Турки уже давно безуспешно просили денег. Синоп всё изменил. Франция и Англия готовились вступить в войну, а Синопская битва могла вынудить Константинополь пойти на перемирие, османы терпели поражения на суше и море. Необходимо было подбодрить союзника. Парижский крупнейший банк немедленно взялся за организацию дела. Османской империи дали заём в 2 млн. фунтов стерлингов золотом. Причем половину подписки на эту сумму должен был покрыть Париж, а другую Лондон. В ночь с 21 на 22 декабря 1853 года (3-4 января 1854 г.) английская и французская эскадры вместе с дивизией османского флота вошли в Чёрное море.

В годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. советское правительство учредило орден и медаль в честь Нахимова. Орден получали офицеры Военно-Морского Флота за выдающиеся успехи в разработке, проведении и обеспечении морских операций, в результате которых была отражена наступательная операция противника или обеспечены активные операции флота, нанесен врагу значительный урон и сохранены свои силы. Медалью награждались матросы и старшины за боевые заслуги.

День воинской славы России - День победы русской эскадры под командованием П.C. Нахимова над турецкой эскадрой у мыса Синоп (1853 год) - отмечается в соответствии с Федеральным законом от 13 марта 1995 года «О днях воинской славы (победных днях) России».

День победы русской эскадры у мыса Синоп

Когда даже большая победа совсем не в радость

Картина И.К. Айвазовского "Синопский бой" (1853) написана со слов участников сражения.

Вид от мыса Киой-Хисар, где находилась батарея №6. Справа налево, кормой к зрителю, русские корабли "Ростислав", "Три Святителя", "Париж". В центре, носом к зрителю, флагман "Императрица Мария", за ней виднеются мачты "Великого князя Константина" и "Чесмы". У русских кораблей паруса не убраны, чтобы не подвергать опасности матросов. За боевой линией турецких кораблей стоят транспорты, левее виднеется синопская крепость. Правее "Ростислава" на горизонте три парохода Корнилова, идущие на помощь русской эскадре.

1 декабря – День воинской славы России в честь победы Российского флота у города Синоп в 1853 году во время Крымской войны. Сражение, в котором русская эскадра под командованием вице-адмирала П.С. Нахимова разгромила турецкую эскадру Осман-паши, произошло 18 ноября по старому стилю или 30 ноября по современному календарю. Надо полагать, что у законодателей были веские причины для того, чтобы назначить этот победный день на 1 декабря. Но это не единственный и даже не главный парадокс этого знаменательного события в истории Российского флота.

Дело в том, что историки и военно-морские специалисты до сих пор не могут придти к единому мнению о значении этого сражения. “Битва славная, выше Чесмы и Наварина!” Так писал о Синопской победе В.А. Корнилов и не только он. Действительно, разгром турецкого флота сорвал проведение уже подготовленной крупной наступательной операции Турции на Кавказе. Другие указывали, что русские имели большое превосходство в силах, в вооружении, а также в моральном плане, и не видели повода для таких восторженных оценок. В Англии и Франции, которые активно помогали Турции, вообще заявили, что это не сражение, а морской разбой.

Да и творца этой победы - вице-адмирала П.С. Нахимова она не столько радовала, сколько тревожила. К сожалению, опасения Нахимова оправдались в самом худшем варианте. Получив известия о Синопском сражении, Англия и Франция сначала ввели свои эскадры в Чёрное море, объясняя это стремлением оградить турецкие суда и порты от нападений с русской стороны, а затем объявили войну России. Нахимов считал себя невольным виновником всех этих трагических событий.

А теперь, как это было

Одним из основных направлений внешней политики России первой половины XIX-го века было стремление обеспечить себе свободу выхода в Средиземное море и укрепить свои позиции на Балканах. Наиболее активно этому препятствовали Англия и Франция, которые видели в этом угрозу своим интересам. Англия подталкивала Турцию военным путем вернуть себе Крым и северное побережье Черного моря. Поддавшись на эти уговоры, в октябре 1853 года Турция объявила войну России и сразу приступила к подготовке крупного наступления на Кавказе. Сосредоточенная в районе Батуми 20-ти тысячная турецкая армия должна была высадиться в районе Поти и Сухуми, окружить и уничтожить всю русскую армию на Южном Кавказе. Важная роль в осуществлении этой операции отводилась турецкой эскадре под командованием Османа-паши, которая шла от Константинополя к берегам Кавказа.

Эскадра Нахимова в составе 3 линейных кораблей и одного брига обнаружила корабли Османа-паши 8 ноября в бухте города Синоп. Нахимов решил заблокировать турок и ждать подкрепления. Отряд контр-адмирала Ф.М.Новосильского в составе трех линейных кораблей и двух фрегатов подошел 16 ноября.

К середине XIX столетия русские парусные корабли достигли полного совершенства по размерам, скорости хода, артиллерийскому и парусному вооружению. Основу их боевой мощи составляли расположенные на нижней батарейной палубе бомбические орудия. Они стреляли бомбами, которые при попадании в цель взрывались, вызывая большие разрушения и пожары. Такие орудия были чрезвычайно опасны для деревянных парусных кораблей. На русской эскадре было 716 орудий, из них 76 бомбических.

Шести линейным кораблям русских противостояло 7 турецких фрегатов с 472 орудиями и 38 орудий шести береговых батарей. В основном, турецкие орудия были меньшего калибра, и среди них не было ни одного бомбического. Для наглядности можно сказать, что в залпе с одного борта русские корабли выбрасывали 400 пудов металла, а турецкие – чуть больше 150 пудов. Тем не менее, по оценкам иностранных специалистов, положение турецкого адмирала было далеко не безнадежным. Ему необходимо было всего лишь эффективно использовать преимущества своей позиции и прикрывавших его береговых батарей, которые, стреляя калеными ядрами, могли весьма эффективно поражать деревянные парусные корабли даже при сравнительно небольшом числе орудий.

В 9 часов 30 минут 18 ноября 1853 года русская эскадра в составе двух колонн пошла на Синопский рейд. В приказе с очень подробными указаниями по ведению боя Нахимов предоставил командирам кораблей в случае изменения обстановки действовать по своему усмотрению, однако подчеркнул, что каждый должен “непременно исполнить свой долг”. На совещании перед боем было решено по возможности беречь город, стрелять только по кораблям и береговым батареям.

В правой колонне головным шел корабль “Императрица Мария” под флагом Нахимова. Левую колонну возглавлял “Париж” под флагом Новосильского. В 12 часов 30 минут началось сражение. Первым от пожара в крюйт-камере взлетел на воздух корвет “Гюли-Сефид”. Затем, один за другим не выдержав огня русских пушек, выходили из боя и выбрасывались на берег турецкие фрегаты. В течение первых 30 минут боя были уничтожены корабли первой линии – четыре фрегата и корвет.

Затем наши корабли перенесли огонь на береговые батареи и вскоре подавили батарею № 5. Еще через несколько минут взорвался фрегат “Навек-Бахри”, его горящие обломки накрыли батарею № 4, которая больше уже не стреляла. Пароход “Таиф”, имея сильное артиллерийское вооружение, мог оказать большую помощь своей эскадре, однако он даже не вступил в сражение, а вышел в море и взял курс на Босфор.


И.К. Айвазовский. "Синопский бой 18 ноября 1853 года (ночь после боя)".

Картина написана в декабре 1853 по схеме, которую на месте зарисовал по поручению П.С. Нахимова князь Виктор Барятинский; художник также расспрашивал очевидца о цветах и оттенках различных деталей.

К 16 часам сражение практически завершилось полным разгромом турецкой эскадры. Пожары и взрывы продолжались на турецких кораблях до поздней ночи. Не уцелело ни одного судна. По турецким данным во время боя погибло более 3 тысяч человек. Флагман турецкой эскадры Осман-паша получил тяжелое ранение в ногу и был взят в плен. В этом сражении турецкий адмирал проявил большую личную храбрость, а его подчиненные – мужество и стойкость, но для победы этого оказалось недостаточно. Потери русской эскадры составили 37 убитых и 229 раненых.

Все корабли, кроме фрегатов, получили повреждения. На флагманском корабле Нахимова “Императрице Марии” насчитали 60 пробоин в корпусе и множество серьезных повреждений в рангоуте и такелаже. Несмотря на эти повреждения и сильный шторм, все корабли 23 ноября пришли в Севастополь.


Н.П. Красовский. Возвращение в Севастополь эскадры Черноморского флота после Синопского боя. 1863.
За этот бой Нахимов был удостоен ордена св. Георгия 2-й степени, редкой и весьма престижной военной награды. Различные награды и поощрения получили почти все офицеры эскадры. Слава победителей гремела повсюду. Победа при Синопе, а затем героическая гибель на бастионе Севастополя обессмертили имя Нахимова, с ним связаны наши лучшие морские традиции. Нахимов стал народным героем.

Значение этой победы хорошо видно из поздравительного письма командующего отрядом русских судов у берегов Кавказа контр-адмирала П. Вукотича: “Истребление Синопской эскадры, великой грозы всего Кавказа, спасло Кавказ, в особенности Сухум, Поти

И Редуткале, покорением последнего досталась бы в добычу туркам Гурия, Имеретия и Мингрелия”. (Основные районы Грузии).

Главным политическим итогом первых месяцев войны и, прежде всего Синопского сражения, стал полный провал планов Англии и Франции ведения войны чужими руками. Были показаны подлинные организаторы Крымской войны. Убедившись в полной неспособности Турции вести войну с Россией, Англия и Франция были вынуждены открыто вступить в войну с Россией.

Современный вид Синопской бухты - места сражения
Синопское сражение стало последним крупным сражением парусного флота, но одновременно, оно стало и первым морским сражением, в котором с такой убедительностью была продемонстрирована эффективность бомбических орудий. Это значительно ускорило переход к строительству броненосного флота.

«Жизнь каждого принадлежит Отечеству, и не удальство, а только истинная храбрость приносит ему пользу ».
Адмирал П. Нахимов

Синопское морское сражение произошло 18 (30) ноября 1853 года между русской эскадрой под командованием адмирала П.С. Нахимова и турецкой эскадрой под началом Осман-паши, во время Крымской войны 1853 – 1856 гг. Битва проходила в гавани города Синоп. Бой был выигран русской эскадрой. Это было последним крупным сражением эпохи парусного флота

Крымская война 1853–1856 гг. вошла в российскую историю как символ одного из самых тяжелых поражений, однако вместе с этим она дала ярчайшие примеры небывалого мужества, которое было проявлено русскими солдатами и матросами. А началась эта война с одной из самых выдающихся побед русского флота. Это был разгром турецкого флота в Синопском сражении. Большой турецкий флот был разбит за несколько часов. Однако эта же битва послужила для Великобритании и Франции поводом для объявления войны России и превратило Крымскую войну в одно из тяжелейших испытаний для народа и власти.

Предыстория

Еще накануне войны с Турцией вице-адмирал Ф.С. Нахимов с эскадрой, в которую входили 84-х пушечные линейные корабли «Императрица Мария», «Чесма» и «Ростислав», был отправлен князем Меншиковым в крейсерство к берегам Анатолии. Поводом к этому послужили сведения, что турками в Синопе готовятся силы для высадки десанта у Сухума и Поти. И в действительности, подойдя к Синопу, Нахимов увидал в бухте большой отряд кораблей турок под защитой шести береговых батарей. Тогда он принял решение тесно блокировать порт, чтобы потом, по прибытии из Севастополя подкрепления атаковать неприятельский флот. 1853 год, 16 ноября – к кораблям Нахимова присоединилась эскадра контр-адмирала Ф.М. Новосильского – 120-ти пушечные линейные корабли «Париж», «Великий князь Константин» и «Три святителя», а также фрегаты «Кагул» и «Кулевчи».

Командующие эскадрами: 1) П.С. Нахимов; 2) Осман-паша

План боя

Адмирал Нахимов решил атаковать неприятельский флот двумя колоннами: в первой, ближайшей к туркам – корабли Нахимова, во второй – Новосильского. Фрегатам было необходимо под парусами наблюдать за турецкими пароходами, с тем чтобы предотвратить возможность их прорыва. Консульские дома и вообще город решили по возможности щадить, сосредоточив огонь артиллерии только на кораблях и батареях. Впервые предполагалось применить 68-фунтовые бомбические орудия.

Ход сражения

Синопское сражение началось 18 ноября 1853 г. в 12 ч. 30 мин и продолжалось до 17 часов. Сначала корабельная артиллерия турок и береговые батареи подвергли атакующую русскую эскадру, входившую на Синопский рейд, ожесточенному огню. Неприятель вел огонь с довольно близкой дистанции, но суда Нахимова ответили на шквальный неприятельский обстрел, только заняв выгодные позиции. Тогда-то и выяснилось совершенное превосходство артиллерии русских.

Турки вели огонь в основном по рангоуту и парусам, чем стремились затруднить продвижение русских судов на рейд и заставить Нахимова отказаться от атаки.

Линейный корабль «Императрица Мария» был засыпан снарядами, большая часть его рангоута и стоячего такелажа перебита, у грот-мачты оставалась целой лишь одна ванта. Но русский флагманский корабль продвигался вперед и, действуя батальным огнем по турецким судам, отдал якорь против неприятельского флагманского 44-х пушечного фрегата «Ауни-Аллах». После получасового боя «Ауни-Аллах», не выдержав сокрушительного огня русских пушек, выбросился на берег. Тогда русский линейный корабль обратил свой огонь на 44-х пушечный фрегат «Фазли-Аллах», который в скором времени загорелся и также выбросился на берег. После чего, действия флагмана «Императрица Мария» сосредоточились на береговой вражеской батарее № 5.

Линкор «Великий князь Константин», встав на якорь, открыл сильный огонь по батарее № 4 и 60-ти пушечным фрегатам «Навек-Бахри» и «Несими-Зефер». Первый был взорван спустя 20 мин., осыпав обломками и телами убитых турок батарею № 4, которая после почти перестала действовать; второй был выброшен ветром на берег, когда у него ядром перебило якорную цепь.

Линкор «Чесма» огнем своих орудий снес батареи № 3 и № 4. Линейный корабль «Париж», стоя на якоре, открыл батальный огонь по батарее № 5, корвету «Гюли-Сефид» с двадцатью двумя пушками и 56-ти пушечному фрегату «Дамиад». Потом, взорвав корвет и отбросив на берег фрегат, он стал поражать 64-х пушечный фрегат «Низамие», фок– и бизань-мачты которого были сбиты бомбическим огнем, а сам корабль сдрейфовал к берегу, где в скором времени загорелся. Тогда «Париж» вновь стал обстреливать батарею № 5.

Линкор «Три Святителя» вступил в бой с фрегатами «Каиди-Зефер» и «Низамие». Первыми вражескими выстрелами у него был перебит шпринг, и судно, повернувшись по ветру, подвергся меткому продольному огню батареи № 6, при этом сильно пострадал его рангоут. Но, опять повернув корму, он очень удачно начал действовать по «Каиди-Зеферу» и другим турецким кораблям заставив их отойти к берегу. Линейный корабль «Ростислав», прикрывая «Три Святителя», сосредоточил огонь на батарее № 6 и на 24-х пушечном корвете «Фейзе-Меабуд» и смог отбросить корвет на берег.

В 13.30 из-за мыса показался русский пароходофрегат «Одесса» под флагом генерал-адъютанта вице-адмирала В.А. Корнилова, сопровождаемый пароходофрегатами «Херсонес» и «Крым». Эти корабли немедля вступили в бой, который, однако, уже приближался к концу, потому как силы турок очень ослабели. Батареи № 5 и № 6 еще вели огонь по русским кораблям до 16 часов, но «Париж» и «Ростислав» смогли их разрушить. А тем временем остальные турецкие корабли, зажженные, как видно, своими экипажами, взлетали на воздух один за другим. От чего в городе распространился пожар, который некому было тушить.

Около 14 часов турецкий 22-х пушечный пароход «Таиф», на котором был Мушавер-паша, смог вырваться из линии турецких кораблей, терпевших жестокое поражение, и пустился в бегство. Причем из всей турецкой эскадры лишь на этом судне были два десятидюймовых бомбических орудия. Воспользовавшись преимуществом в скорости хода, «Таиф» смог уйти от русских судов и сообщить в Стамбул о полном уничтожении турецкой эскадры.

Потери сторон

В Синопском сражении турки потеряли 15 из 16-ти кораблей и более 3000 человек убитыми и ранеными из 4500, принимавших участие в битве. В плен было взято около 200 человек, в том числе раненный в ногу командующий турецким флотом Осман-паша и командиры двух судов. Потери русских составили 37 человек убитыми и 233 ранеными, на судах было подбито и выведено из строя 13 орудий, имелись серьезные повреждения в корпусе, такелаже и парусах.

Итоги

Разгром турецкой эскадры в Синопском сражении в значительной степени ослабил турецкие морские силы на Черном море, господство на котором полностью перешло к русским. Были также сорваны планы по высадке турецкого десанта на побережье Кавказа. Эта битва, кроме того, стала последним в истории крупным сражением эпохи парусного флота. Приходило время паровых кораблей. Однако эта же выдающаяся победа вызвала крайнее недовольство в Англии, напуганной столь значительными успехами русского флота. Результатом этого стал оформленный в скором времени союз против России двух великих европейских держав – Англии и Франции. Война, начавшаяся как русско-турецкая, в начале 1854 г. перешла в ожесточенную Крымскую войну.

После этой битвы, начальника 5-й Флотской дивизии П. С. Нахимова наградили орденом Святого Георгия 2-й степени, но на этот раз Меншиков отказался представить его к адмиральскому чину, потому как прямым следствием синопской победы должно было стать вмешательство союзных войск в войну. И сам Нахимов сказал: “англичане увидят, что мы им в действительности опасны на море, и поверьте, они употребят все усилия, для уничтожения Черноморского флота”. Позднее Нахимову присвоят звание адмирала. Капитана линейного корабля «Париж» В. И. Истомина произвели в контр-адмиралы.

Опасения руководства Черноморским флотом сбылись: уничтожение части города Синоп в действительности послужило поводом к войне. В сентябре 1854 года огромная союзная англо-французская армия высадится в Крыму, для уничтожения флота и его базы – города Севастополь.

| Дни воинской славы (победные дни) России | 1 декабря. День победы русской эскадры под командованием П.С. Нахимова над турецкой эскадрой у мыса Синоп (1853 год)

1 декабря

День победы русской эскадры под командованием П.С. Нахимова
над турецкой эскадрой у мыса Синоп
(1853 год)

Синопский морской бой

Морское сражение при Синопе произошло в самом начале Крымской войны. Начавшись в октябре 1853 г. между Россией и Турцией, она вскоре переросла в вооруженное столкновение России с сильной коалицией Турции, Англии, Франции и Сардинии. Это было последнее крупное сражение парусных кораблей и первое, в котором использовались бомбические орудия (т. е. стрелявшие разрывными снарядами).

18 (30) ноября 1853 г. эскадра вице-адмирала П. С. Нахимова (6 линейных кораблей и 2 фрегата) в Синопской бухте нанесла упреждающий удар по противнику, неожиданно напав на турецкий флот, состоявший из 16 кораблей. Цвет турецкого флота (7 фрегатов, 3 корвета и 1 пароход) был сожжен, береговые батареи уничтожены. Турки потеряли убитыми и ранеными около 4 тыс. человек. Еще около 200 попали в плен. Эскадра Нахимова не потеряла ни одного корабля. Блестящая победа русского флота лишила турок господства на Черном море, не позволила им высадить войска на побережье Кавказа.

В Синопском бою наглядно проявилась эффективность передовой системы обучения и воспитания воинов-черноморцев. Высокое боевое мастерство, показанное моряками, было достигнуто упорной учебой, тренировками, походами, овладением всеми тонкостями морского дела.

Ход сражения

Вице-адмирал Нахимов (84-пушечные линейные корабли «Императрица Мария», «Чесма» и «Ростислав») был послан князем Меншиковым в крейсерство к берегам Анатолии. Были сведения, что турки в Синопе готовят силы для высадки десанта у Сухума и Поти.

Подойдя к Синопу, Нахимов увидел в бухте отряд турецких кораблей под защитой 6-ти береговых батарей и решился тесно блокировать порт, чтобы с прибытием из Севастополя подкреплений атаковать неприятеля.

16 (28) ноября 1853 к отряду Нахимова присоединилась эскадра контр-адмирала Ф. М. Новосильского (120-пушечные линейные корабли «Париж», «Великий князь Константин» и «Три святителя», фрегаты «Кагул» и «Кулевчи»). Турки могли быть усилены союзным англо-французским флотом, расположенном в бухте Бешик-Кертез (пролив Дарданеллы).

Решено было атаковать 2-мя колоннами: в 1-й, ближайшей к неприятелю - корабли отряда Нахимова, во 2-й - Новосильского, фрегаты же должны были под парусами наблюдать за неприятельскими пароходами; консульские дома и вообще город решено было по возможности щадить, поражая лишь суда и батареи. Впервые предполагалось использовать 68-фунтовые бомбические орудия.

Утром 18 ноября (30 ноября) шел дождь при порывистом ветре от OSO, самом неблагоприятном для завладения турецкими судами (они легко могли выброситься на берег).

В 9.30 утра, держа гребные суда у бортов кораблей, эскадра направилась к рейду. В глубине бухты 7 турецких фрегатов и 3 корвета расположены были лунообразно под прикрытием 4-х батарей (одна - 8-орудийная, 3 - по 6 орудий каждая); за боевой линией стояли 2 парохода и 2 транспортных судна.

В 12.30 часа дня по 1-му выстрелу с 44-пушечного фрегата «Аунни-Аллах» был открыт огонь со всех турецких судов и батарей. Линейный корабль «Императрица Мария» засыпан был снарядами, большая часть его рангоута и стоячего такелажа перебита, у грот-мачты осталась нетронутой только одна ванта. Однако корабль безостановочно шел вперед и, действуя батальным огнём по неприятельским судам, отдал якорь против фрегата «Аунни-Аллах»; последний, не выдержав получасового обстрела, выбросился на берег. Тогда русский флагманский корабль обратил свой огонь исключительно на 44-пушечный фрегат «Фазли-Аллах», который скоро загорелся и также выбросился на берег. После этого действия корабля «Императрица Мария» сосредоточились на батарее № 5.

Линейный корабль «Великий князь Константин», встав на якорь, открыл сильный огонь по батарее № 4 и 60-пушечным фрегатам «Навек-Бахри» и «Несими-Зефер»; первый был взорван через 20 минут после открытия огня, осыпав обломками и телами моряков батарею № 4, которая затем почти перестала действовать; второй был выброшен ветром на берег, когда у него была перебита якорная цепь.

Линейный корабль «Чесма» своими выстрелами снёс батареи № 4 и № 3.

Линейный корабль «Париж», стоя на якоре, открыл батальный огонь по батарее № 5, корвету «Гюли-Сефид» (22-пуш.) и фрегату «Дамиад» (56-пуш.); затем, взорвав корвет и отбросив на берег фрегат, стал поражать фрегат «Низамие» (64-пуш.), фок- и бизань-мачты которого были сбиты, а самое судно сдрейфовало к берегу, где вскоре загорелось. Тогда «Париж» снова начал обстреливать батарею № 5.

Линейный корабль «Три Святителя» вступил в борьбу с фрегатами «Каиди-Зефер» (54-пуш.) и «Низамие»; первыми неприятельскими выстрелами у него перебило шпринг, и корабль, повернувшись по ветру, подвергся меткому продольному огню батареи № 6, причем сильно пострадал его рангоут. Снова заворотив корму, он очень удачно стал действовать по «Каиди-Зеферу» и другим судам и принудил их броситься к берегу.

Линейный корабль «Ростислав», прикрывая «Три Святителя», сосредоточил огонь на батарее № 6 и на корвете «Фейзе-Меабуд» (24-пуш.), и отбросил корвет на берег.

В 13.30 показался из-за мыса русский пароходофрегат «Одесса» под флагом генерал-адъютанта вице-адмирала В. А. Корнилова, в сопровождении пароходофрегатов «Крым» и «Херсонес». Эти суда немедленно приняли участие в бою, который, однако, уже близился к концу; силы турок очень ослабели. Батареи № 5 и № 6 продолжали беспокоить русские корабли до 4-х часов, но «Париж» и «Ростислав» вскоре разрушили их. Между тем остальные турецкие суда, зажжённые, по-видимому, своими экипажами, взлетали на воздух один за другим; от этого в городе распространился пожар, который некому было тушить.

Около 2 часов турецкий 22-пушечный пароходофрегат «Таиф» («Tayf»), вооружение 2-10 дм бомбических, 4-42 фн., 16-24 фн. орудий, под командованием Яхья-бея (Yahya-bey), вырвался из линии турецких судов, терпевших жестокое поражение, и обратился в бегство. Пользуясь преимуществом в скорости хода «Таифа», Яхья-бей сумел уйти от преследующих его русских кораблей (фрегаты «Кагул» и «Кулевчи», затем пароходофрегатов отряда Корнилова) и сообщить в Стамбул о полном истреблении турецкой эскадры. Капитан Яхья-бей, ожидавший награду за спасение корабля, был уволен со службы с лишением чина за «недостойное поведение». Султан Абдул-Меджид был очень недоволен бегством «Таифа», сказав: «Я бы предпочел, чтобы он не спасся бегством, а погиб в бою, как и остальные». По данным французского официоза «Le Moniteur», корреспондент которого побывал на «Таифе» сразу после его возвращения в Стамбул, на пароходофрегате было 11 убитых и 17 раненых. Распространенные в отечественной историографии утверждения о том, что на «Таифе» находились турецкий адмирал Мушавер-паша и главный советник Осман-паши англичанин Адольф Слэйд не соответствуют действительности.