Статья Любови Зайцевой , старшего научного сотрудника Института экономики РАН, посвящена одному из первых русских экономистов петровской эпохи — Ивану Тихоновичу Посошкову.

Человек этот принадлежал к новому, «третьему сословию», тому самому, которое должно было сменить власть феодального дворянства, а именно – к буржуазии.

Но на его примере мы убеждаемся в том, что русская буржуазия не была подобна тем западным «буржуа », которые были вдохновлены идеями естественного права, свободы и равенства. Сложившийся под влиянием западного Просвещения дворянский либерализм этому человеку был чужд, и он относился к нему как к «барской затее ».

Мы говорим о современнике императора Петра I Иване Тихоновиче Посошкове, рукопись которого «Книга о скудости и о богатстве. Сiе есть изъявленiе отъ чего приключается напрасная скудость и отъ чего богобзовитое богатство умножается » была открыта в 1840 году известным литературным критиком Михаилом Петровичем Погодиным (1800−1875). Подлинность рукописи вначале ставилась под сомнение, а авторство мужика из «подлого » сословия было встречено русским обществом насмешками. Затем и то, и другое было признано. В научных кругах Ивана Посошкова стали считать первым русским экономистом.

Посошков родился в 1652 году в семье оброчных крестьян подмосковного села Покровское. Его жители работали в мастерских Оружейной палаты Государева двора. Это обстоятельство помогло Ивану приобрести различные знания и навыки, благодаря чему он «никогда не празден был и дней своих не терял даром». В зрелом возрасте по меркам того времени Иван Тихонович достиг многого: владел собственным двором в Петербурге, двумя дворами в Новгороде, ещё двумя небольшими имениями с несколькими десятками крепостных и винокуренным заводом. Жизнь в нём била ключом: изготавливал денежные станки для монетного двора (и как лучший механик был представлен царю), открывал нефтяные месторождения, устанавливал фонтаны, изобретал разные воинские орудия… Но ни материальный достаток и положение в обществе, ни творческое самовыражение не могли его удовлетворить.

Дитя бурного петровского времени, «всеусердный желатель правды» (как он сам себя называл), Посошков тратил много времени и сил, «нужду свою домовую презрев», на записывание своих соображений, проектов, составление бесчисленных представлений, доношений, записок о различных вопросах общественно-государственного устройства. В них Иван Тихонович предлагал различные средства к тому, чтобы «прямое подкрепити, кривое исправити, лишнее отставити, недостаточное же наполнити».

Будучи уже в преклонном возрасте, в 1724 году он пишет книгу «О скудости и о богатстве». Посошков адресует свою рукопись Петру I за несколько месяцев до кончины самодержца. В ней он предлагает царю провести такие реформы, которые не только обогатят все сословия, но и создадут сильное и прочное государство, что ещё больше поднимет авторитет самодержавной власти, пополнит государственную казну. Но это станет возможным, убеждён автор, если кроме вещественного богатства мы станем больше заботиться о богатстве невещественном, то есть об истинной правде. Эта правда вытекает из Священного писания и творений Святых отцов церкви. «Друг друга тяготы носите, и тако исполните закон Христов», – призывал Посошков. Только при общем согласии и христианской любви друг к другу «вси обоготятся», а царские сокровища «соизлишествам наполнятся, потому, что правда никого не может обидеть», «правде – отец Бог и правда вельми богатства и славу умножает…»

Сердце Посошкова болит от того, что его любимое отечество не богатеет, а беднеет. От чего происходит это общее обеднение (или скудость)? – задаётся вопросом автор представленной Петру I рукописи. И находит на него ответ: от неправды. «Российская земля во многих местах запустела и всё от неправды, и от нездравого и неправого рассуждения. И какие гибели начинятся и все от неправды», – с горечью восклицает он. Неправда – это бесправие, такое состояние общества, когда каждый может обидеть другого; это когда на «обидников» нет управы, особенно если они состоятельные люди или выходцы из высшего сословия, «понеже в нас неправда велми твердо вкоренилась: кто с кого сможет, тот того и давит». Посошков видит, как «солдаты бегут от обиды офицера своего», как крестьяне, оставив свои дома, бегут «от помещичья произвола и насилия», как купеческим сословием гнушаются и напрасно обижают.

Правду Посошков рассматривает в широком смысле слова: это накопление и вещественного, и невещественного богатства. В представлении Посошкова накопление вещественного богатства страны происходит не в результате игры свободных экономических сил, а является продуктом регулирующей и управляющей деятельности государства в лице монарха. Богаты мы будем тогда, заявляет наш самородок, когда будет сильна государева власть. Оттого-то наш челобитчик не советует царю стремиться к раскрепощению экономического процесса, а наоборот, предлагает установить жёсткую государственную диктатуру. Когда все подданные Российского государства подчинятся твёрдой государевой власти, тогда «подъ солнцемъ другаго такова славнаго, и богатаго, и храбраго государьства не обрящется » и «вся прежде бывшая наша поношенiя обратятся въ возвышенiя и славу ».

Посошков совершенно не против того, чтобы в государстве было первое сословие, однако напрасно думать, что став буржуа, он на первое место выдвинет буржуазию.

Если православная вера, по Посошкову, есть необходимое условие государственного благополучия (а это прежде всего осуществление правды на Русской земле), то её представители – духовные вожди и иерархи – должны быть в государстве первыми людьми. На Русской земле, решительно заявляет Посошков, именно духовное сословие – высшее сословие, ибо от духовного чина зависит и наша «погибель », и наше личное «спасенiе », и благоденствие Русского государства.

В качестве следующего важного в государстве сословия Посошков называет военное. Если духовенство защищает русского человека от невидимого «врага и супостата – дьявола », то воинство защищает его от внешнего, видимого врага. «Военный людъ, – пишет он, – стена и твёрдое забрало царству». А между тем, и там много неправды: о солдатах не заботятся, им приходится много обид терпеть от вышестоящих военных чинов. Посошков советует государю иметь о солдатах «великое попечение», чтобы они «ни пищею, ни одеждою не скудны были».

Как душа не может быть без тела, говорит он, так и воинство без купечества существовать не может. Посошков умеет быть ревностным защитником того класса, к которому стал принадлежать. Напрасно, однако, понимать его слова о необходимости дать возможность русским купцам свободно торговать в смысле экономической свободы, которой добивалась западная буржуазия. «Свобода », в глазах Посошкова, есть, скорее всего, монополия , которую необходимо царским указом закрепить за русским купечеством.

Государство Посошкова не такое, в котором каждый может заниматься, чем хочет, это не либеральное государство, а напротив – государство с чётким регламентированием экономической деятельности. Торговля должна быть привилегией одного сословия − купеческого, потому она должна запрещаться другим, в том числе и иностранцам. Поддержать купечество может только царь. Представитель ранней буржуазии предлагает свой способ борьбы со злом в купеческой среде – это внешняя, организованная государевой властью принудительная организация.

Конкуренция, как считает Посошков, противна Божьей правде, потому он относится к ней с осторожностью и не считает её творческой экономической силой, как думали представители буржуазной экономической мысли Запада.

Крестьянство представляет последний, низший класс в иерархическом порядке сословий «праведного » государства. Крестьянин в глазах Посошкова – не просто частный человек, живущий для дворянина и для дворянина хозяйствующий, − нет, он функциональная часть государственного организма. Посошков не признаёт врожденного права дворян на владение крестьянами, он не за помещичье крепостное право, а за государственное. Посошков предлагает царю установить размер барщины и норму оброка. Интересна при этом аргументация в пользу названных мероприятий – «чтобы Его Императорскому Величеству было прибылно, а имъ бы (крестьянам) было не тягостно » . И здесь, как мы видим, государственный интерес Посошков ставит выше своего личного.

Поскольку земля – «самый плодовитый данникъ », то Посошков высказал смелую для того времени мысль: ввести налог на землю не только для крестьян, но и для дворян. «Земля Божья », по-крестьянски рассуждает Посошков, а царь «наместникъ Бога на земле », и потому земля – «вечно царёва ». Когда крестьяне наравне с дворянами станут не землепользователями, а землевладельцами, и когда дворяне наравне с крестьянами будут вносить плату за пользование царёвой землей, тогда и Русское государство «нерушимо будетъ стоять », а крестьяне «будутъ сыты, а иныя изъ нихъ и обогатятся ». Он предлагает ввести подоходный налог со всей обрабатываемой земли, имеющей своего конкретного владельца – и не только крестьянина, но и дворянина: «Дабы на земле Его Императорскаго Величества никто даромъ не жилъ », но все были бы «платёжниками » по количеству земельного надела.

Поскольку от суда зависит правда на Руси, Посошков предлагает меры по установлению «прямого правосудия», которое защитит слабого от сильного и судить будет судом «самым правдивым и нелицеприятным», подобно Божьему, где «нет лица ни богату, ни убогу, ни сильну, ни маломочну – всем суд един».

Свою «Книгу о скудости и о богатстве » Посошков посвятил «всепросветлейшему, державнейшему имъператору и самодержцу Петру Великому , отцу отечествiя, государю всемилостивейшему » с нижайшей просьбой, чтобы его имя осталось неизвестным «любителямъ неправды », которые, узнав о его «мизирности… не попустятъ на свете ни мало времени жить, но прекратятъ животъ мой ». Сбылось тяжёлое предчувствие. Имя его не укрылось «отъ завистливыхъ людей » и особенно от «любителей неправды ». В его бессмертном сочинении они увидели «крамольные » мысли, а в общеполезных преобразовательных предложениях по устроению Русского государства – преступление против государственности.

26 августа 1725 года наш автор был взят «подъ караулъ ». Хотя в следственном деле нет указаний на причину ареста, но то, что он был арестован за «Книгу изданiя Ивана Посошкова, зовомую Скудость съ Богатствомъ », не вызывает никаких сомнений. Тюремное заключение надломило телесные силы 72-летнего Ивана Тихоновича. Русский предприниматель, купец и первый буржуа, публицист и богослов скончался 1 февраля 1726 года. Заключенная в Тайной канцелярии «Книга о скудости и богатстве » надолго оказалась под запретом. Первая её публикация состоялась в 1842 году, более чем через сто лет после её написания.

А в России тем временем широко распространяются идеи Адама Смита (кстати, в отличие от книги Посошкова, его основная работа «Исследование о природе и причинах богатства народов» была напечатана в нашей стране в 1802–1804 годах в четырёх томах и имела шумный успех). Под влиянием этого исследования была написана книга «Опыт теории налогов» будущего декабриста Николая Тургенева (опубликована в 1818 году). Развитие русской общественной мысли теперь во многом определялось идеями английского экономиста и его последователей. Мысли же Посошкова требовали более глубокого осмысления, особого восприятия российской действительности, и потому ими руководствовались лишь немногие наши соотечественники… Основатели новой науки в Западной Европе и России – политической экономии – отличались между собой не только по социальному происхождению, общественному статусу и образу жизни. Основное различие – мировоззренческое.

Посошков рассматривал российское государство как большой хозяйствующий Дом. Главе этого дома, отцу семейства все подчиняются и беспрекословно исполняют его указания. Но кому много дано, с того много и спросится. Обязанность главы Дома заключается в том, чтобы последний всегда был в порядке, был пригодным для проживания. Но Посошков видит, что единственное, что осталось в этом Доме прочного, – так это православная вера, на фундаменте которой он зиждется. Другие же части все обветшали. Иван Посошков советует монарху срочно заняться переборкой брёвен.

Нравится это кому-то или нет, но тысячелетний период православия сформировал определённый тип поведения людей, без учета которого никакие реформы в России не могут иметь успеха. Никогда не укоренится в нашей стране «экономический человек», понимаемый как сгусток своекорыстных интересов, лишённый чувства сострадания и любви к ближнему, как бы ни хотели этого либеральные реформаторы 1990-х, не желавшие знать правды о своем народе. Подобно тому, как зерно, упавшее на каменистую почву, не имея корней и влаги, засыхает, так и экономические идеи, чуждые русскому духу, не прорастают на российской почве. В годы «шоковой терапии» «новые русские» взяли на вооружение постулаты «экономического человека» Смита и неожиданно оказались в моральной изоляции. Стало очевидным: реформы на западный лад в нашей стране идут со скрипом. Русский человек на уровне подсознания не может принять навязываемую ему погоню только за материальным богатством. «Дух западноевропейского капитализма, поднимающего на щит ценности богатства и благополучия, основан на протестантской религиозной этике. Её основной постулат – индивидуальная избранность к спасению – несовместим с духовным наследием православия. Православие всегда отстаивало равенство всех людей перед Богом. Это и есть благая весть, символ совести нашего народа: «спасутся все или никто», – писал академик Дмитрий Львов.

Экономики, Статистики и Информатики

Иван Тихонович Посошков и его наследие

Выполнил:

студент группы ДКИ-13

Каширов Анатолий

Проверил:

Кучерук Ирина Владимировна

Посошков о богатстве и деньгах

Иван Тихонович Посошков (1652-1726)-русский экономист и публицист - является автором сочинения «Книга о скудости и богатстве», написанного в 1721-1724 гг. В этом произведении И. Т. Посошков выдвинул проект улучшения экономической жизни России, развития ее производительных сил.

В противоположность меркантилистической догме Посошков считал, что богатство общества воплощается не только в драгоценных металлах, но и в материальных благах. Посошков писал: «Понеже не то царственное богатство, еже в царской казне лежащия казны много, ...но то самое царственное богатство, еже бы весь народ по мерностям своим богат был самыми домовыми внутренными своими богатствы». Посошков проводил различие между вещественным богатством и невещественным богатством. Он всячески подчеркивал активную роль невещественного богатства: писатель указывал на непосредственную связь между производством материальных благ и наличным правовым режимом в России. «Паче вещественного богатства следует всем нам обще пещися о вещественном богатстве, то есть о истинной правде... Правда велми богатство и силу умножает, ...неправда не токмо вновь богатит, но и древнее богатство отончевает и в нищету приводит».

Посошков возвышался до идеи о том, что богатство государства немыслимо без народного богатства. «...В коем царстве люди богаты, то и царство богато, а в коем царстве будут люди убоги, то и царству тому не можно слыть богатому». Посошков подчеркивал, что, по его мнению, «сие дело невеликое и весьма нетрудное, еже царская сокровища наполнити богатством... Но то великое и многотрудное есть дело, еже бы народ весь обогатить».

Не лишено интереса мнение о том, что Посошков предвосхитил французских физиократов в своем заявлении: «Крестьянское богатство - богатство царственное, а нищета крестьянская - оскудение царственное». Высказывания Посошкова о богатстве, отождествление богатства страны с народным богатством, с крестьянским богатством носили прогрессивный характер; они выходили за рамки меркантилистических представлений о богатстве. Оригинальны были также взгляды Посошкова на деньги. Отстаивая исключительную роль государственной власти в развитии производительных сил России, Посошков был сторонником номиналистической теории денег. Посошков писал: «Мы не иноземцы, не меди цену исчисляем, но имя царя своего величаем, того ради, нам не медь дорога, а дорого его царское имянование, того ради мы не вес в них числим, но исчисляем начертание на ней».

Теория денег Посошкова, конечно, была ошибочной. Он не понимал функции меры стоимости и связи денег с товаром. Однако в борьбе за экономическую независимость России он отстаивал свою теорию денег, защищая русское купечество от иностранной конкуренции. Теория денег Посошкова теоретически обобщала финансовую практику его времени.

Посошков о торговле

Посошков всячески настаивал на необходимости оказывать покровительство классу купцов. Купечество, по мысли Посошкова, составляет существенную основу государственного здания. Он считал, что в купечестве нуждаются все члены общества, все составляющие его общественные группы, все сословия. В особенности подчеркивал Посошков наличие взаимозависимости между купечеством и войском.

Посошков выражал недовольство тем, что к торговле широко тянутся различные слои русского общества, независимо от сословной принадлежности. Торговля, по мысли Посошкова, должна быть лишь привилегией представителей купеческого сословия. Будучи принципиальным противником того, чтобы крестьяне торговали, в то же время он считал возможным вступление в купеческое сословие представителей зажиточного крестьянства.

Посошков ратовал за то, чтобы русское купечество монополизировало всю торговлю в стране. Он считал, что в сословие купцов должен быть закрыт путь не только «иночиным» людям, но к «свободному торгу» не должно быть также доступа иноземным купцам. Все это весьма благотворно скажется и на сборе пошлин. Посошков - сторонник «торга» праведного, «святого», без обмана. С целью ликвидации конкуренции между купцами Посошков высказывается за цену, регулируемую сверху, цену не вольную, а указную, «установленную» цену.

В вопросах внешней торговли с иностранцами, которой Посошков придавал большое значение, он пропагандировал организацию русского купечества в виде единой торговой компании - «компанства». Торговля с иностранцами должна носить организованный характер и производиться по соизволению купеческого «командира». С разрешения «командира», по согласию всего «компанства» по заранее установленным ценам, наподобие торговли с приезжими иностранцами на ярмарках должен происходить вывоз товаров за границу.

Посошков был сторонником конкурентной борьбы с иностранным купечеством по ценам на товары, устанавливаемым русскими купцами. Он был преисполнен уверенности, что в этой конкурентной борьбе русские купцы выйдут победителями, ввиду большой заинтересованности иностранцев в русских товарах. Посошков настаивал на строгом отборе ввозимых в страну товаров. По его мнению, такие товары должны быть превосходного качества, в них действительно должна нуждаться страна. И в этом вопросе должна сказываться организующая, регулирующая роль «компанства».

Посошков перечисляет те товары, в которых Русь не нуждается, а у «иноземцов отнюд бы никаковых тех вещей и на полцены не покупать». Придавая вопросу о ввозе иностранных товаров большое народнохозяйственное значение, Посошков подчеркивал важность контроля за импортом товаров. В числе мероприятий, которые должны ограничить потребление предметов роскоши, сократить ввоз иностранных товаров, Посошков останавливается и на «одежном расположении». Каждому «чину» должна быть присвоена соответствующая одежда.

Проектируемое «одежное расположение» Посошков рассматривал как «великое» дело. «Первое, что чин от чина явен будет и всяк свою мерность будет знать, другое, что у всякаго чина денежные изтраты излишные не будет, третие, что царству пополнение будет немалое». В приведенном высказывании о положительной стороне «одежного расположения» Посошков прямо заявляет, что оно будет содействовать накоплению денег в стране. Посошков подходил к различным статьям импорта и экспорта с целью воспрепятствовать утечке денег из страны, увеличить путем внешней торговли денежные сокровища страны. Посошков приводит много примеров, свидетельствующих о ненормальном состоянии русского импорта и экспорта.

Следует отметить недовольство Посошкова тем, что из России вывозятся сырые материалы, а не готовые товары, что является источником обогащения иноземных купцов. Посошков считал, что материал, предназначенный для дальнейшей обработки и изготовления готового продукта, должен перерабатываться в соответствующих сырьевых районах. Он утверждал, что «сие бо велми нужно, еже кои материалы, где родятся, тамо бы они и в дело происходили». Нарушение этого правила, по мысли Посошкова, приводит к тому, что внешняя торговля России в ущерб интересам русской промышленности и торговли становится весьма прибыльной для иностранцев. Так, Посошков настаивал на необходимости вывозить не лен и пеньку, а приготовленные из них готовые изделия. А для этого необходимо перерабатывать их на русских мануфактурах.

Противопоставляя высоким ценам на сырье и съестные припасы за границей их относительную дешевизну в России, Посошков писал: «Я чаю, что мочно нам на всю Еуропу полотен наготовить и перед их нынешнею ценою гораздо уступнее продавать им мочно». Посошков видит в установлении низких цен на продаваемую готовую промышленную продукцию за рубежом сильное орудие в конкурентной борьбе за завоевание европейского рынка. Посошков связывал с вывозом не сырья, а готовых товаров приток в страну благородных металлов, которому он, в духе меркантилистической теории, придавал большое экономическое значение.

Посошков о ремесле

По вопросу о ремесле Посошков является сторонником введения «гражданского устава», регламентирующего строгий за «художеством» государственный надзор, наблюдения с целью контроля, в лице «надзирателей» и «главного правителя».

Состояние ремесленного производства в России, по мысли Посошкова, в значительной мере упирается в вопрос о состоянии ученичества. Ссылаясь на опыт иноземцев, Посошков утверждал, что точное соблюдение твердого срока ученичества должно быть обеспечено тревогой, страхом строгого наказания за его нарушение. Дальнейшая судьба ученика - вплоть до предоставления ему права стать самостоятельным мастером и обзавестись учениками- определяется решением мастеров и командира. Посошков был убежден, что при наличии проектируемого им «гражданского устава» ученики «поневоле будут учитца добре и, совершенно выучась и взяв у мастера отпуск, вышшему художественных дел камандиру покажет свое мастерство и отпуск, то как ему той камандир определит, еще ль ему доучиватца, или у иных мастеровых из найму работать, или же и самому ему мочно быть мастером, то так тому и быть».

Посошков считал необходимым клеймить производимые товары в знак свидетельства их доброкачественности, а за производство негодных продуктов карать высоким штрафом. Посошков считал целесообразной формой повышения знаний русских ремесленников-широкое привлечение иностранных мастеров высокой квалификации для обучения русских людей. Деятельность таких иноземцев должна быть окружена почетом и овеяна славой. В своих высказываниях о ремесле Посошков останавливается и на вопросе об изобретательстве. Он ссылается на иноземные уставы, которые, при создании чего-либо нового, прежде неизвестного, стоят на страже интересов изобретателя, гарантируя ему исключительное право на свое произведение. Говоря о распространении изобретательства на Руси, по примеру иноземцев, Посошков исходит из принципа материальной заинтересованности. «И аще тако устроено будет у нас в Руси, то такожде, что и у иноземцев много будет вымышленников. Многие бы острые люди и нарочно стали тщатися, како бы что новое вымыслить, от чего бы ему поживитися. А ныне у нас за непорядочное гражданство гибнет добра много». Посошков прямо подчеркивает, что из-за непорядков, которые господствуют в деле изобретательства на Руси, нововведения, новаторство чреваты своей убыточностью.

Посошков считал целесообразным «гражданский устав учинить, чтобы за вымысл новаго какова мастерства или промысла отнюд иным не попускать въступать, дондеже жив тот вымышленик». Посошков был убежден, что развитие ремесла в России по его проекту приведет не только к тому, что русское ремесленное производство достигнет иноземных рубежей, но и сумеет их превзойти. В поле зрения Посошкова была и современная ему русская мануфактура. Так, по вопросу о привлечении рабочей силы в мануфактуру Посошков высказывался за необходимость набора насильственным путем бродяг и нищих во владение заводчиков. Посошков был убежден, что вербование рабочих таким путем обеспечит наличие большой армии подневольного труда. По мысли Посошкова, следует «учинить... указ, чтоб нищих, по улицам скитающихся, молодых и средовеких хватать...». Посошков предлагал «молодых робят мужеска пола и женска научить прясть, а подрослых ткать, а иных белить и лощить, то бы они, научась, были бы мастерами». «Я чаю, - заверял Посошков,- что мочно тех гуляков набрать тысячь десяток другой и, построя домы мастерские, науча тех гуляков тунеядцов, мочно ими много дел управить».

По мысли Посошкова, заводчики, применяющие подневольный, зависимый принудительный труд нищих и бродяг, станут их вековечными владельцами, превратят их в своих крепостных, независимо от того, кому они принадлежали до поимки. Посошков рисует светлую, радужную картину дальнейшей судьбы этого закрепощенного люда. «...Нищие, бродяги и тунеядцы, все изведутъца, и вместо уличнаго скитания все будут промышленники. И егда совершенно научатся и обогатятся, и будут сами мастерами, а царство от их промыслу будет богатится и славою разширятися».

Посошков советовал строительство заводов приурочить к незаселенным местностям с дешевым продовольствием, за счет казны и с последующей передачей их на оброк. «И ради царственнаго обогащения надлежит на такие дела въначале состроить домы из царские казны на пространных местех в тех городех, где хлеб и харчь дешевле, в заоцких местех или где что пристойно делать, и наложить на них оброк, чтобы люди богатились, а и царская казна множилась». Таким образом, Посошков заявляет, что развитие промышленности в стране должно ставить своей целью обогащение «людей», т. е. заводчиков и купцов. Однако не последнее место в задачах, которые ставит Посошков перед насаждающейся в стране промышленностью, отводится обогащению казны, накоплению в стране денежных сокровищ. Посошков всячески подчеркивал необходимость оказывать солидную денежную помощь за счет казны крупным, предприимчивым заводчикам и мануфактуристам. По мысли Посошкова, казна должна финансировать и мелких промышленников, которые не в состоянии организовать крупное предприятие. Ссуды должны выдаваться из 6% годовых, а при краткосрочных займах - из 1% в месяц.

Посошков о крестьянском вопросе

В своих высказываниях по крестьянскому вопросу Посошков ставил целью крестьянство «от разорения и от обид поохранить и в лености б пребывать им не попускать, дабы от лености во всеконечную скудость не приходили». В представлении Посошкова скудость крестьянской жизни объяснялась наличием лености крестьян, нераспорядительности властей, помещичьего насилия и пренебрежения.

Характеризуя неограниченное своеволие, самовластие, отсутствие законности в отношении помещиков к крестьянам, Посошков писал: «...Помещики на крестьян своих налагают бремена неудобноносимая, ибо есть такие безчеловечные дворяня, что в работную пору не дают крестьянам своим единого дня, еже бы ему на себя что съработать. И тако пахатную и сенокосную пору всу и потеряют у них, или что наложено на коих крестьян оброку или столовых запасов и, то положение забрав, и еще требуют с них изълишняго побору. И тем излишеством крестьянство в нищету пригоняют, и которой крестьянин станет мало посытее быть, то на него и подати прибавит. И за токим их порядъком никогда крестьянин у такова помещика обогатитися не может, и многие дворяне говорят: «Крестьянину де не давай обърости, но стриги ево яко овцу до гола». И тако творя, царство пустошат, понеже так их обирают, что у иного и козы не оставляют, и от таковые нужды домы свои оставляют и бегут иные в понизовые места, иные ж во украенные, а иные и в зарубежныя, и тако чужия страны населяют, а свою пусту оставляют».

Посошков не ограничивается констатацией тяжелого положения закрепощенного крестьянства, изнывающего под ярмом непосильного, подневольного труда. Он пытается вскрыть корни порабощения крестьян и выдвигает по этому вопросу оригинальную точку зрения. Посошков писал: «Крестьянам помещики не вековые владелцы, того ради они не весьма их и берегут, а прямой им владетель всероссийский самодержиц, они владеют временно. И того ради не надлежит их помещикам разорять, но надлежит их царским указом охранять, чтобы крестьяне крестьянами были прямыми, а не нищими, понеже крестьянское богатство - богатство царственное». Исходя из идеи о временном характере помещичьего владения землей, Посошков считал необходимым государственное вмешательство во взаимоотношения между помещиками и крестьянами, которое должно ограничить произвол помещиков, их необузданное стремление к присвоению всего продукта труда крестьян, обрекающее их на нищету.

По мысли Посошкова, закон должен регламентировать, подчинить точно установленным правилам крестьянский труд - выражается ли он в барщинных днях или оброке. Вместе с тем помещик должен следить за тем, чтобы крестьянин не уклонялся в «леность», чтобы он «даром не гулял, но какую мочно к прокормлению своему работы бы работал».

Выработку закона, который должен установить размер крестьянских повинностей, Посошков возлагал на дворянский съезд. Этот закон подлежит утверждению царем. Полагая, что крестьянские повинности должны базироваться на крестьянском дворе, Посошков вместе с тем требовал учитывать количество земли и посевов. Он указывал на необходимость «расположить крестьянские дворы по владению земли, им данные, чем кой владеет и колико он той своей земли хлеба высеет про себя». Посошков настаивал на том, что «по здравому разсуждению надлежит крестьянскому двору положить разъсмотрение не по воротам, ни по дымам изъбным, но по владению земли и по засеву на том ево владенье».

Что же касается того содержания, которое Посошков вкладывал в свое понимание «целого двора», то под ним он разумел шесть десятин пахотной земли - для высева четырех четвертей ржи, восьми четвертей ярового, покос в двадцать колен сена и земли под усадьбой в 600-720 квадратных саженей. Крестьянин мог владеть не целым двором, а лишь долей двора. «А буде коему крестьянину отъведено земли, что и четверти ржи на ней не высеет, то того двора и четвертью двора не надлежит написать, но разве шестою долею двора».

Крестьянин мог также владеть участком земли, превышающим один двор. «А буде кой помещик, видя коего крестьянина семьяни-ста и лошадеиста даст ему земли со удоволством, что высевать он будет четвертей по десяти на лето ржи, а яроваго по дватцати, а сенокосу отъведет ему на 50 копен, то с такова крестьянина можно брать как его императорскаго величества, так и помещику с полутретья двора». Таким образом, Посошков исходил из необходимости соблюдать различие в наделении крестьян землей.

Большой интерес представляют высказывания Посошкова о приобщении крестьян к грамоте. Распространение грамотности среди крестьян, по мысли Посошкова, сыграет большую роль в деле ограничения самовластия, своеволия и вымогательства, грабительства, зверства царских слуг. Произвол последних причиняет крестьянству большие убытки. Посошков высказывался даже за принудительное обучение крестьянских детей грамоте. Вместе с тем Посошков не игнорирует и интересы помещиков и нужды государственного аппарата. «А егда грамоте и писать научатца, то они удобнее будут не токмо помещикам своим дела править, но и к государственным делам угодны будут. Наипаче же в сотские и в пятидесятские велми будут пригодны и никто уже их не изобидит и ничего с них напрасно не возьмет».

Отстаивая неприкосновенность крестьянской земли, стремясь гарантировать ее от всяких посягательств со стороны помещиков, Посошков потребовал проведения прогрессивных мер - отделения или отмежевания крестьянской земли от помещичьей: «...С тоя земли, коя отъделена будет к крестьянским дворам, с тое земли будет платить крестьяня по дворовому своему окладу... и того ради та земля за помещиками и числить не надлежит». Проект Посошкова, выгодный крестьянству, находился в тесной связи с его взглядами на землю как на собственность царя, собственность государства. Посошков оставлял неприкосновенным крепостное право. Выдвинутые же им практические предложения по крестьянскому вопросу были для своего времени передовыми.

И.Т. Посошков был крупнейшим русским экономистом начала XVIII в., выдающимся и оригинальным представителем меркантилизма. Посошков выдвинул прогрессивную для своего времени программу развития производительных сил России. Посошков отстаивал передовые для своего времени идеи, касающиеся развития торговли, ремесла, сельского хозяйства. Посошков боролся за экономическую независимость России от Запада. Будучи сторонником концепции торгового баланса, Посошков по ряду вопросов стоял выше западноевропейских меркантилистов. Более глубокой была трактовка вопроса о богатстве. Посошкова выгодно отличает от меркантилистов Запада большой интерес к крестьянскому вопросу. Посошков является выдающимся представителем мировой экономической мысли своего времени.

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

Русским реформатором, придерживающимся модели полицейского управления, был И.Т. Посошков (1652-1726). Его основной труд _ «Книга о скудости и богатстве» (1724). Многие мысли Посошкова опередили свое время. Так, он считал возможным разделить крестьянские и помещичьи земли и точно определить размеры крестьянской повинности. Лишь спустя несколько десятилетий, при Екатерине II, правительство сделало робкую попытку ограничить число барщинных дней. В военном деле Посошков протестует против бессознательного действия плотно сомкнутого строя и высказывает мысли об одиночных действиях солдата. К этому же выводу в свое время пришел и А.В. Суворов, но осуществить подобное удалось лишь после Крымской войны 1854-1855 гг. Рассуждения Посошкова о рациональном ведении лесного хозяйства появились чуть ли не на 100 лет раньше науки о лесоводстве. Предложения по рыболовству в дальнейшем найдут отражение в уставе, принятом в 1859 г.

Известный историк XIX в. М. Погодин писал: «Многие важные политические меры, которыми прославились царствования Екатерины II и Александра II, были предложены уже Посошковым». Он пытался стать помощником реформаторов России, верил в прогресс страны, в счастье ее народа: «Без сомнения могу сказать... вся наша великая Россия обновится как в духовности, так и в гражданственности».

И.Т. Посошков жил на рубеже XVII и XVIII вв. Земля и двор его были в приходе Николая Чудотворца в Котельниках. По происхождению Посошков - московский крестьянин, но еще отец и дед его занимались ремеслом. В наши дни ученые-историки обнаружили много новых документов, уточняющих и раскрывающих по-новому стиль жизни и интересы Посошкова. В учебниках по истории экономических учений он представлен как ремесленник-ювелир, серебряных дел мастер, а также как талантливый писатель. Но не менее интересна деятельность И.Т. Посошкова в общегосударственном плане - как организатора денежного обращения в стране, реформатора отечественной промышленности и торговли.

Программа И.Т. Посошкова, разработанная на основе глубокого исследования состояния России и преобразовательной деятельности Петра I, выражала интересы нарождающейся торговой и промышленной буржуазии России. И.Т. Посошков был не только экономистом-теоретиком, он и внес большой вклад в практику совершенствования русских денег, а также в проведение монетной реформы конца XVII - начала XVIII в. и в реорганизацию денежной системы России.

Интересы И.Т. Посошкова были весьма широки: он занимался оружейным делом, изобретательством, имел винокуренные заводы. Будучи купцом и предпринимателем, являлся также энергичным хозяйственником и общественным деятелем. Но основная специальность Посошкова -денежное дело. Им были написаны «Письмо о денежном деле», «О ратном поведении», «Донесение о новоначи-нающихся деньгах».

Деятельность Посошкова в денежном деле приходится на время проведения коренной реформы русской денежной системы и перестройки монетного дела в конце XVII - начале XVIII в. Сведения о занятиях Посошковым денежным делом подтверждаются документами Преображенского приказа, посвященными следствию по делу игумена Андреевского монастыря Авраамия. Денежное дело, которое было возложено на Посошкова, состояло в налаживании чеканки первых русских монет: медных монет механического производства, с 1704 г. - самых крупных серебряных монет Петровского времени - рублей.

Еще одно свидетельство - запись в приходно-расходной книге приказа Большой казны за 1703 г.: «Медного денежного двора уставному мастеру Ивану Посошкову 100 руб.». Если принять во внимание, что оклад работников денежного двора равнялся 35 руб. в год, то 100 руб. могли платить только за особые заслуги. Эти заслуги состояли в налаживании механической чеканки на медном денежном дворе приказа Большой казны, который первым начал регулярную чеканку меди, и на Кадашевском монетном дворе, находившемся в введении приказа Воинских морских дел. На Кадашевском монетном дворе чеканили золото и серебро, а затем и медные деньги.

Деятельность Посошкова по совершенствованию денежного обращения в России обусловила специфику его экономических воззрений. Большое внимание он уделял общегосударственным вопросам. Первым опытом рассмотрения Посошковым макроэкономических государственных вопросов было «Завещание отеческое к сыну», написанное в 1719 г. для своего сына Николая. Это произведение занимает промежуточное место между «Зерцалом» и «Книгой о скудости и богатстве». В нем еще много рассуждений богословского характера, но уже поставлены вопросы управления, военного дела, хозяйствования, судопроизводства.

Объектом изучения Посошкова были макроэкономические и хозяйственные вопросы. Главный вопрос его учения - государственное хозяйство. За полвека до А. Смита и его труда «Исследование о природе и причинах богатства народов» Посошков писал о государственном хозяйстве в своей «Книге о скудости и богатстве» и в других ранних произведениях.

«Книгу о скудости и богатстве* И.Т. Посошков написал на восьмом десятке лет. Книга была написана для Петра I. Дошла ли эта книга до Петра и прочел ли он ее, неизвестно. После смерти Петра И.Т. Посошков был арестован и через 5 месяцев скончался в Петропавловской крепости. Следует отметить, что причины ареста Посошкова в архивных документах не указаны, но, по всей видимости, арест был связан с книгой.

«Книга о скудости и богатстве» выдвинула Посошкова в ряды виднейших представителей мировой экономической литературы. Цель книги - выяснить причины экономической отсталости страны и определить, как можно достичь ее процветания, каковы условия «всенародного обогащения». Посошков, как и все русские экономисты, в отличие от западных меркантилистов, не отождествляет богатство с деньгами. Богатство государства Посошков, как Ю. Крижанич и А.Л. Ордин-Нащокин, видел в создании таких условий в стране, при которых путем обогащения всего народа будет обеспечен непрерывный рост государственных доходов. В богатстве всего народа страны видит Посошков могущество государства.

Не обогащение господствующих классов, а повышение материального благосостояния всего народа, по его мнению, создает прочную экономическую основу государства. При богатом народе «царские сокровища с излишеством наполняются», а в случае надобности всегда можно легко будет взять «прибавочный побор». По мнению Посошкова, полезнее заботиться об увеличении материальных благ, в чем и состоит богатство, чем об увеличении денег, обогащении казны. Богатство, по мнению Посошкова, может быть вещественное и невещественное. Вещественное богатство - это богатство народ, невещественное богатство - это «праведные*, справедливые законы. От «праведных» законов зависит рост вещественного богатства. Говоря о богатстве народа и о «праведных» законах, Посошков предлагал избавить народное хозяйство от бесчисленных налогов.

В книге Посошкова много внимания уделено вопросу о деньгах. Посошков считал, что в России царь по своему усмотрению может устанавливать покупательную силу денег, но только медных, разменных денег. Покупательная сила денег, с точки зрения Посошкова, не зависит от их металлического содержания и может быть установлена «по изволению его императорского величества». «У нас не вес имеет силу, но царская воля», - писал Посошков. Он считал возможным снижать вес медных денег. А когда дело касалось внешних торговых операций и престижа русских денег, здесь он выступал за полноценные деньги.

Своей теорией денег Посошков по существу оправдывал финансовую политику Петра I, который для финансирования войн прибегал к чеканке неполноценных денег. Посошков был глубоко убежден, что ценность денег устанавливается государственной властью. Этот взгляд Посошкова на ценность денег находится в прямой связи с его воззрениями на характер государственной власти. Посошков был убежденным сторонником неограниченного самодержавия, апологетом модели полицейского управления.

В делах Адмиралтейской канцелярии есть «Запись об устном доношении» Посошкова в Золотую палату от 16 октября 1706 г. Из этого документа следует, что Посошков, дабы пресечь появление фальшивых денег, предлагал ввести новые деньги. На изготовление «образцовых медных денег» Посошкову было выдано 10 руб., о чем тут же есть расписка самого Посошкова.

В 1718 г. Посошков подал Петру I «доношение», о котором он сам упоминает в главе IX «Книги о скудости и богатстве». В «доношении» Посошков высказался против понижения пробы серебряных русских денег, славившихся на мировом рынке особой чистотой металла. Кроме международного престижа. Посошков руководствовался еще и тем соображением, что низкопробные деньги будут «вельми к воровству способны и самое денежным ворам (фальшивомонетчикам) предводительство будет».

Как самодержавие, так и весь феодально-крепостнический строй не вызывали у Посошкова критических замечаний. Однако он объективно оценивал положение крестьянства. Крепостное право как таковое Посошков критике не подвергал. Он признавал обязательность крепостного труда на помещика. Тем не менее в главах «о крестьянстве» и «земляных делах» Посошков представил яркую картину весьма тяжелого труда крестьян. Он предложил программу по улучшению положения крестьян в рамках крепостного права. Среди причин бедности крестьян Посошков особо выделял произвол помещиков над крестьянами. Он требовал от царя оградить крестьянство от насилия помещиков. Большой интерес представляют высказывания Посошкова о приобщении крестьян к грамоте. Распространение грамотности среди крестьян, по мысли Посошкова, сыграет большую роль в деле ограничения самовластия, своеволия, вымогательства царских слуг.

Посошков высказывался даже за принудительное обучение крестьянских детей грамоте. Вместе с тем он не игнорирует и интересы помещиков, и нужды государственного аппарата. «А еще грамоте и писать научатца, то они удобнее будут не токмо помещикам своим дела править, но и к государственным делам угодны будут. Наипаче же в соцкие и пятидесятские велми пригодны будут и никто уже их не изобидит и ничего них напрасно не возьмет». Посошков требовал от царя такой же заботы по отношению к крестьянству и купечеству, какую царь проявляет к дворянству. И хотя Посошков отнюдь не покушался на основы политического и экономического господства дворян, предлагаемые им меры значительно ослабили бы помещичий гнет. Для своего времени его программа по крестьянскому вопросу была очень прогрессивной.

Заслуга Посошкова состоит в том, что он правильно понял современные ему основные задачи России, а также боролся за осуществление их. Его, например, волновало морально-нравственное состояние общества. В «Завещании отеческом к сыну» Посошков выступал как моралист, превозносивший добросовестное отношение к труду и своим обязанностям. Он утверждал, что только труд и добросовестное исполнение своих обязанностей составляет отличительные качества истинного гражданина. Стремление к легкой наживе, поучал Посошков, до добра не доводит: «Работай всею правдою, без лености, без лукавства: не день к вечеру гони, но Дело к концу приводи...»

Как было отмечено, из всех видов хозяйственной деятельности наибольшее значение Посошков придавал торговле. Он писал: «Торг великое дело! Купечеством всякое царство богатица, а без купечества никакое и малое государство быть не может». Он выражал недовольство тем, что к торговле стремятся различные слои общества независимо от сословной принадлежности. Торговля, по его мнению, должна быть привилегией лишь представителей купеческого сословия. В то же время он считал возможным вступление в купеческое сословие представителей зажиточного крестьянства.

Посошков ратовал за то, чтобы русское купечество монополизировало всю торговлю в стране. В сословие купцов должен быть закрыт путь не только «иночинным» людям, но и иноземным купцам. Посошков - сторонник «торга» праведного, «святого», без обмана. Он также придавал большое значение внешней торговле, считая, что торговля с иностранцами должна носить организованный характер и производиться по соизволению купеческого «командира», по заранее установленным ценам, по согласию всего «комланства», т. е. специальной организации русского купечества в виде единой торговой компании с предоставлением ей монопольного права вести торговлю с другими странами. Именно в годы работы Посошкова над книгой Петр [ издал указ об учреждении компаний для торговли с заграницей, который так и не вошел в действие.

Посошков стремился устранить конкуренцию в торговле и этим обеспечить высокую прибыль купцам. В отношении внутренней торговли Посошков предлагал установить одинаковые цены на товары, «чтобы она, какова в первой лавке, такова была и в последней». «Установленная цена» должна была назначаться государством или «купеческим правлением». Соблюдение торговли по «установленным ценам» должно было обеспечиваться строгой системой надзора за торговцами.

Одним из важнейших средств достижения благосостояния в стране он считал развитие отечественной промышленности, создание крупных предприятий для насыщения внутреннего рынка. У И.Т. Посошкова нет понятия «мануфактура», но есть много категорий, описывающих тогдашние промышленные формы. Это - «мастерские домы», «дворы», «мельницы». Все эти термины имеют «домовный» характер. Дело в том, что исходя из конкретно-исторических данных, принципиальная разница между домохозяйствами города и деревни отсутствовала, а «индустриализация» в России приобрела специфические черты. Отраслевое обособление не получило четкого выражения, как во многих странах Запада мануфактурного периода. Условия хозяйствования были таковы, что русская мануфактура во многих случаях походила на расширенное домохозяйство. На ее территории было сосредоточено не только основное промышленное производство, но и большое подсобное хозяйство вплоть до сельскохозяйственных угодий, где трудились семьи рабочих и стали появляться социальные объекты - столовые, общежития, школы, детские сады. Такие «мануфактурные гнезда», или «фабрики-поместья», - характерная форма крупного производства на новом месте или в деревне. Эти огромные мануфактурные комплексы находились на самообеспечении, а большое подсобное хозяйство было экономически оправдано.

В развитии отечественной промышленности особую роль Посошков отдавал государству, рассматривая насаждение и развитие отечественной промышленности как важное средство сохранения и приумножения денег в стране. Он предлагал увеличить строительство новых предприятий за счет расширения государственного субсидирования. Он рекомендовал Петру I «ради царственного обогащения» строить промышленные предприятия на средства казны «в тех городех, где хлеб и харч дешевле» и отдавать их на оброк, «чтобы люди богатились, а и царская казна множилась». Развивать отечественную промышленность он считал нужным для того, чтобы избавиться от затрат на покупку иностранных товаров, чтобы удовлетворить внутренний спрос и вывозить готовые товары и изделия за границу. В связи с этим он советовал оказывать купцам финансовую помощь для постройки предприятий, предоставлять купцам из ратуши ссуды за невысокий процент.

Посошков ратовал зато, чтобы из России вывозили не сырье, а готовый продукт: «Чем им лен да пеньку продавать, лучше нам продавать им готовые полотна и канаты, и нитки, и брать у них за те полотна ефимки и иные потребные нам вещи... Сие бо велми нужно, еже кои материалы, где родятся, тамо бы они и вдело происходили».

Противопоставляя высоким ценам «на сырье и съестные припасы» за границей их относительную дешевизну в России, Посошков писал: «Я чаю, что мочно нам на всю Еуропу полотен наготовить и перед нынешнею ценою гораздо уступнее продавать им мочно». В установлении низких цен на промышленную продукцию, продаваемую за рубежом, Посошков видел действенное орудие в конкурентной борьбе за завоевание европейского рынка.

Как и Ю. Крижанич, он рекомендовал создать в России государственную цеховую организацию ремесла (своего рода отраслевые министерства), объясняя все недостатки ремесленничества в России отсутствием государственного контроля за деятельностью ремесленников, и предлагал ряд конкретных мер по улучшению ремесленного производства в стране. Как и Ю. Крижанич, он ратовал за формирование рынка профессиональной рабочей силы, в связи с чем призывал императора организовать перевод нужных книг по различным ремеслам, открыть специальные технические школы, пригласить иностранных специалистов и мастеров, чтобы они обучали русских людей мастерству. Он рекомендовал установить фиксированный срок ученичества, до окончания которого категорически, под угрозой отдачи в солдаты, запретить ученикам уходить от мастера, а над всеми мастерами, в свою очередь, учредить институт надзирателей, которые бы контролировали работу мастеров. В функции старшего надзирателя входил также контроль за качеством продукции. Посошков предлагал ввести обязательное клеймение продукции мастерами и надзирателями, а за продажу недоброкачественной вещи подвергать высокому штрафу мастера, надзирателя и купца, продавшего такой товар.

Оригинальны были его рассуждения о введении сдельной оплаты труда вместо существовавшей повременной. Он предлагал применявшуюся тогда обязательную трехмесячную работу крестьян в Петербурге и в других местах перевести на урочную систему, ибо «смотреть на ту их работу моркотно, потому что гонят день к вечеру, а не работу к отьделке». После выполнения урока хотя бы в один месяц крестьяне должны считаться выполнившими свою повинность. Он советовал применять урочную систему даже на казенных предприятиях: «надобно такожде учинить, чтобы всякая работа давать им уроками ж. А месячное им жалованье надлежит отъетавить и давать по заделию коегождо их, то всякие дела скорее будут делатися».

Посошков призывал поощрять на государственном уровне отечественных изобретателей и новаторов в промышленности и даже ввести своего рода защиту патентов в стране, издав соответствующий закон о патентах. По этому поводу он писал так: «Следует гражданский устав учинить, чтобы за вымысел нового какова мастерства или промысла отнюдь иным не попускать вступать, пока жив тот вымышленник».

Посошков, как и его предшественники, коснулся правовых аспектов управления хозяйством страны. Таковы, например, его предложения о нововведениях в составление нового Уложения.

Составление Уложения он считал нужным поручить «многонародному совету», который историки обычно сравнивают с сословно-представитсльным средневековым учреждением - Земским собором. «И к сочинению тоя судебныя книги, - говорит Посошков, - избрать человека два или три из духовного чина самых разумных и учитывая людей и в божественном писании искусных, такожде и от гражданства, кои в судебных и во иных правительных делал искусны, от высокого чина, кои не горды и ко всяким людям нисходительны, и от ниских чинов, кои не высокоумны, и от приказных люден, кои в делах разумны, и от дворянства, кои разумны и правдолюбивы, и от купечества, кои во всяких делах перебыва-лись, и от солдат, кои смыслены и в службах и в нуждах натерлися и правдолюбивые, и из людей боярских, кои за делы ходят, и из фискалов». «А мнитца мне, - прибавляет Посошков, - не худо бы было выбрать и из крестьян, кои в старостах и в соцких бывали и во всяких нуждах перебывались и в разуме смысленные».

Всесословность предлагаемого им «многонародного совета» очевидна. Он предусматривает в его составе представителей от духовенства и гражданских чинов и перечисляет администраторов и судей, лиц высоких и низких чинов, дворян, купечество и солдат, и даже указывает на новую при Петре должность тайного надзора и сыска - «фискалов». Особо следует отметить, что он считает необходимым участие крестьян из числа наиболее опытных в общественных делах, побывавших в старостах и в сотских, а также из боярских людей, т. е. холопов, из категории вотчинных управителей и приказчиков.

Посошков был сторонником абсолютной монархии. «У нас самый властительный и вцелых монарх, а не ористократ, ниже демократ», - говорит он. «Царь наш не купец, но самодержавный повелитель, как чему повелит быть, тако и подобает тому быть неизменно, и ни мало ни направо, ни налево неподвижно. Яко бог всем светом владеет, тако и царь в своем владении имеет власть».

В представлении Посошкова монарх - это православный государь, осуществляющий волю Божию, власть которого имеет божественное происхождение. Церковный характер его взглядов на происхождение власти и государства становится ясным из таких его суждений: «Мы же монарха своего почитаем яко бога и честь его опасно храним и волю его всеусердно исполняем», «всем суд един, и то стало быть суд божий». Подобные высказывания мы встречали у властелинов древневосточных царств. У Посошкова ярко выражена мысль об «общем благе» и «народной пользе» как задаче государственной власти. Достаточно вспомнить приведенные выше его высказывания: следует «пещись о всенародном обогащении», «самое царственное богатство, еже бы весь народ... богат был». Государство должно наблюдать, чтобы «ничто нигде даром не пропадало и никакие б люди хлеба даром не ели, но все бы трудились и плод приносили». Он много говорит об установлении правосудия. В результате осуществления его предложений, говорил он, «вражды и обиды все истребятся».

В отношении центральных государственных учреждений Посошков предлагал завести «особливую канцелярию, в которой бы правитель был самой ближней и верной царю, еже бы он был око царево, верное око, иже бы над всеми судьями и правителями был вышний». Он должен наблюдать за коллегиями и судебными учреждениями и принимать жалобы от просителей; доступ к нему для челобитчиков должен быть свободный.

Основная управленческая мысль Посошкова как идеолога модели управления полицейским государством заключается в следующем: «Государство тот же большой дом, где у каждого свои определенные обязанности. И его благополучие зависит от согласия всех живущих в нем людей. Правитель - глава дома, отец «семьи сословий». В семье все должно строиться на повиновении главе. Так и в государстве, все люди беспрекословно подчиняются царю».

1652 - 1.2.1726, Петербург), писатель, экономист. Род. в подмосковном селе. Отец - из крестьянского сословия, но работал серебряником. П. также занимался ремесленничеством, монетным делом, изобретательством и предпринимательством разного рода. В конце жизни приобрел землю, винокуренный завод и подготавливал запуск полотняного. В 1725 был арестован по неизвестному обвинению и вскоре умер в Петропавловской крепости.

П. получил традиц. древнерус. книжное образование, обучаясь самостоятельно (см. Средние века). Лит. наследие П. отражает все характерные черты и уровень этого образования, в то же время оно носит отпечаток его природного таланта и реформаторского духа эпохи Петра I. Цель писательской деятельности П. - анализ всех сторон рус. действительности и предложения по ее исправлению. Однако, вопреки политике Петра I, не стремился ориентироваться на Зап. Европу; в области культуры отстаивал духовные ценности рус. старины и православной веры. Из этой ориентации исходят идеи П. о реформе образования в России. Они изложены в трех посланиях к Стефану Яворскому (между 1703 и 1710), трудах «Завещание отеческое к сыну» (1719), «Книге о скудости и богатстве» (1724).

П. видел причину церк. раскола и разных ересей в невежестве населения и в «неученных священниках». Он также подчеркивал необходимость знаний для полемики с представителями др. вероисповеданий, контакты с к-рыми стали в нач. 18 в. постоянными.

П. пришел к мысли о принудительном просвещении всего рус. народа вплоть до его низших слоев, и особенно о просвещении духовенства. Под просвещением П. понимал знание и разумное понимание основ православного вероучения.

П. был далек от идеи осуществлять нач. образование и катехизацию населения через школу. Обращаясь к главе Синода Стефану Яворскому, он предлагал, чтобы каждый духовник на исповеди кроме обычных вопросов задавал чаду духовному вопросы об основах вероисповедания. Вопросы эти П. предполагал опубликовать в помощь священникам (незнающим духовный отец дает разъяснения и наставления и в спец. книгу запишет, что к следующей исповеди прихожанин должен ему ответить твердо).

В обращении к светским властям П. подчеркивал пользу для гос-ва от всеобщего образования, такого, «чтоб не было и в малой деревне без грамотного человека». Грамотные крестьяне, по мысли П., не только будут лучше служить помещикам, но и станут способными участвовать в гос. делах. В то же время подчеркивал, что обучение грамоте необходимо и для самих крестьян: их невозможно будет обмануть лживым прочтением важных для них указов и др. документов. Он предлагал начать с создания новой грамматики на слав. языке (с упрощением алфавита и приспособлением его к совр. речи) и продавать ее «без прибыли», чтобы все люди могли приобщаться к учению. Считал необходимым печатать и др. книги, в т. ч. философские сочинения.

Особо тщательно П. продумывал проект обучения духовного сословия, для к-рого он предлагал организовать «академию великую, всех наук исполненную». С этой целью он даже соглашался на приглашение учителей «самых высокоученых» из неправославных стран, если своих учителей «не обрящется». Академию П. представлял себе как «патриаршую», с «благочестивым христианином» во главе. В епархиальных городах и крупных монастырях П. полагал устроить грамматич. школы, подробно описывал порядок обучения в них. Поставление в священнослужители должно, по его мнению, происходить только для тех лиц, кто успешно окончил подобную школу.

П. считал, что в этих образоват. учреждениях следует изучать не только христ. вероисповедания, но и др. мировые религии, чтобы уметь доказать единственную правильность своей веры. Он старался основывать уверенность в правоте своей веры не на авторитетах, а на знании, на исследовании и на доказательствах, способствуя, т. о., становлению рационалистич. подхода.

В рассуждениях П. о воспитании детей прослеживаются черты православной пед. традиции. Это воспитание в страхе Божи-ем, в смирении, в чистоте душевной и телесной, в преданности вере православной через наказания, через послушание отцу и духовнику, через знание церк. книжности и понимание православного вероучения, через молитвы и отправления церк. обрядов. Он завещал сыну создать семью и воспитать своих детей также в традициях православия и в книжной грамотности, дать им основы знаний, необходимых для всякого ремесла, научить на «государевой службе» и во всяком сословном положении не гордиться и не унывать, а «стараться о правде» и жить так, чтобы «всегда быти готову умереть».