Из воспоминаний доктора Джона Г. Уотсона, отставного офицера военно-медицинской службы

Мистер Шерлок Холмс

В 1878 году я окончил Лондонский университет, получив звание врача, и сразу же отправился в Нетли, где прошел специальный курс для военных хирургов. После окончания занятий я был назначен ассистентом хирурга в Пятый Нортумберлендский стрелковый полк. В то время полк стоял в Индии, и не успел я до него добраться, как вспыхнула вторая война с Афганистаном. Высадившись в Бомбее, я узнал, что мой полк форсировал перевал и продвинулся далеко в глубь неприятельской территории. Вместе с другими офицерами, попавшими в такое же положение, я пустился вдогонку своему полку; мне удалось благополучно добраться до Кандагара, где я наконец нашел его и тотчас же приступил к своим новым обязанностям.

Многим эта кампания принесла почести и повышения, мне же не досталось ничего, кроме неудач и несчастья. Я был переведен в Беркширский полк, с которым я участвовал в роковом сражении при Майванде . Ружейная пуля угодила мне в плечо, разбила кость и задела подключичную артерию. Вероятнее всего я попал бы в руки беспощадных гази , если бы не преданность и мужество моего ординарца Мюррея, который перекинул меня через спину вьючной лошади и ухитрился благополучно доставить в расположение английских частей.

Измученный раной и ослабевший от длительных лишений, я вместе с множеством других раненых страдальцев был отправлен поездом в главный госпиталь в Пешавер. Там я стал постепенно поправляться и уже настолько окреп, что мог передвигаться по палате и даже выходить на веранду, чтобы немножко погреться на солнце, как вдруг меня свалил брюшной тиф, бич наших индийских колоний. Несколько месяцев меня считали почти безнадежным, а вернувшись наконец к жизни, я еле держался на ногах от слабости и истощения, и врачи решили, что меня необходимо немедля отправить в Англию. Я отплыл на военном транспорте «Оронтес» и месяц спустя сошел на пристань в Плимуте с непоправимо подорванным здоровьем, зато с разрешением отечески-заботливого правительства восстановить его в течение девяти месяцев.

В Англии у меня не было ни близких друзей, ни родни, и я был свободен, как ветер, вернее, как человек, которому положено жить на одиннадцать шиллингов и шесть пенсов в день. При таких обстоятельствах я, естественно, стремился в Лондон, в этот огромный мусорный ящик, куда неизбежно попадают бездельники и лентяи со всей империи. В Лондоне я некоторое время жил в гостинице на Стрэнде и влачил неуютное и бессмысленное существование, тратя свои гроши гораздо более привольно, чем следовало бы. Наконец мое финансовое положение стало настолько угрожающим, что вскоре я понял: необходимо либо бежать из столицы и прозябать где-нибудь в деревне, либо решительно изменить образ жизни. Выбрав последнее, я для начала решил покинуть гостиницу и найти себе какое-нибудь более непритязательное и менее дорогостоящее жилье.

В тот день, когда я пришел к этому решению, в баре Критерион кто-то хлопнул меня по плечу. Обернувшись, я увидел молодого Стэмфорда, который когда-то работал у меня фельдшером в лондонской больнице. Как приятно одинокому увидеть вдруг знакомое лицо в необъятных дебрях Лондона! В прежние времена мы со Стэмфордом никогда особенно не дружили, но сейчас я приветствовал его почти с восторгом, да и он тоже, по-видимому, был рад видеть меня. От избытка чувств я пригласил его позавтракать со мной, и мы тотчас же взяли кэб и поехали в Холборн.

Что вы с собой сделали, Уотсон? - с нескрываемым любопытством спросил он, когда кэб застучал колесами по людным лондонским улицам. - Вы высохли, как щепка, и пожелтели, как лимон!

Я вкратце рассказал ему о своих злоключениях и едва успел закончить рассказ, как мы доехали до места.

Очень кратко Врач снимает квартиру вместе с частным сыщиком. Расследуя вместе с ним преступление, доктор ведёт дневник, из которого публика узнаёт о сыщике Шерлоке Холмсе.

Получив диплом врача, доктор Уотсон уезжает воевать в Афганистан. После ранения он возвращается в Лондон. Будучи стеснённым в средствах, Уотсон ищет недорогую квартиру. Знакомый фельдшер знакомит его с работником химической лаборатории при больнице Шерлоком Холмсом, который снял недорогую квартиру и ищет компаньона, так как платить одному ему не по карману. Холмс характеризуется как человек порядочный, но несколько чудаковатый. Он первоклассный химик, но с энтузиазмом изучает и другие науки.

Доктор застаёт Шерлока Холмса за изучением пятен крови. Благодаря его открытию можно определять вид пятна, и это важно для судебной медицины.

Несколько недель Холмс ведёт размеренный образ жизни. Целые дни он проводит в больнице, а потом гуляет. Его личность пробуждает интерес у доктора Уотсона. К Холмсу приходят самые разные люди, включая инспектора Скотланд-Ярда Лестрейда.

Как-то за завтраком Уотсон читает статью, в которой говорится, что можно определить профессию человека и его характер по одежде и рукам. Он заявляет Холмсу, что это чушь, на что тот отвечает, что статью написал он, и, являясь единственным в своём роде сыщиком-консультантом, применяет этот метод на практике. Свою теорию он применяет на докторе Уотсоне, сообщив, что тот служил в Афганистане. По выправке Холмс определяет, что Уотсон военный врач, а по смуглому лицу и белым запястьям - что тот побывал в тропиках. Уотсон нездоров и ранен, следовательно, он был на войне, которая сейчас идёт в Афганистане.

Холмс получает по почте письмо от инспектора полиции Грегсона. В заброшенном доме найден труп мужчины. При нём визитная карточка с надписью: «Енох Дреббер, Кливленд, США». Никаких следов грабежа и насилия нет, хотя на полу есть кровавые пятна. Взяв Уотсона, Холмс прибывает на место преступления.

Сначала сыщик обследует тротуар, соседний дом и почву. Потом он заходит в дом и осматривает труп, лицо которого обезображено гримасой ужаса и ненависти. Возле трупа Холмс находит женское обручальное кольцо, а в карманах книгу с надписью от Джозефа Стенджерсона и письма: одно к Дребберу, другое к Стенджерсону. Прибывший инспектор Лестрейд обнаруживает на стене надпись «RACHE», сделанную кровью. Полицейские приходят к выводу, что это недописанное имя Речел, но Холмс исследует надпись, пыль на полу и загадочно улыбается. Он говорит, что убийца - мужчина высокого роста, с маленькими ногами. Также сыщик сообщает, какие ботинки он носит, какие сигары курит, и добавляет, что у убийцы красное лицо и длинные ногти. Приехал он в кэбе с лошадью, у которой три подковы старые, а одна новая. Убийца использовал яд, а «RACHE» по немецки означает месть.

По дороге домой Холмс разъясняет Уотсону, что про кэб и лошадь он догадался по следам на тротуаре. Так как обычно человек пишет на уровне своих глаз, то по надписи можно определить рост. Увидя, что штукатурка возле надписи поцарапана, Холмс понял, что у убийцы длинные ногти. А найдя на полу пепел, он определил сорт сигар, так как занимался исследованием пепла.

Констебль, дежуривший в ту ночь, рассказывает, что он, увидев в пустом доме свет, зашёл в него, обнаружил труп и вышел. В это время на улице возле калитки ошивался краснорожий пьяница. Холмс понимает, что это был убийца, который решил вернуться в дом за кольцом. Он даёт объявление в газету о находке кольца. На Бейкер-стрит приходит древняя старуха и грубым мужским голосом заявляет, что это кольцо её дочери. Холмс отдаёт ей кольцо и отправляется следом, но теряет её из виду. Уотсону он говорит, что это не старуха, а переодетый молодой актёр.

Полиция помещает в газете заметку о том, что Енох Дреббер прибыл в Англию вместе со своим секретарём Джозефом Стенджерсоном, и убийство произошло на политической почве. Соперничающий с Лестрейдом Грегсон рассказывает Холмсу, что он арестовал некоего Артура Шарпантье за убийство. Найдя возле трупа цилиндр, он пошёл в лавку, где головной убор был куплен, и узнал адрес покупателя. Дреббер снимал квартиру у матери Артура Шарпантье, вёл себя некорректно по отношению к его сестре, и Артур выгнал его. Инспектор Грегсон встретился с Артуром и не успел ничего спросить, как тот поинтересовался, подозревает ли полиция его в убийстве Дреббера. Грегсон предполагает, что Артур ударил Дреббера палкой в живот, не оставив следа на теле. Дреббер сразу умер, а Артур затащил его в дом, оставив надпись и кольцо, чтоб запутать следы. Тем временем появляется Лестрейд с известием об убийстве Стенджерсона в гостинице.

Прибыв на место преступления, Холмс и Уотсон видят, что смерть наступила от удара ножом в бок, и на стене была та же кровавая надпись. Лестрейд сообщает, что убийцу видели, его внешность совпадает с описанием Холмса. В кармане убитого находят телеграмму из Америки с текстом «Дж. Х. в Европе», но без подписи, а на столе лежит коробочка с двумя пилюлями, увидев которую Холмс оживляется. Он пробует пилюли на смертельно больной собаке. Одна из них оказывается безвредной, вторая - ядовитой. Холмс говорит, что знает, кто убийца. Ватага уличных мальчишек находит для него кэб, и Холмс надевает на кэбмена наручники, представляя его как убийцу.

Страдающий аневризмой аорты Джефферсон Хоуп рассказывает свою историю. Он любил девушку, которая жила среди мормонов, хотя ни она, ни её отец не соблюдали их религию. Хоуп мечтал жениться на ней, но мормоны Дреббер и Стенджерсон хотели, чтоб она вышла замуж за их сыновей. Они убили её отца, а девушку насильно выдали замуж. Несчастная умерла от горя через месяц, а Хоуп поклялся отомстить. Много лет он выслеживал их и наконец нашёл в Лондоне. Устроившись работать кэбменом, он заманил пьяного Дреббера в пустой дом и предложил на выбор две пилюли. Одна была безвредная, во второй был яд. Испуганный Дреббер схватил ядовитую пилюлю и умер. Хоуп покинул дом, но забыл там кольцо. Когда он выследил Стенджерсона, тот отказался принять пилюли, и Хоуп убил его ножом.

Не дожил до суда, Хоуп умирает в тюремной камере. В газетах появляется заметка о том, что инспектора полиции Грегсон и Лестрейд ловко поймали убийцу. Но доктор Уотсон ведёт дневник, в котором записывает все факты, и публика узнаёт, кто на самом деле поймал преступника.

Артур Конан Дойль

Этюд в багровых тонах

Мистер Шерлок Холмс

МИСТЕР ШЕРЛОК ХОЛМС

В 1878 году я окончил Лондонский университет, получив звание врача, и сразу же отправился в Нетли, где прошел специальный курс для военных хирургов. После окончания занятий я был назначен ассистентом хирурга в Пятый Нортумберлендский стрелковый полк. В то время полк стоял в Индии, и не успел я до него добраться, как вспыхнула вторая война с Афганистаном. Высадившись в Бомбее, я узнал, что мой полк форсировал перевал и продвинулся далеко в глубь неприятельской территории. Вместе с другими офицерами, попавшими в такое же положение, я пустился вдогонку своему полку; мне удалось благополучно добраться до Кандагара, где я наконец нашел его и тотчас же приступил к своим новым обязанностям.

Многим эта кампания принесла почести и повышения, мне же не досталось ничего, кроме неудач и несчастья. Я был переведен в Беркширский полк, с которым я участвовал в роковом сражении при Майванде. Ружейная пуля угодила мне в плечо, разбила кость и задела подключичную артерию.

Вероятнее всего я попал бы в руки беспощадных гази, если бы не преданность и мужество моего ординарца Мюррея, который перекинул меня через спину вьючной лошади и ухитрился благополучно доставить в расположение английских частей.

Измученный раной и ослабевший от длительных лишений, я вместе с множеством других раненых страдальцев был отправлен поездом в главный госпиталь в Пешавер. Там я стал постепенно поправляться и уже настолько окреп, что мог передвигаться по палате и даже выходить на веранду, чтобы немножко погреться на солнце, как вдруг меня свалил брюшной тиф, бич наших индийских колоний. Несколько месяцев меня считали почти безнадежным, а вернувшись наконец к жизни, я еле держался на ногах от слабости и истощения, и врачи решили, что меня необходимо немедля отправить в Англию. Я отплыл на военном транспорте «Оронтес» и месяц спустя сошел на пристань в Плимуте с непоправимо подорванным здоровьем, зато с разрешением отечески-заботливого правительства восстановить его в течение девяти месяцев.

В Англии у меня не было ни близких друзей, ни родни, и я был свободен, как ветер, вернее, как человек, которому положено жить на одиннадцать шиллингов и шесть пенсов в день. При таких обстоятельствах я, естественно, стремился в Лондон, в этот огромный мусорный ящик, куда неизбежно попадают бездельники и лентяи со всей империи. В Лондоне я некоторое время жил в гостинице на Стрэнде и влачил неуютное и бессмысленное существование, тратя свои гроши гораздо более привольно, чем следовало бы. Наконец мое финансовое положение стало настолько угрожающим, что вскоре я понял: необходимо либо бежать из столицы и прозябать где-нибудь в деревне, либо решительно изменить образ жизни. Выбрав последнее, я для начала решил покинуть гостиницу и найти себе какое-нибудь более непритязательное и менее дорогостоящее жилье.

В тот день, когда я пришел к этому решению, в баре Критерион кто-то хлопнул меня по плечу. Обернувшись, я увидел молодого Стэмфорда, который когда-то работал у меня фельдшером в лондонской больнице. Как приятно одинокому увидеть вдруг знакомое лицо в необъятных дебрях Лондона! В прежние времена мы со Стэмфордом никогда особенно не дружили, но сейчас я приветствовал его почти с восторгом, да и он тоже, по-видимому, был рад видеть меня. От избытка чувств я пригласил его позавтракать со мной, и мы тотчас же взяли кэб и поехали в Холборн.

Что вы с собой сделали, Уотсон? - с нескрываемым любопытством спросил он, когда кэб застучал колесами по людным лондонским улицам. - Вы высохли, как щепка, и пожелтели, как лимон!

Я вкратце рассказал ему о своих злоключениях и едва успел закончить рассказ, как мы доехали до места.

Эх, бедняга! - посочувствовал он, узнав о моих бедах. - Ну, и что же вы поделываете теперь?

Ищу квартиру, - ответил я. - Стараюсь решить вопрос, бывают ли на свете удобные комнаты за умеренную цену.

Вот странно, - заметил мой спутник, - вы второй человек, от которого я сегодня слышу эту фразу.

А кто же первый? - спросил я.

Один малый, который работает в химической лаборатории при нашей больнице. Нынче утром он сетовал: он отыскал очень милую квартирку и никак не найдет себе компаньона, а платить за нее целиком ему не по карману.

Черт возьми! - воскликнул я. - Если он действительно хочет разделить квартиру и расходы, то я к его услугам! Мне тоже куда приятнее поселиться вдвоем, чем жить в одиночестве!

Молодой Стэмфорд как-то неопределенно посмотрел на меня поверх стакана с вином.

Вы ведь еще не знаете, что такое этот Шерлок Холмс, - сказал он. - Быть может, вам и не захочется жить с ним в постоянном соседстве.

Почему? Чем же он плох?

Я не говорю, что он плох. Просто немножко чудаковат - энтузиаст некоторых областей науки. Но вообще-то, насколько я знаю, он человек порядочный.

Должно быть, хочет стать медиком? - спросил я.

Да нет, я даже не пойму, чего он хочет. По-моему, он отлично знает анатомию, и химик он первоклассный, но, кажется, медицину никогда не изучал систематически. Он занимается наукой совершенно бессистемно и как-то странно, но накопил массу, казалось бы, ненужных для дела знаний, которые немало удивили бы профессоров.

А вы никогда не спрашивали, что у него за цель? - поинтересовался я.

Нет, из него не так-то легко что-нибудь вытянуть, хотя, если он чем-то увлечен, бывает, что его и не остановишь.

Я не прочь с ним познакомиться, - сказал я. - Если уж иметь соседа по квартире, то пусть лучше это будет человек тихий и занятый своим делом. Я недостаточно окреп, чтобы выносить шум и всякие сильные впечатления. У меня столько было того и другого в Афганистане, что с меня хватит до конца моего земного бытия. Как же мне встретиться с вашим приятелем?

Сейчас он наверняка сидит в лаборатории, - ответил мой спутник. - Он либо не заглядывает туда по неделям, либо торчит там с утра до вечера. Если хотите, поедем к нему после завтрака.

Разумеется, хочу, - сказал я, и разговор перешел на другие темы.

Пока мы ехали из Холборна в больницу, Стэмфорд успел рассказать мне еще о некоторых особенностях джентльмена, с которым я собирался поселиться вместе.

Не будьте на меня в обиде, если вы с ним не уживетесь, - сказал он. - Я ведь знаю его только по случайным встречам в лаборатории. Вы сами решились на эту комбинацию, так что не считайте меня ответственным за дальнейшее.

Гениальные преступники, запутанные расследования, сложная цепь логических умозаключений, талантливые сыщики – это то, что заставляет читать роман на одном дыхании. И одним из известных во всем мире является имя Шерлока Холмса – сыщика, которому нет равных в расследовании самых сложных преступлений. Рассказ Артура Конан Дойла «Этюд в багровых тонах» – первый, в котором появляется этот герой. Несмотря на то, что произведение написано более века назад, оно все еще вызывает интерес читателей и неоднократно становилось основой для экранизации. Это классический детектив, который дарит массу эмоций, вызывая восторг и неуемное желание докопаться до истины.

Доктор Ватсон, военный врач, вынужденный вернуться в Лондон, подыскивает себе недорогую комнатку. Его соседом становится весьма неординарная и совершенно непредсказуемая личность – Шерлок Холмс. Нельзя не признать его исключительных логических способностей и умения находить связи в, казалось бы, не связанных друг с другом событиях. Холмс занимается расследованием преступлений, а значит, спокойной жизни ждать не приходится.

В старом доме произошло убийство. Вся комната в крови, на стене надпись, в переводе означающая «месть». Рядом с трупом обнаружили обручальное кольцо. Шерлок Холмс помогает в расследовании этого дела опытным сыщикам, которые не могут сопоставить факты и определить виновного. И оказывается, что это не единственная жертва преступника, которого Холмс сможет вычислить по малейшим знакам, сопоставляя догадку с догадкой.

На нашем сайте вы можете скачать книгу "Этюд в багровых тонах" Конан Дойл Артур Игнатиус бесплатно и без регистрации в формате fb2, rtf, epub, pdf, txt, читать книгу онлайн или купить книгу в интернет-магазине.

ГЛАВА I
МИСТЕР ШЕРЛОК ХОЛМС

В 1878 году я окончил Лондонский университет, получив звание врача, и сразу же отправился в Нетли, где прошел специальный курс для военных хирургов. После окончания занятий я был назначен ассистентом хирурга в Пятый Нортумберлендский стрелковый полк. В то время полк стоял в Индии, и не успел я до него добраться, как вспыхнула вторая война с Афганистаном. Высадившись в Бомбее, я узнал, что мой полк форсировал перевал и продвинулся далеко в глубь неприятельской территории. Вместе с другими офицерами, попавшими в такое же положение, я пустился вдогонку своему полку; мне удалось благополучно добраться до Кандагара, где я наконец нашел его и тотчас же приступил к своим новым обязанностям.

Многим эта кампания принесла почести и повышения, мне же не досталось ничего, кроме неудач и несчастья. Я был переведен в Беркширский полк, с которым я участвовал в роковом сражении при Майванде. Ружейная пуля угодила мне в плечо, разбила кость и задела подключичную артерию.

Вероятнее всего я попал бы в руки беспощадных гази, если бы не преданность и мужество моего ординарца Мюррея, который перекинул меня через спину вьючной лошади и ухитрился благополучно доставить в расположение английских частей.

Измученный раной и ослабевший от длительных лишений, я вместе с множеством других раненых страдальцев был отправлен поездом в главный госпиталь в Пешавер. Там я стал постепенно поправляться и уже настолько окреп, что мог передвигаться по палате и даже выходить на веранду, чтобы немножко погреться на солнце, как вдруг меня свалил брюшной тиф, бич наших индийских колоний. Несколько месяцев меня считали почти безнадежным, а вернувшись наконец к жизни, я еле держался на ногах от слабости и истощения, и врачи решили, что меня необходимо немедля отправить в Англию. Я отплыл на военном транспорте «Оронтес» и месяц спустя сошел на пристань в Плимуте с непоправимо подорванным здоровьем, зато с разрешением отечески-заботливого правительства восстановить его в течение девяти месяцев.

В Англии у меня не было ни близких друзей, ни родни, и я был свободен, как ветер, вернее, как человек, которому положено жить на одиннадцать шиллингов и шесть пенсов в день. При таких обстоятельствах я, естественно, стремился в Лондон, в этот огромный мусорный ящик, куда неизбежно попадают бездельники и лентяи со всей империи. В Лондоне я некоторое время жил в гостинице на Стрэнде и влачил неуютное и бессмысленное существование, тратя свои гроши гораздо более привольно, чем следовало бы. Наконец мое финансовое положение стало настолько угрожающим, что вскоре я понял: необходимо либо бежать из столицы и прозябать где-нибудь в деревне, либо решительно изменить образ жизни. Выбрав последнее, я для начала решил покинуть гостиницу и найти себе какое-нибудь более непритязательное и менее дорогостоящее жилье.

В тот день, когда я пришел к этому решению, в баре Критерион кто-то хлопнул меня по плечу. Обернувшись, я увидел молодого Стэмфорда, который когда-то работал у меня фельдшером в лондонской больнице. Как приятно одинокому увидеть вдруг знакомое лицо в необъятных дебрях Лондона! В прежние времена мы со Стэмфордом никогда особенно не дружили, но сейчас я приветствовал его почти с восторгом, да и он тоже, по-видимому, был рад видеть меня. От избытка чувств я пригласил его позавтракать со мной, и мы тотчас же взяли кэб и поехали в Холборн.

Что вы с собой сделали, Уотсон? - с нескрываемым любопытством спросил он, когда кэб застучал колесами по людным лондонским улицам. - Вы высохли, как щепка, и пожелтели, как лимон!

Я вкратце рассказал ему о своих злоключениях и едва успел закончить рассказ, как мы доехали до места.

Эх, бедняга! - посочувствовал он, узнав о моих бедах. - Ну, и что же вы поделываете теперь?

Ищу квартиру, - ответил я. - Стараюсь решить вопрос, бывают ли на свете удобные комнаты за умеренную цену.

Вот странно, - заметил мой спутник, - вы второй человек, от которого я сегодня слышу эту фразу.

А кто же первый? - спросил я.

Один малый, который работает в химической лаборатории при нашей больнице. Нынче утром он сетовал: он отыскал очень милую квартирку и никак не найдет себе компаньона, а платить за нее целиком ему не по карману.

Черт возьми! - воскликнул я. - Если он действительно хочет разделить квартиру и расходы, то я к его услугам! Мне тоже куда приятнее поселиться вдвоем, чем жить в одиночестве!

Молодой Стэмфорд как-то неопределенно посмотрел на меня поверх стакана с вином.

Вы ведь еще не знаете, что такое этот Шерлок Холмс, - сказал он. - Быть может, вам и не захочется жить с ним в постоянном соседстве.

Почему? Чем же он плох?

Я не говорю, что он плох. Просто немножко чудаковат - энтузиаст некоторых областей науки. Но вообще-то, насколько я знаю, он человек порядочный.

Должно быть, хочет стать медиком? - спросил я.

Да нет, я даже не пойму, чего он хочет. По-моему, он отлично знает анатомию, и химик он первоклассный, но, кажется, медицину никогда не изучал систематически. Он занимается наукой совершенно бессистемно и как-то странно, но накопил массу, казалось бы, ненужных для дела знаний, которые немало удивили бы профессоров.

А вы никогда не спрашивали, что у него за цель? - поинтересовался я.

Нет, из него не так-то легко что-нибудь вытянуть, хотя, если он чем-то увлечен, бывает, что его и не остановишь.

Я не прочь с ним познакомиться, - сказал я. - Если уж иметь соседа по квартире, то пусть лучше это будет человек тихий и занятый своим делом. Я недостаточно окреп, чтобы выносить шум и всякие сильные впечатления. У меня столько было того и другого в Афганистане, что с меня хватит до конца моего земного бытия. Как же мне встретиться с вашим приятелем?

Сейчас он наверняка сидит в лаборатории, - ответил мой спутник. - Он либо не заглядывает туда по неделям, либо торчит там с утра до вечера. Если хотите, поедем к нему после завтрака.

Разумеется, хочу, - сказал я, и разговор перешел на другие темы.

Пока мы ехали из Холборна в больницу, Стэмфорд успел рассказать мне еще о некоторых особенностях джентльмена, с которым я собирался поселиться вместе.

Не будьте на меня в обиде, если вы с ним не уживетесь, - сказал он. - Я ведь знаю его только по случайным встречам в лаборатории. Вы сами решились на эту комбинацию, так что не считайте меня ответственным за дальнейшее.

Если мы не уживемся, нам ничто не помешает расстаться, - ответил я. - Но мне кажется, Стэмфорд, - добавил я, глядя в упор на своего спутника, - что по каким-то соображениям вы хотите умыть руки. Что же, у этого малого ужасный характер, что ли? Не скрытничайте, ради бога!