Вступает в жестокую борьбу с религиозным ханжеством. В первоначальном варианте главный персонаж пьесы был изображен монахом. Пьеса эта стала предметом яростной борьбы. Дважды духовенство добивалось ее запрещения. Дважды Мольер обращался за помощью к королю . Дважды он переделывал пьесу, менял ее заглавие, имя героя. Впервые комедия появилась в 1664 г., в окончательной обработке – в 1669 г.

Мольер, исполняющий роль Цезаря в трагедии Корнеля «Смерть Помпея». Художник Н. Миньяр, 1656

Тартюф здесь уже не монах, а мирянин, бессовестный лицемер и мошенник. Однако главная мысль автора остаётся прежней. Своей фальшивой набожностью и смирением, хитрыми разговорами о презрении к земным благам Тартюф пленяет недалекого буржуа Оргона и его глупую старуху-мать.

Мольер выступает здесь под флагом критики лицемерия как чисто морального порока; это нарочито подчеркнуто в речах Клеанта – резонера, т. е. характерного для классицистической комедии положительного персонажа, высказывающего авторские идеи в форме рассуждений. Пытаясь раскрыть Оргону глаза на Тартюфа, он доказывает, что истинная религиозная вера не имеет ничего общего с ханжеством.

Мольер, возможно, имеет в виду тайную религиозную организацию того времени «Общество святых даров». Ее агенты вылавливали «неблагонадежных», проникая, подобно Тартюфу, в дома буржуазии и простых людей.

Оргон – воплощение легковерия и ослепления, черта эта комически заострена в его поведении в пьесе. В его лице ясно обрисован тип ограниченного, малокультурного и косного французского зажиточного горожанина той эпохи. Типичен и его патриархальный деспотизм в семейном быту.

Восхищаясь «возвышающим» влиянием Тартюфа, Оргон говорит:

Я стал совсем другим от этих с ним бесед:
Отныне у меня привязанностей нет,
И я уже ничем не дорожу на свете:
Пусть у меня умрут брат, мать, жена и дети,
Я этим огорчусь вот столько, ей-же-ей!

На что умный Клеант иронически отвечает:

Я человечнее не слыхивал речей!

Демократизм и народность комедии особенно ярко выразились в прекрасном образе служанки Дорины. Смелая, проницательная и остроумная, эта женщина из народа сразу раскусила Тартюфа и активнее всех борется за счастье семьи.

Тартюф. Фильм по мотивам комедии Мольера

В конце пьесы защитой против темноты и обмана оказывается король, благодаря мудрости которого происки Тартюфа приводят в тюрьму не Оргона, а его самого. Эта сатира Мольера, таким образом, не затрагивает абсолютизма Людовика XIV .

Комедия в основном выдержана в манере классицизма . Действие происходит в течение суток в одном месте – доме Оргона. Оно сосредоточено вокруг одного большого конфликта. В каждом из основных образов целеустремленно подчеркнута одна ведущая черта, показанная в сатирическом преувеличении. В образе Тартюфа – это религиозное ханжество, служащее маской для хищнического корыстолюбия. Еще до появления Тартюфа на сцене мы слышим о его крайней набожности и смирении, вплоть до раскаяния в том, что однажды во время молитвы он убил блоху.

Затем раскрывается подоплека этого благочестия. И тут оказывается, что лицемерие не единственный его порок. Мы узнаем, как Тартюф любит обильно поесть за чужим столом, как неравнодушен к красоте служанки, видим, как он не брезгует никакими средствами, стремясь захватить чужое имущество, как пытается соблазнить жену своего благодетеля. Этот лицемер окончательно разоблачает свой аскетизм, заявляя, что, «кто грешит в тиши – греха не совершает». Все это нарастающие проявления единой сущности характера, который ни в чем не меняется от начала до конца.

Правдивая картина социальной жизни, нарисованная Мольером в этой комедии, не сводится только к обличению ханжества. Она являет нам живое и яркое полотно тогдашнего французского общества.

Тартюф (персонаж комедии Ж. Б. Мольера «Тартюф»)

Тартюф (Tartuffe) — центральный персонаж комедии Ж. Б. Мольера «Тартюф» (1664-1669), лицемер, втершийся в доверие Оргона, присваивающий себе его дом и состояние, но разоблаченный и арестованный по королевскому указу.

Его имя, очевидно, взято Мольером из арсенала итальянской комедии масок, где появлялся персонаж Тартуфо (упоминание о нем впервые зафиксировано во Франции в 1609 г.). Обна руживается и ассоциация со старофранцузским truffe — «обман, плутня». В подзаголовке и в списке действующих лиц этому персонажу дается предельно краткая, но очень емкая характе ристика: «l"imposteur» (лжец, обманщик, самозванец), «faux devot» (святоша, ханжа). Почти сорокалетний (или, если верить ему самому, — тридцатипятилетний) возраст исполнителя этой роли в окончательной редакции «Тартюфа» Дюкруази (которого Мольер ввел в спектакль на смену умершему Дюпарку), его поразительные возможности перевоплощения (играл недалекого жениха Дюкруази в «Смешных жеманницах», фарсовые роли Сотанвиля в «Жорже Дандене» и Жеронта в «Плутнях Скапена», лирического влюбленного Валера в «Скупом», интригана Сгрибани в «Господине де Пурсоньяке», слугу Ковьеля в «Мещанине во дворянстве») позволяют представить возраст Тартюфа и его экстраординарную способность к мимикрии, лицемерию (слово hypocrite — «лицемер», употребляемое Мольером наряду с imposteur, faux dévot по отношению к Тартюфу, первоначально означало «актер, комедиант»). Портрет Тартюфа (Панюльфа по второй редакции) восстанавливается из «Второго прошения, принесенного королю в его лагере перед городом Лилем во Фландрии»: «...Я... перерядил героя в светскую одежду; ... снабдил его маленькой шляпой, длинными волосами, большим воротником, шпагой и кружевами по всему платью...».

Тартюф — страшный лицемер. Он прикрывается религией, изображает из себя святого, ни во что не веря, и тайно обделывает свои темные делишки. А. С. Пушкин писал о Тартюфе: «У Мольера лицемер волочится за женой своего благодетеля, лицемеря; принимает имение под сохранение, лицемеря; спрашивает стакан воды, лицемеря» («Table-Talk»). Лицемерие для Тартюфа не просто доминирующая черта характера, оно и есть сам характер. У классицистов характер — это отличительное свойство, генеральное качество, специфика того или иного человеческого типа. Характер может быть предельно, неправдоподобно заострен, потому что такое заострение его не искажает, а, напротив, выделяет. Этим характер отличается от нравов — характерных черт, каждую из которых нельзя заострять до противопоставления другим, чтобы не исказить картины во всей картине нравов. Нравы — это общее, обычное, привычное, характер — особенное, редкое именно по степени выраженности свойства, распыленного в нравах общества. Образ Тартюфа, таким образом, предназначен не столько для критики нравов современного Мольеру общества, сколько для анализа, философского осмысления определенного свойства человеческой природы, настолько страшного, что «Тартюфу» более присуще трагикомическое, а не собственно комедийное начало, это произведение действительно «близко подходит к трагедии», говоря словами Пушкина. В предисловии к «Тартюфу» Мольер говорит о лицемерии: «Из всех пороков этот порок особенно опасен для государства; а мы видели, что театр обладает великой исправительной силой». Однако высокая степень обобщения в образе Тартюфа не мешает Мольеру держать в комедии под прицелом конкретных носителей лицемерия, не случайно в предисловии он пишет: «...Люди, которые в ней выведены, ясно показали, что во Франции они помогущественнее всех тех, кого я до сих пор выводил». В «Первом прошении, принесенном королю по поводу комедии “Тартюф”» диалектика обобщенного (лицемерие) и конкретного (лицемеры) осмысливается автором предельно отчетливо: «Так как обязанность комедии состоит в том, чтобы исправлять людей, забавляя их, то я полагал, что по роду моих занятий лучшее, что я могу сделать, — это обличать в смешных изображениях пороки моего века; и так как лицемерие — несомненно один из самых распространенных, самых несносных и самых опасных пороков, то мне казалось, сир, что я окажу немалую услугу всем честным людям в Вашем королевстве, если напишу комедию, которая осмеяла бы лицемеров и выставила бы как следует напоказ все заученные ужимки этих донельзя добродетельных людей, все тайные плутни этих фальшивомонетчиков благочестия, старающихся обмануть других притворным рвением и поддельной благостью»; но: «Тартюфы под рукой изловчились войти в милость к Вашему величеству, и оригиналы добились устранения копии, сколь невинной она ни была и сколь похожей ее ни находили». Конкретные аллюзии утратили свою актуальность, кроме того прав французский исследователь Ж. Бордонов: «...Надо быть французом, чтобы понять, что в этой комедии приводит в ярость святош и почему король так и не снимает с нее запрета». В настоящее время Тартюф актуален прежде всего как характер, мировой литературный тип, вечный образ.

Характер Тартюфа по ходу произведения не меняется. Но он раскрывается постепенно. Композиция комедии очень своеобразна и неожиданна: главный герой Тартюф появляется только в III действии. Мольер в предисловии к комедии так это обосновывает: «...Я работал над нею со всей осмотрительностью, которой требовала щекотливость предмета, и... все мое искусство и все мои старания я приложил к тому, чтобы отличить образ Лицемера от образа истинно верующего. Поэтому я целых два акта употребил на то, чтобы подготовить появление моего негодяя. Он ни одной минуты не держит слушателя в сомнении; его сразу же узнают по тем приметам, которые я ему дал; и от начала и до конца он не произносит ни одного слова, не совершает ни одного поступка, которые не живописали бы зрителям дурного человека и не оттеняли бы подлинно честного человека, которого я ему противопоставляю».

Два первых действия — это спор о Тартюфе. Лицемерие героя приводит к тому, что на него существуют два прямо противоположных взгляда. Глава семейства, в которое втерся Тартюф, Оргон и его мать госпожа Пернель считают Тартюфа святым человеком, их доверие лицемеру безгранично. Религиозный энтузиазм, который в них вызвал Тартюф, делает их слепыми и смешными. На другом полюсе — сын Оргона Дамис, дочь Мариана со своим возлюбленным Валером, жена Эльмира, другие герои. Среди всех этих персонажей, ненавидящих Тартюфа, особенно выделяется служанка Дорина. Для Оргона Тартюф — верх всяких совершенств, для Дорины это «нищий, что сюда явился худ и бос», а теперь «мнит себя владыкой» (Акт I, явл. 1; пер. М. Лозинского). Возникает как бы два фантома Тартюфа. Для госпожи Пернель он «чистая душа», «Он все греховное бичует всенародно / И хочет лишь того, что небесам угодно» (Акт I, явл. 1). Дорина же в знаменитом диалоге о Тартюфе характеризует его как обжору и лентяя: «Дороден, свеж лицом и губы словно вишни», «Две куропатки съел и съел бараний зад», «Томим дремотой сладкой, / Он, встав из-за стола, по шел к себе украдкой / И в теплую постель без промедленья лег...», «За завтраком бутыль он осушил до дна» — и все это во время болезни госпожи (Акт I, явл. 5). Во II действии появляется третий фантом — Тартюф в представлении Оргона. В предыдущем акте он четырежды назвал Тартюфа «le pauvre homme» — беднягой, бедным. Теперь эта фраза обретает и буквальный смысл: Тартюф из благородной, но впавшей в нищету семьи, потерявшей когда-то доходные земли. Поэтому Оргон может с ним породниться, и это не будет зазорным. Он прочит свою дочь Мариану, влюбленную в юного Валера, в жены Тартюфу.

Но вот Тартюф появился. Он оказывается не таким примитивным, каким его рисовала Дорина, но это, конечно, и не «le pauvre homme» и тем более не святой, каким он старается предстать в глазах обитателей дома Оргона. Первые же его слова демонстрируют лицемерие. Заметив Дорину, Тартюф громко обращается к слуге Лорану за сценой: «Лоран, примите плеть, примите власяницу, / И сердцем вышнюю благословим десницу. Коль будут спрашивать, то я пошел в тюрьму / Снесть лепту скудную поверженным во тьму». Затем он подает Дорине платок: «Прикройте грудь, чтоб я вас слышать мог» (Акт III, явл. 2). Но уже в следующем явлении ведет себя весьма смело, решив соблазнить жену Оргона Эльмиру. Он сжимает пальцы Эльмире, кладет ей руку на колени, пододвигает вплотную кресло, про должая лицемерно утверждать, что щупает бархат платья и любуется кружевами. Сделав признание: «Нет, сердце у меня в груди не ледяное» (Акт III, явл. 3), Тартюф тут же обрушивает на Эльмиру поток фарисейских слов: «Любовь, влекущая наш дух к красотам вечным, не гасит в нас любви к красотам быстротечным...» (Акт III, явл. 3).

III и IV действия построены очень сходно: Тартюф дважды по падается в «мышеловку», его сущность становится очевидной. Он действует совершенно беззастенчиво по отношению к жене Оргона, будучи уверенным в своей власти над хозяином дома. В первый раз его откровенные признания Эльмире слышит сын Оргона Дамис. Но его разоблачениям Оргон не верит, Тартюф обладает каким-то гипнотическим воздействием на него. Оргон не только не выгоняет Тартюфа, но, напротив, дарит ему все свое добро. Потребовалось спровоцировать Тартюфа и повторить всю эту сцену специально для Оргона, чтобы тот прозрел. Эта сцена IV действия (явл. 5), в которой Тартюф опять требует от Эльмиры любви, а под столом сидит и все слышит Оргон, — одна из самых знаменитых сцен во всем творчестве Мольера. Напрасно Дорина боялась, что такой хитрый плут, как Тартюф, разгадает ловушку. Эльмира ей справедливо возразила: «Нет, мы доверчивы, когда другого любим, / А самолюбием себя и вовсе губим» (Акт IV, явл. 3). Тартюф попался.

Теперь Оргон понял истину. Но неожиданно ему возражает госпожа Пернель, которая не может поверить в преступность Тартюфа (Акт V, явл. 3). Как ни гневается на нее Оргон, ее ничто не может убедить, пока Тартюф не изгоняет всю семью из принадлежащего теперь ему дома и не приводит офицера, чтобы арестовать Оргона как изменника королю (Оргон доверил Тартюфу секретные документы фрондеров — оппозиционно настроенной знати). Так Мольер подчеркивает особую опасность лицемерия: трудно поверить в низость и безнравственность лицемера, пока непосредственно не столкнешься с его преступной деятельностью, не увидишь его лица без благочестивой маски. V действие, в котором Тартюф, сбросив маску, угрожает Оргону самыми большими бедами, приобретает трагические черты, комедия перерастает в трагикомедию. Прозревший Оргон стал объектом шантажа Тартюфа, вместе с ним вся его семья оказывается на улице. И особо драматично то, что спасения ждать неоткуда: никто из героев произведения не может побороть Тартюфа.

Но Мольер, повинуясь законам жанра, заканчивает комедию счастливой развязкой: оказывается, офицер, которого привел Тартюф для того, чтобы арестовать Оргона, имеет королевский приказ арестовать самого Тартюфа. Король (внесценический персонаж) давно следил за этим мошенником, и как только деятельность Тартюфа стала опасной, немедленно отдал распоряжение о его аресте. Последние слова Тартюфа: «Но почему в тюрьму?» («Pourquoi donc la prison?» — Акт V, явл. 7) перекликаются с первой репликой героя в комедии, Тартюф действительно отправляется в тюрьму, но лицемерное сострадание к узникам, до которых ему не было никакого дела, сменяется неподдельным страхом за себя.

Однако завершение «Тартюфа» представляет собой мнимо счастливую развязку. Тартюф — не конкретный человек, а обобщенный образ, литературный тип (Le Tartuffe), за ним стоят тысячи лицемеров. Король же, напротив, не тип, а единственный человек в государстве. Невозможно представить, чтобы он мог знать обо всех Тартюфах. Таким образом, трагикомический оттенок произведения не снимается его благополучной концовкой.

Роль, как и вся комедия, написана александрийским стихом, к которому Мольер обращался только в произведениях, которые предназначались для строгих критиков-классицистов и претендовали на определенное место в литературе. Мольер необычайно лаконичен. Из 1962 строк комедии Тартюфу принадлежат 272 полных и 19 неполных строк (менее 15 % текста). Для сравнения: роль Гамлета в пять раз объемнее. И в самой комедии Мольера роль Тартюфа почти на 100 строк меньше роли Оргона. Неожиданным оказывается распределение текста по действиям: полностью отсутствуя на сцене в I и II актах, Тартюф доминирует только в III акте (166 полных и 13 неполных строк), его роль заметно сокращается в IV акте (89 полных и 5 неполных строк) и почти исчезает в V акте (17 полных и 1 неполная строка). Однако образ Тартюфа при этом не теряет своей мощи: она вырастает из синтетического сплава его идеи, поступков, отражений в восприятии других героев, катастрофических последствий лицемерия, а также из той свободной информации, которую добавляют зрители и читатели, опираясь на свой личный опыт.

В создании образа Тартюфа Мольер опирался на многовековую традицию, берущую начало в античности («Характеры» ученика Аристотеля Феофраста). В Новом Завете религиозное лицемерие (фарисейство) осуждено Иисусом Христом. Религиозное ханжество осмеяно Боккаччо в образе Чеппеллетто («Декамерон»). Лицемерие как средство укрепления власти допускалось Н. Макиавелли («Князь»), Игнатий Лойола считал его приемлемым для деятельности основанного им ордена иезуитов. На лицемерии держалось основанное в 1629 г. герцогом Вантадуром тайное «Общество святых даров», сыгравшее зловещую роль в запрещении комедии в 1664 г. Шекспир создал потрясающий образ Ричарда III, од ним из главных средств которого в борьбе за престол было лицемерие. Французские писатели (Рабле, Монтень) касались этой темы. Вынужденное лицемерие ради спокойствия страны изобразил Корнель в трагедии «Цинна», где император Август предлагает своему врагу Цинне дружбу вместо того, чтобы казнить его как заговорщика. Среди возможных источников исследователи называют повесть Скаррона «Лицемеры», в которой мерзавец и обжора Монтюфар дурачил прихожан под личиной смиренного монаха. В 1669 г., когда Мольер добился разрешения на представление третьей редакции «Тартюфа», состоялась премьера трагедии Расина «Британик», где был выведен лицемерный злодей Нерон. Однако образ Тартюфа оригинален и не имеет конкретных литературных прообразов. Это подтверждается и тем, что Мольер имя героя во второй редакции свободно заменил на другое — Панюльф. Хотя первая и вторая редакции комедии не дошли до нас, переход от трехактной композиции (в первой редакции) к пятиактной показывает, что сюжет образа Тартюфа мог видоизменять ся. В некоторых исследованиях делается попытка найти прото тип Тартюфа в жизни. Называется, например, принц Конти, сыгравший большую роль в судьбе мольеровской труппы (некоторое время она носила имя этого вельможи) и известный своим лицемерием.

Роль Тартюфа на премьере первой редакции комедии (12.5.1664, Версаль, 3 акта, пьеса запрещена, текст не сохранился) играл Дюпарк (наст. имя — Рене Бертело). В ранних комедиях-фарсах Мольера он создал маску Гро-Рене — добродушного толстяка. Второй вариант («Обманщик», 5.8.1667, т-р Пале-Рояль, Париж, 5 актов, текст смягчен, имя Тартюф заменено на Панюльф — Panulphe, грандиозный успех, но запрет после первого представления) также не сохранился. Дюпарк умер в 1664 г., и Мольер заменил его замечательным актером Дюкруази, первым сыгравшим роль Тартюфа в третьей редакции, дошедшей до нас (премьера 5.2.1669, Пале-Рояль). Успех был огромным, самым большим в истории мольеровской труппы, при жизни Мольера спектакль был показан на сцене Пале-Рояля 77 раз — беспрецедентный случай для того времени. В дальнейшем на сцене Комеди Франсез комедия исполнялась около 10 раз в год в течение более трех веков, было дано около 3000 представлений. В этом и других театрах в роли Тартюфа блистали крупнейшие актеры. На рубеже XIX-XX веков Б. К. Коклен-старший придал роли Тартюфа оттенок мистицизма. Э. А. О. Коклен-младший был более классичным в трактовке образа Тартюфа Э. Сильвен трактовал его как «необузданное животное». В 1920-е годы Л. Гитри подчеркивал житейские, конкретные черты персонажа, придавая ему сходство с бальзаковским Вотреном. Ж. Ионнель сделал Тартюфа зловещей фигурой. В 1950 г. Л. Жуве представил Тартюфа в трагическом ключе. Одно из высших достижений последних десятилетий — исполнение роли Тартюфа Роже Планшоном, усилившим и в этом образе, и в поставленном им спектакле в целом трагикомическое звучание. В России лучшие исполнители роли Тартюфа — В. А. Каратыгин, И. И. Сосницкий, А. П. Ленский (XIX век), И. Певцов, М. Н. Кедров (XX век). В пере делке А. С. Норова роль Фарисеева исполняли П. С. Мочалов, В. Н. Давыдов. Постановка «Тартюфа» во МХАТе (премьера в 1939 г.) была последней работой К. С. Станиславского, его художественным завещанием.

Текст: Мольер Ж. Б. Собр. соч.: В 2 т. М., 1957. Т. 2.

Вл. А. Луков

Произведения и герои: Герои.

Образцом "высокой комедии" может служить "Тартюф". Борьба за постановку " Тартюфа" шла с 1664 по 1669 год; в расчете на разрешение комедии Мольер трижды ее переделывал, но смягчить своих противников не смог. Противниками "Тартюфа" были могущественные люди — члены Общества Святых Даров, своего рода мирского отделения при ордене иезуитов, которое исполняло функции негласной полиции нравов, насаждало церковную мораль и дух аскетизма, лицемерно провозглашая, что борется с еретиками, врагами церкви и монархии. Доносы тайных агентов этого общества причиняли много зла, так что современники прозвали его "заговором святош". Но иезуиты в этот период безраздельно господствовали в религиозной жизни Франции, из их числа назначались духовники королевской семьи, и королева-мать, Анна Австрийская, лично покровительствовала Обществу Святых Даров. Поэтому, хотя королю понравилась пьеса, впервые представленная на придворном празднестве в 1664 году, пойти против церковников, убеждавших его, что пьеса нападает не на ханжество, а на религиозность вообще, Людовик до поры до времени не мог. Только когда король временно рассорился с иезуитами и в его религиозной политике наступила полоса относительной терпимости, "Тартюф" был наконец поставлен в его нынешней, третьей по счету, редакции. Эта комедия тяжелей всего далась Мольеру и принесла ему наибольший прижизненный успех.

"Тартюф" на одном из диалектов южной Франции значит "мошенник", "обманщик". Так, уже названием пьесы Мольер определяет характер главного героя, который ходит в светском платье и представляет собой очень узнаваемый портрет члена "кабалы святош". Тартюф, прикинувшись праведником, проникает в дом богатого буржуа Оргона и полностью подчиняет себе хозяина, переписывающего на Тартюфа свое имущество. Всем домочадцам Оргона очевидна натура Тартюфа — лицемеру удается провести только хозяина и его мать, госпожу Пернель. Оргон порывает со всеми, кто решается сказать ему правду о Тартюфе, и даже изгоняет из дома своего сына. Чтобы доказать свою преданность Тартюфу, он решает породниться с ним, отдать ему в жены свою дочь Мариану. Чтобы предотвратить этот брак, мачеха Марианы, вторая жена Оргона, Эльмира, за которой давно исподтишка ухаживает Тартюф, берется разоблачить его перед мужем, и в фарсовой сцене, когда Оргон прячется под столом, Эльмира провоцирует Тартюфа на нескромные предложения, заставляющие удостовериться в его бесстыдстве и предательстве. Но, изгнав его из дома, Оргон ставит под удар собственное благополучие — Тартюф заявляет права на свою собственность, к Оргону является судебный пристав с ордером о выселении, к тому же Тартюф шантажирует Оргона неосторожно доверенной ему чужой тайной, и только вмешательство мудрого короля, отдающего приказ арестовать известного плута, на чьем счету целый список "бессовестных деяний", спасает дом Оргона от краха и обеспечивает комедии счастливую развязку.

Характеры в классицистической комедии выражают, как правило, одну характерную черту. Тартюф у Мольера воплощает универсальный человеческий порок лицемерия, прикрывающегося религиозным ханжеством, и в этом смысле характер его обозначен ясно с самого начала, не развивается на протяжении действия, а только глубже раскрывается с каждой сценой, в которой участвует Тартюф. Злободневные черты в образе, связанные с обличением деятельности Общества Святых Даров, давно отошли на второй план, но их важно отметить с точки зрения поэтики классицизма. Также однолинейны многие другие персонажи комедии: привычные амплуа юных влюбленных представляют образы Марианы и ее жениха Валера, бойкой служанки — образ Дорины; резонер, то есть персонаж, который "проговаривает" для зрителя моральный урок происходящего, — брат Эльмиры, Клеант. Однако в каждой пьесе Мольера есть роль, которую он исполнял сам, и характер этого персонажа всегда самый жизненный, драматичный, самый неоднозначный в пьесе. В "Тартюфе" Мольер играл Оргона.

Оргон — в практическом плане взрослый человек, преуспевающий в делах, отец семейства — одновременно воплощает духовную несамодостаточность, как правило, свойственную детям. Это тип личности, нуждающийся в руководителе. Кто бы ни оказался этим руководителем, люди, подобные Оргону, проникаются к нему беспредельной благодарностью и больше доверяют своему идолу, чем самым близким. Оргону не хватает собственного внутреннего содержания, которое он пытается компенсировать верой в благость и непогрешимость Тартюфа. Оргон в плане духовном несамостоятелен, он не знает самого себя, легко поддается внушению и становится жертвой самоослепления. Без доверчивых оргонов не бывает обманщиков-тартюфов. В Оргоне Мольер создает особый тип комического характера, которому свойственна правда его личных чувств при их объективной ложности, и его муки воспринимаются зрителем как выражение нравственного возмездия, торжества положительного начала. Очень справедливо в этой связи замечание А. С. Пушкина: "Высокая комедия не основана единственно на смехе, но на развитии характеров — и что нередко, она близко подходит к трагедии".

По форме "Тартюф" строго выдерживает классицистическое правило трех единств: действие занимает один день и целиком разворачивается в доме Оргона, единственное отступление от единства действия — линия любовных недоразумений между Валером и Марианой. Комедия написана, как всегда у Мольера, простым, ясным и естественным языком.

Церковники так и не простили Мольеру "Тартюфа": когда он скончался в феврале 1673 года (во время четвертого представления своей последней пьесы "Мнимый больной" у него пошла горлом кровь, и его едва успели перенести домой, но исповедаться он уже не успел), архиепископ Парижский дал разрешение на похороны драматурга в церковной земле лишь по приказу короля.

В 1680 году король издал указ о слиянии театра Мольера с ведущим театром, специализировавшемся на постановках трагедий, Бургундским отелем, и так было положено начало "Комеди Франсез", старейшему французскому театру, который называют еще "Домом Мольера" и в репертуаре которого всегда значатся его пьесы.

Творчество Мольера, являясь одним из высших достижений классицизма, далеко выходит за его рамки. Каждая эпоха находит своего Мольера, в зависимости от времени те или иные его пьесы оказываются особенно актуальны. Наиболее эстетически чуткие современники великого драматурга предсказывали ему именно такое будущее, как свидетельствует диалог, произошедший уже после смерти Мольера между Людовиком XIV и Никола Буало. Король спросил:

— Кто тот величайший писатель, который прославил мое царствование?

— Мольер, сир.

— Я этого не думал, но в этом Вы понимаете лучше меня.

Комедия «Тартюф» Мольера, написанная в 1664 году, на протяжении нескольких сотен веков является одной из самых популярных пьес во всем мире. В своем произведении французский комедиограф подверг жесткой критике такие человеческие пороки как подлость, лицемерие, глупость, эгоизм, трусость.

Для читательского дневника и при подготовке к уроку литературы рекомендуем читать онлайн краткое содержание по действиям и явлениям. Проверить усвоенную информацию можно при помощи теста на нашем сайте.

Главные герои

Тартюф - лицемерный святоша, плут и обманщик.

Оргон – добродушный и доверчивый глава семейства, попавший под влияние плута Тартюфа.

Эльмира - жена Оргона, мудрая и терпеливая женщина.

Дамис - сын Оргона, вспыльчивый молодой человек.

Мариана - дочь Оргона, невеста Валера, спокойная и робкая девушка.

Другие персонажи

Госпожа Пернель - мать Оргона.

Валер - молодой человек, влюбленный в Мариану.

Клеант - брат Эльмиры, шурин Оргона.

Дорина - горничная Марианы, которая всячески опекает свою госпожу.

Действие первое

Явление I

В большом возмущении госпожа Пернель покидает дом своего сына. « Обиженная кровно » женщина уверена, что все домочадцы нарочно ей прекословят.

В свою очередь, все семейство высказывает недовольство в адрес Тартюфа – лицемерного святоши, в котором госпожа Парнель души не чает. Втершись в доверие к хозяину дома, нищий и жалкий Тартюф настолько возомнил о себе, что теперь « перечит каждому и мнит себя владыкой ».

Госпожа Парнель заступается за своего любимца, в котором видит исключительно доброго, честного и справедливого праведника. Не найдя ни в ком поддержки, она покидает дом, грозясь, что еще не скоро навестит своих родственников.

Явление II

После ухода неугомонной госпожи Парнель Дорина и Клеант продолжают обсуждать ненавистного им Татюфа. Они вынуждены признать, что даже старая госпожа « разумнее, чем сын », который настолько очарован пройдохой, что ставит его выше своей семьи. Оргон не желает видеть очевидное – проходимец лишь надевает маску истового праведника, который « сделал ханжество источником наживы ».

Явления III-VI

Заметив, что подъехал муж, Эльмира просит Клеанта остаться и переговорить с Оргоном по поводу предстоящей свадьбы Марианы. Женщина чувствует, что и в этом вопросе Тартюф строит козни, откладывая церемонию.

Зайдя в дом, Оргон первым делом интересуется, как дела его ненаглядного Тартюфа. Служанка рассказывает, что все это время барыня чувствовала себя очень плохо – ей « озноб мешал, то жар всего нутра ». Однако Оргон ее не слушает и продолжает интересоваться, с каким аппетитом ел и пил Тартюф, хорошо ли спал, и в каком настроении пребывает в настоящее время.

Клеант пытается образумить мужа сестры, открыть глаза на лицемерие его кумира. Вот только Оргон остается глух к его речам. Напоследок Клеант пытается выяснить насчет предстоящего замужества Марианы, но не получает от шурина вразумительного ответа.

Действие второе

Явления I-II

Оргон принуждает Мариану к браку с Тартюфом, в котором видит идеального зятя. Таким образом он хочет исполнить свою мечту и « с Тартюфом породниться ». Дорина слышит этот разговор и вступается за свою госпожу, у которой отнялся дар речи от такого развития событий. Она пытается убедить хозяина, что Тартюф мечтает лишь прибрать к рукам его богатство.

Явления III-IV

Дорина стыдит свою молодую хозяйку за то, что та никак не отреагировала на « неслыханнейший бред » – желание отца выдать ее замуж за Тартюфа и никак не отстояла перед ним свою любовь к Валеру. В ответ Мариана начинает оправдываться, ссылаясь на « могущество отцовского начала ».

Девушка очень расстроена тем, что может сорваться свадьба с любимым Валером. Между влюбленными происходит объяснение, в ходе которого они сильно ссорятся. Мудрая Дорина мирит их, и предлагает как можно дольше тянуть время, чтобы расстроить свадьбу Марианы с Тартюфом.

Действие третье

Явления I-III

Узнав о решении отца, разгневанный Дамис стремится « прекратить проделки наглеца » и вызвать Тартюфа на откровенный разговор. Дорина просит юноша умерить свой пыл, и подключить к решению вопроса Эльмиру, в которую влюблен святоша.

Дорина отправляется к Тартюфу и приглашает его побеседовать с госпожой Эльмирой. Ханжа весьма рад предстоящему свиданию, о котором он давно мечтал. Он не собирается упускать подходящий случай и признается в любви к Эльмире.

Женщина охлаждает любовный пыл Тартюфа тем, что грозит обо всем рассказать супругу, и тот потеряет « испытанного друга ». Испугавшись, святоша берет свои слова обратно. Эльмира обещает помиловать наглеца, но при одном условии: Тартюф должен посодействовать тому, « чтобы вступили в брак Валер и Мариана ».

Явления IV-VII

Дамис, ставший свидетелем разговора между матерью и Тартюфом, намеревается сам обо всем рассказать отцу и « на суд представить справедливый» лицемера, которого тот пригрел на своей груди.

Оргон не верит словам Дамиса, и обвиняет его в клевете на честнейшего из людей. В гневе он лишает сына наследства и выгоняет его на улицу. В страхе, что оскорбленный Тартюф покинет его дом, Оргон обещает предоставить ему дарственную на всю свою недвижимость.

Действие четвертое

Явления I-IV

Клеант обращается к Тартюфу с просьбой примирить его с отцом. Он удивлен, что человек, который так рьяно проповедует христианские ценности, сможет спокойно взирать на то, как « отец на улицу прогнал свое дитя ». Однако святоша находит отговорку в том, что так угодно небу.

Мариана на коленях умоляет отца умерить « отеческую власть » и спасти ее от ненавистного брака. Эльмира предлагает супруг воочию убедиться в лицемерии Тартюфа и понаблюдать за его поведением, укрывшись под столом.

Явления V-VIII

Эльмира приглашает к себе Тартюфа и признается ему в любви. Поначалу он не верит ее словам, и просит доказательств. Женщина говорит, что опасается впасть в грех, на что Тартюф уверяет ее, что ей не стоит бояться, поскольку об их маленькой тайне никто не узнает.

Разгневанный Оргон приказывает пройдохе покинуть его дом. Однако Тартюф нагло заявляет, что роскошный дом принадлежит ему, и именно Оргон вскоре его покинет.

Действие пятое

Явления I-III

Оргона страшит не так написанная им дарственная на имя Тартюфа, как некий ларец, который он передал обманщику на хранение. Ларец передал Оргону его « злополучный друг » Аргас, который в свое время бежал из страны. Теперь он находится в полной власти у Тартюфа, который в любой момент может воспользоваться компроматом.

О случившемся узнает госпожа Пернель и никак не может поверить в то, что ее любимец оказался прожженным обманщиком.

Явления IV-VIII

Валер приносит известие о том, что Тартюф успел очернить Оргона перед королем, и ему нужно как можно быстрее бежать из страны. В этот момент в доме появляется Тартюф в сопровождении офицера. Однако представитель власти арестовывает не Оргона, а Тартюфа.

Офицер поясняет, что мудрый и справедливый монарх быстро раскусил подлую натуру святоши. Он прощает Оргону хранение ларца, а также « державной властию уничтожает он значенье дарственной ». На радостях Оргон торопится высказать свою благодарность повелителю и приступить к приготовлениям свадьбы Марианы и Валера.

Заключение

В своем произведении Мольеру удалось органично сочетать основы классицизма и реализма. Все его герои и бытовые зарисовки реальны, и очень близки и понятны читателю.

После ознакомления с кратким пересказом «Тартюфа» рекомендуем прочесть и полную версию знаменитой пьесы.

Тест по пьесе

Проверьте запоминание краткого содержания тестом:

Рейтинг пересказа

Средняя оценка: 4.6 . Всего получено оценок: 55.